— Приближается, — прошипел Килиан с ноткой страха в голосе.

Я высунула голову из-за прикрытия щитов и сразу же увидела камень, летящий по ясному послеполуденному небу. Первый отряд промахнулся — ему не грозило попасть в нас, и он приземлилась на холме позади моего десятка. Гейзер песка и камней, вызванный ударом, ясно дал понять, что никто из нас не сможет подняться, если Верес сделает точный выстрел.

— Прибавьте шагу, кадеты, — приказала я.

Судя по всему, Верес выстроила две шеренги на частоколе, который Похититель услужливо построил для неё, что не было бы такой большой проблемой, если бы её кадеты не были вооружены арбалетами. Я знала, что Цербер легко могла бы разместить за стеной вдвое больше легионеров, что, вероятно, означало, что она пыталась заманить меня в ловушку при попытке нападения. Если бы я действительно находилась в таком отчаянном положении, как она считала, это могло бы даже сработать.

— Ещё тридцать футов, и расходимся, — шепотом сказала я легионерам.

Кое-кого из нас, вероятно, подстрелят арбалетными болтами — на самом деле мы уже были в пределах досягаемости, но ограниченные боеприпасы означали, что Верес, скорее всего, приказала своим легионерам стрелять только наверняка — но если это был выбор между этим и продолжением представлять собой хорошую цель для баллисты, то не было необходимости думать об этом дважды.

— Для подрыва достаточно любого попадания, — шепотом напомнила я Килиану. — Один только подрывной заряд сделал бы своё дело, но они добавили несколько разрывных на всякий случай.

Сапёры довольно долго возились с боеприпасами после того, как разделали труп. Мне стало немного любопытно, как это будет выглядеть, когда Месть Морока исчезнет в блеске славы.

— Десять футов, — предупредила я своих кадетов, выглянув из-за щитов.

Я молча считала свои вдохи и выдохи, поглядывая на Килиана каждые несколько секунд, чтобы убедиться, что баллиста не собирается ставить нас в спорное положение. Лицо рыжеволосой оставалось внешне спокойным, но то, как ее пальцы сжимали рукоять меча так крепко, что костяшки пальцев побелели, выдавало её истинное душевное состояние.

— По моей команде, разбегаемся, — прошептала я.

Мои легионеры тут же разбежались, оставив нас с Килианом стоять рядом с уже движущейся нежитью. Маг, не теряя времени, пропел своё заклинание, а я приказала козе двигаться быстрее, что позволило той преодолеть последние десять футов, отделявшие её от частокола, за несколько мгновений. Солдаты подняли тревогу, но было уже поздно, слишком поздно, и огненный шар вылетел из протянутой руки Килиана. Он задел оживлённое существо сбоку, и этого было достаточно.

Сверкнула вспышка света, а затем грянул гром, и взрыв разнёс вдребезги кусок частокола шириной не менее десяти футов. Рыжеволосый лейтенант и я, не сбиваясь с ритма, двинулись вперёд, хотя какая-то часть меня хотела остановиться и разинуть рот. Ни один из нас не остановился, пока мы не оказались в укрытии за другим холмом; я спрыгнула вниз, отдышавшись и быстро подсчитав количество людей. Похоже, никто из моих кадетов не был застрелен. Нам повезло.

— Взрыв не должен был быть таким большим, — выдохнула я, задыхаясь. — Или таким мощным.

— Я думаю, это из-за Имени, — задыхаясь, проговорил Килиан. — Боеприпасы — это алхимия, они могут питаться от других источников энергии.

Я закрыла глаза. Итак, мой козырь оказался более эффективным, чем предполагалось ранее. Я могла бы работать с этим.

— Пошли Науку гонца, — сказала я лейтенанту. — Мы немедленно приступаем ко второй фазе.

— Наша доктрина — это доктрина экономической эффективности. Любой офицер, который считает уничтожение врага верным путём к победе, должен быть немедленно понижен в звании. — Маршал Значимая.

— С чего ты взяла, что она откажется от первой стены?

Теперь, когда у него было несколько минут, чтобы перевести дыхание, дыхание Килиана стало ровнее. Бег в кольчуге действительно может выбить из тебя душу, и, если бы Капитан не имела привычки тренировать меня в броне, это могло бы быть так же тяжело для моих легких, как и для рыжего. Я искоса взглянула на него.

— Сомневаетесь, лейтенант? — поинтересовалась я.

Он покачал головой.

— Я пытаюсь понять, откуда у тебя такая уверенность, — ответил он.

— Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять это, но Верес на самом деле довольно предсказуема, — проворчала я.

Теперь на смазливом личике мага определенно читался скептицизм.

— Предсказуема — это, э-э, не то слово, которое я бы употребил для Гончей. Мэм, — сказал он деликатно.

— Она всегда делает правильный выбор, — заметила я, закрывая глаза. — Когда у неё есть необходимая информация, она принимает самое лучшее решение из возможных.

Килиан нахмурился.

— Так ты говоришь… — он замолчал, очевидно, не слишком уверенный в том, что именно я хочу сказать.

Не могу винить его, правда. Я пришла к своим выводам, не благодаря уму и логике — это было инстинктивно. Похоже на то, как я читала противников в Яме, только применительно к войне вместо того, чтобы ломать ноги одному человеку.

— Если я знаю, какой вариант для неё будет оптимальным, то могу быть абсолютно уверена, что именно это она и сделает, — ответила я, открывая глаза и переворачиваясь на живот, чтобы подползти поближе к вершине холма.

Рыжеволосый лейтенант сделал то же самое, присоединившись ко мне, чтобы взглянуть поверх пыли и камня. Как я и предсказывала, Первый отряд готовился к отступлению через минное поле. Один из сапёров Верес небрежно бросил дымовой заряд в дыру, которую я пробила через частокол, не давая мне взглянуть на тропинку, по которой они шли. Тьфу. Я была почти уверена, что они сделают это, но всё равно выснить права я или нет — это будет та ещё боль.

— Есть и ограничения, Килиан, — сказала я ему, возвращаясь в укрытие. — У меня нет надёжного способа узнать, что она делает и чего не знает, так что мои план больше похож на игру в угадайку. Но если у меня есть инициатива, то я могу предсказать некоторые её реакции.

Я неопределённо махнула рукой в направлении того, что когда-то было цитаделью Лисьего отряда.

— Что она знает прямо сейчас, так это то, что у меня есть доступ к боеприпасам, которые могут пробить её первую стену, и какие-то расходные существа-миньоны, чтобы доставить их, — проворчала я. — Значит, она будет прятаться за валом, пока не поймет, как мне это удалось. В любом случае, она ничего не теряет: даже если бы мы заняли первую стену, с другой стороны, у нас не было бы сил противостоять ей. Она может просто отвоевать её обратно, когда захочет.

К этому времени гонец, которого я отправила к Науку, должен был уже заставить двигаться остатки моего отряда. Держась как можно дольше вне поля зрения, они будут ждать до последнего момента, чтобы пробежать через зону, простреливаемую баллистой, пока не смогут укрыться за частоколом врага. Мастерящая заверила меня, что та платформа, которую построил Похититель, чтобы обеспечить осадной машине чёткий выстрел по вражеским лагерям, означает, что как только мы подойдем достаточно близко, Верес не сможет отрегулировать угол достаточно низко, чтобы прицелиться в нас. Было что-то слегка абсурдное в использовании вражеских укреплений в качестве прикрытия против самих врагов, но ситуация, в которой я находилась, была за пределами возможностей классической тактики, чтобы спасти её.

Практически единственным моим преимуществом в этот момент было то, что, отсиживаясь в крепости, Верес была лишена инициативы. Я полагала, что это было сознательное решение с её стороны. Она могла бы напасть на нас почти сразу же после того, как победила Похитителя, но Адская Гончая знала, что за чертовщину могут вытворять Имена, если припереть кого-то из них к стенке. Она делала все, что могла, чтобы не загнать меня в угол, и в то же время перевес был на её стороне. Если бы я решила отойти и направиться в дебри, то она просто последовала бы за мной в своё время: Первый отряд действовал лучше всего, когда был на поле, так что вряд ли она позволила бы мне там иметь большое преимущество. Как бы то ни было, после удара о дно прошлой ночью, я вернулась к подобию плана. Самой большой моей ошибкой было то, что я пыталась победить Верес в качестве капитана, хотя на самом деле в этом она была явно лучше меня.