Первая половина XVIII в. до н. э. неожиданно ознаменовалась новой территориальной интеграцией Месопотамии вокруг Вавилона. Осуществил ее знаменитый вавилонский царь Хаммурапи (1792–1750 гг. до н. э.). Казалось, ничего не предвещало такого взлета: Вавилонское царство было далеко не самым сильным в Двуречье и само могло попадать в зависимость от соседей. Такую зависимость признавал большую часть своего правления и сам Хаммурапи. Однако он оказался более дальновидным, целеустремленным и мудрым правителем, нежели прочие. После первых попыток экспансии Вавилона, немедленно отбитых, царь до времени отказался от нее и подчинился верховной власти сильнейшего из тогдашних месопотамских царей, Шамши-Адада; два с лишним десятилетия Хаммурапи неустанно копил силы, обустраивал армию и реформировал страну. Суть новых порядков заключалась в том, что государство прочно контролировало всю хозяйственную жизнь в стране и не позволяло «сильным притеснять слабых». В результате государство Хаммурапи стало, по-видимому, самым процветающим и крепким в Месопотамии.

Около 1780 г. до н. э. первенство в Двуречье, бесспорно, принадлежало верхнемесопотамской державе Шамши-Адада. Зависимость от него признавали и Хаммурапи в Вавилоне, и Катна в Южной Сирии, и горные области Северо-Западного Ирана. Однако со смертью Шамши-Адада его держава почти мгновенно развалилась на части. В Мари к власти пришел Зимрилим, представитель из местной династии, изгнанной некогда Шамши-Ададом.

Ситуацией воспользовались эламиты, к 1770 г. до н. э. поставившие под свой контроль большинство царей Месопотамии и даже делавшие вылазки в Сирию и Палестину. В подчинение правителю Элама перешел даже Хаммурапи. В Ветхом Завете (Быт. 14) сохранился рассказ о том, как эламский предводитель «Кедорлаомер» (от эламского Кутир-Лагамар) совершил поход в Заиорданье во главе коалиции месопотамских царей, включавшей среди прочих «Амрафела» из Сеннаара (так древние евреи именовали Вавилонию), иными словами, Хаммурапи! Предание об этом древние евреи, создатели Ветхого Завета, могли унаследовать разве что от своих отдаленных аморейских предков Старовавилонского периода.

Господство Элама, однако, оказалось эфемерным: в 1764 г. до н. э. Хаммурапи Вавилонский в союзе с Зимрилимом из Мари сверг господство эламитов. Это позволило Хаммурапи не только сбросить ярмо власти преемников Шамши-Адада, но и в ходе десятилетних войн одолеть Элам и прочие месопотамские царства, включая Ларсу, и остаток Субарту — царство Ишме-Дагана, сына Шамши-Адада, с центрами в Ашшуре и Шубат-Эллиле. В конце концов Хаммурапи разгромил и своего недавнего союзника царя Мари Зимрилима. В 1763 г. до н. э. пала Ларса, в 1759 г. — Мари, в 1757 г. — Ашшур, в 1756 г. — Эшнунна, около 1755 г. до н. э. Хаммурапи оккупировал Сузиану. Образовалось единое всемесопотамское государство, причем строго централизованное. Сам Хаммурапи делил свои владения на две части: исконную территорию (аккадоязычные номы, поклонявшиеся шумеро-аккадским богам в чистом виде) и чужеродную периферию (эламитская Сузиана, хуррито-аморейские территории Верхней Месопотамии, входившие ранее во владения Мари и Субарту, а с падением последних доставшиеся Хаммурапи). Во вступлении к своим знаменитым Законам (ок. 1755 г. до н. э.) Хаммурапи, как уже отмечалось, прокламирует себя лишь как благодетеля первой части державы, перечисляя все образующие эту часть номы, и вовсе не упоминает остальные свои владения.

Объединение Месопотамии, которого добился Хаммурапи, оказалось необычайно прочным по общим последствиям. Хотя в полном масштабе оно сохранялось совсем недолго — не более 20 лет, — она никогда уже больше не распадалась на отдельные номовые государства (в крайнем случае, обособленное существование мог получить крайний юг, так называемое Приморье), и Вавилон неизменно оставался столицей всего Южного Двуречья или большей его части на протяжении следующей тысячи с лишним лет. Поэтому вся Нижняя Месопотамия и получила у соседей наименование «Вавилония». Сами вавилоняне обычно называли свою страну на старинный лад «Шумером и Аккадом» (позднее просто Аккадом), а себя — аккадцами (не включая в это понятие ассирийцев, которые для вавилонян практически всегда оставались полуварварами и получужеземцами).

Хаммурапи считал достигнутое им объединение страны началом принципиально новой страницы месопотамской истории. До сих пор полагали, что власть в Двуречье переходит от города к городу по произволу богов; в «Плаче о гибели Ура» сам верховный бог Энлиль объясняет, что его ниспровергли не за какую-либо вину, а просто потому, что таков уж порядок мира: «Уру в самом деле даровали царственность, но вечный срок ему не был дарован. С незапамятных дней, когда страна впервые возникла, и до нынешних дней видел ли кто-нибудь, чтобы божественное служение досталось какому-либо городу навсегда?».

Хаммурапи, напротив, провозгласил, что отныне боги «установили в Вавилоне вечную царственность, чьи основания прочны, как земля и небо». Соответственно, он, в отличие от многих других, не собирался подражать царям III династии Ура и избегал даже намека на самообожествление (хотя пышно величал себя в переносном смысле «богом для местных царей» — своим положением царя над царями он очень гордился).

Сохранился вавилонский гимн, прославляющий Хаммурапи за его победы:

Горы и равнины поверстал в службу,

Великую силу свою под конец прославил! Хаммурапи-царь, могучий воин,

Побивающий супостата,

На противника — наводненье,

Повергающее вражью землю,

Подавляющий супротивных,

Сокрушающий мятежных,

Разнимающий лоно гор неприступных…

Царь Хаммурапи, хорошо тебя славить!

В то же время Хаммурапи был достаточно доступен и прост в обращении, как ярко показывает служащая вступлением к тому же гимну солдатская песенка — ее, видимо, распевали его воины в ту пору, когда он воздерживался от войн, поддразнивая его по этому поводу и поощряя к завоеваниям:

Хаммурапи, царь могучий, —

Что ж, чего ты ждешь?

Элл иль дал тебе величье —

Что ж, чего ты ждешь?

Син тебе дал превосходство —

Что ж, чего ты ждешь?

Нинурта дал оружье славы —

Что ж, чего ты ждешь?

Иштар дала силу битвы —

Что ж, чего ты ждешь?

Шамаш и Адад твоя заступа —

Что ж, чего ты ждешь?

Свою концепцию правления Хаммурапи красноречиво изложил во введении к своим Законам: он, «заботливый правитель, боящийся богов», по их благоволению взошел на престол, чтобы «ублажить плоть народа» (!), «чтобы справедливость воссияла в стране, чтобы уничтожить преступников и злых, чтобы сильный не притеснял слабого… чтобы с сиротой и вдовой обходились по справедливости, чтобы притесненному оказать справедливость». Здесь же он хвалится не столько завоеваниями, сколько украшением храмов, проведением каналов, милосердием к былым врагам.

В заключении к Законам Хаммурапи подытоживает свои дела и заслуги так: «Врагов на севере и на юге я истребил, уничтожил раздоры, ублажил плоть страны… Пусть обиженный, который обретет в суде решение своего дела, успокоит свое сердце и с силой скажет: „Хаммурапи-владыка для людей словно родной отец, он склонился перед велением бога Мардука, своего владыки, и одержал победы Мардука на севере и на юге, он устроил людям удовольствие навеки, а страну управил по справедливости!“».

Это были не пустые слова: Хаммурапи действительно был ответственным и справедливым правителем, стремившимся защитить людей от насилий и разорения, Известна его обширнейшая переписка с чиновниками: царь вникал во множество дел, стараясь разрешать их по справедливости и здравому смыслу. Частные лица не боялись обращаться к нему с многочисленными просьбами и жалобами, и он разбирал их так же добросовестно.

Отвращение к преступному насилию было у него искренним и принципиальным: когда один из династов соседней страны, убив родича, воссел на престол и отправил к Хаммурапи посольство с выгодными предложениями и просьбой прислать танцовщиц, Хаммурапи закричал: «Танцовщиц ему не хватает! Он пролил родную кровь, его самого надо бы убить!», — и отказался от каких бы то ни было контактов с узурпатором. Об этом мы знаем из злорадного донесения очевидца — посла третьей страны, присутствовавшего при описанной сцене.