— Мы не получаем очков за честную игру в конце боя, Масего, — ответила я. Верес задумчиво хмыкнула.

— Это наверняка заставит их двигаться, — наконец сказала она. — Возможно, они даже разозлятся настолько, что станут небрежно выполнять боевой порядок. Может, послать за снайпером?

— Наук близко к фронту, и он довольно хороший стрелок, — отказалась я.

Хакрам послал одного из наших гонцов вниз с холма с приказом, и я наблюдала, как солдат пробирается сквозь ряды, пока не наткнулся на бронированный силуэт коммандера Наука. Даже на таком расстоянии я заметила удивление в его жестах, и когда он повернулся, чтобы посмотреть в мою сторону, я изобразила стрельбу из арбалета.

Наук пожал плечами и отобрал один у гоблина, взведя его и вставил болт. До того, как он выстрелил, был удар сердца, и когда смертоносная стрела пролетела в воздухе, я уже видела, что угол был неправильным — она ударит принца в верхнюю часть груди, а не в горло или голову. И от всего, что не является смертельной раной, герой отмахнется.

То, как Охотник умудрился обращаться со своим копьем, потеряв руку и сильно истекая кровью, достаточно ясно говорило об этом. Однако в последний момент, перед тем как болт успел ударить героя в грудь, какая-то невидимая сила дернула его вверх под неудобным углом, и он врезался в горло человека. Я моргнула, лишившись дара речи. На заднем плане Масего начал судорожно смеяться, и я обернулась, чтобы бросить на него вопросительный взгляд.

— Тебе это удалось с помощью заклинания? — потребовала я ответа.

Если он мог использовать телекинез на таком расстоянии, он должен был сказать мне — если он мог возиться со стрелой, он определенно мог задушить парня.

— Нет, — выдавил он сквозь приступы смеха, — не заклинание. Его доспехи…

Он, наконец, взял смех под контроль, хотя ухмылка все еще разделяла его лицо надвое.

— Его доспехи зачарованы, чтобы отклонять стрелы. Только это часть набора, я думаю, и так как он не был в шлеме…

Понимание пришло через мгновение. Чары перенаправили арбалетный болт из его груди прямо в горло. Наемники зашевелились в отдалении, как осиное гнездо, которое только что пнули, но в этот момент я не могла не расхохотаться. Вот тебе и Повелитель Серебряных Копий.

— В большинстве историй Нецивилизованных Войн битва при Трех Холмах — всего лишь сноска, особенно учитывая ее близость к гораздо более спорной битве при Марчфорде. Но для нас тогда? Марчфорд, возможно, и был тем горнилом, которое выковало нас, но Три Холма зажгли печь. — Отрывок из личных воспоминаний леди Айши БишарыСмех продолжался недолго. При виде смерти их предводителя строй воинов погрузился в хаос, а вероятный Паж с криком ужаса оттащил труп Принца подальше. Пройдет еще какое-то время, прежде чем сержанты приведут их в боевой порядок, но есть и другие причины для беспокойства. Послышался шум, похожий на стук сотен барабанов, когда катафрактарии Серебряных Копий понеслись по грязной равнине, восемнадцать сотен пар копыт ударили по земле, пожирая расстояние, отделяющее их от Пятнадцатого Легиона.

Одного взгляда на девятьсот всадников-убийц, с головы до ног облаченных в серебряные доспехи, было достаточно, чтобы у меня по спине пробежала дрожь, но я стряхнула это чувство. Грязь замедляла их движение, хотя и не так сильно, как я надеялась. Горстка лошадей поскользнулась под коварной опорой и упали погребя своих седоков, но таких было слишком мало. Не достаточно, чтобы сказаться на атакующей лаве всадников. Два батальона из четырехсот пятидесяти человек выстроились в грубыми подобиями наконечников стрел, направляясь прямо к тому, что они, должно быть, считали слабыми местами в моем строю: саперные отряды на моих флангах.

— Скоро они будут в пределах досягаемости, — проворчала Верес.

— Будем надеяться, что мы все расчитали верно, — тихо согласилась я.

Первый залп арбалетного огня гоблинов почти не помешал атакующим всадникам. Не то чтобы я ожидала этого, на таком расстоянии. Несколько раненых лошадей, но остальные кавалеристы плавно обтекали упавших. Боги Внизу и Вечный Огонь, чего бы я только не сделала, если бы у меня была такая кавалерия. Однако к тому времени, когда раздался второй залп, они уже были на расстоянии выстрела.

Стрелы пробивали доспехи как на лошадях, так и на людях, когда мои легионеры пролили первую настоящую кровь битвы. Но только горсть, призналась я себе с гримасой. Эти покрытые серебряной эмалью ублюдки были быстрее, чем кто-либо, нагружающий боевого коня с таким весом, имел право быть. Третий залп был самым кровавым, и острие обоих конных батальонов рассыпалось под сосредоточенным огнем моих арбалетчиков.

— Маги? — спросила я Гончую.

— Сразу после четвёртого залпа, — ответила она. — Мы хотим получить наибольший эффект.

Катафрактарии были в пятидесяти ярдах от моих людей, когда они попали в поле кольев. Те, что были впереди, увидели острые концы, торчащие из земли, но было слишком поздно поворачивать назад — инерция от тех, кто был позади, пронесет их через все, что бы они ни делали. В своей жизни я повидала немало поразительных вещей, еще до того, как решила бросить все и стать злодеем — ничто в Творении не сравнится с золотым рассветом Лауэра, когда звонят все колокола в Городе Тысячи Колоколов, — но я никогда не видела ничего похожего на эти рои всадников, разбивающихся о колья, как волна о камень.

В мгновение ока они замерли, цепочка выпотрошенных лошадей и перевернутых всадников отмечала работу моих саперов. Именно в этот момент раздался четвертый залп, и если третий был кровавым, то этот был настоящей резней.

— Поднимите вымпел, — приказала Верес.

Сотня огненных шаров расцвела через мгновение после того, как был поднят сигнал, а затем наши маги яростно послали их в ряды врага. Верес настаивала на том, чтобы сосредоточить магические линии на флангах, в то время как я была более склонна рассредоточить их, и вид хаоса, который они сеяли, заставил меня порадоваться, что я последовала ее совету. Масего прищелкнул языком, неохотно соглашаясь.

— Неплохой эффект для такого приземленного заклинания, — признал он.

Будучи воспитанным Чернокнижником, Подмастерье получил довольно элитарный взгляд на магию, которой обучают магов легиона. Однажды он сказал мне, что заклинание огненного шара, которое было хлебом с маслом наших линий магов, было простейшей конструкцией, которую могла выучить даже обученная обезьяна, что, хотя вероятно, и было правдой, полностью упускало суть. Легкость в обучении была критерием для всех официальных заклинаний, которым обучали легионеров: смысл был не в чистой огневой мощи, а в том, чтобы убедиться, что все маги легиона могут использовать базовые заклинания.

Во время битвы генералы могли затем сконцентрировать эти заклинания в одной точке, чтобы сокрушить врага. Доктрина Легионов Ужаса была вполне практичной — обучить двадцать легионеров бросать огненный шар требовалось гораздо меньше времени и усилий, чем научить одного мага бросать огненный шар с той же силой, что и эти двадцать вместе взятые. Маги с таким талантом, как у Масего, не растут на деревьях.

Вдалеке внизу я видела, что огонь стал переломным моментом для катафрактариев. В последние полчаса они видели, как погиб их предводитель, треть их числа была застрелена моими саперами, и теперь они были остановлены укреплениями Пятнадцатого, прежде чем их подожгли. Они сломались, и я почувствовала, как мои губы растянулись в мрачной улыбке, когда они повернули обратно к пешей части армии. Первая часть нашего плана сражения прошла без сучка и задоринки. Был ли это только проблеск надежды перед тем, как нас раздавят, или начало нашего пути к победе, оставалось неясным.

Офицеры противника не тратили время впустую: остальные Серебряные Копья уже были в движении, масса воинов тащилась по грязному полю, как огромная змея из сверкающей стали. Они были… медленнее, чем я ожидала, и мне потребовалось несколько мгновений, чтобы понять почему. Всадники. Когда кавалерия бросилась в атаку — а затем отступила — они разрыхлили землю копытами лошадей. Как ни плохо было под ногами у всадников, теперь это было вдвойне плохо для мечников. Пробираться по колено в грязи в тяжелых доспехах было изнурительной работой, я знала это по собственному опыту. К тому времени, как они доберутся до нашей линии, они уже будут выдохшимися.