Признаться, Максимус заставил меня задуматься. И это была не слабость, не глупость. Я действительно могу сделать так, что он будет обязан слушаться меня. Всё-таки с демонами иметь дело проще. Для них договор очень важен. И если составить условие таким образом, что он погибнет, если не выполнит свою часть, мир Инферно его реально убьёт.

Но об этом надо подумать. Долго думать. А времени на это нет, потому что где-то там идёт битва. Там мои сёстры подвергаются опасности, а Максимус здесь сейчас. И снова дать ему возможность уйти я не могу.

— Я уже подготовил договор, — заявил Максимус. — Если ты его сейчас примешь в свой разум, поймёшь, что он исключителен. Я не пытался тебя обмануть. Я ведь понимал, что если ты это поймёшь, то сразу убьёшь меня. Прошу лишь доверься мне, архимаг Алексиус. Я знаю, что я не заслужил, но цель, во имя которой я прошу тебя это сделать, стоит того.

И что же мне выбрать? Где-то на грани сознания завис маленький огонёк с входящим сообщением от Максимуса. Это вполне может быть ловушкой. Я могу принять его, и Максимус уйдёт, а потом, поняв, что меня не победить, сбежит. Или попытается снова хитростью достать.

Решение ведь не только в том, убить его или не убить, а в том, доверяться ли ему. И доверившись, я совершу огромнейшую глупость. Но я ведь понимаю, то, что он говорит — правда, и если поставить его в сложные условия, у меня реально появится шанс спасти не один мир, а три мира за раз. Убив Базалеса, я целых два мира избавлю от вторжения демонов, а потом третий. А на кону, моя жизнь.

Так что же мне сделать? Какое решение принять?

— Архимаг Алексиус, ты так и будешь стоять в обнимку с этим полутрупом? — раздался ехидный голос Лилит.

Она, кстати, уже давно стояла рядом и всё это время подтрунивала надо мной.

— Дал бы уже ему умереть и отпустил дело с концом. Или нечего было его так уродовать.

— Ты драматизируешь, — отмахнулся я. — В нём ещё теплится жизнь. Он вон ещё способен повергать в ужас архидемонов и дьяволов. Я из него ещё сделаю настоящую машину убийства тварей инферно.

— Ага, перед этим, превратив его разум в сыр с дырками, — фыркнула девушка.

— Ну не без этого, — пробормотал я, продолжая ковыряться в мозгах Максимуса.

Оставлять ему шансов на предательство я не собирался. Может, он и не марионетка, но в голове у него теперь такое переплетение обязательств передо мной, что он теперь чихнуть рядом не сможет, чтобы ненароком не заразить меня простудой.

К тому же, моя полная победа над ним, а также договор, который я таки подписал, развязывали мне руки очень сильною. И я не был готов отпускать на свободу такого сильного слугу, который, к тому же, люто ненавидит меня и зная, что Максимус в любой может меня предать и ударить в спину. Нет. Я перепроверю всё от и до. По крайней мере, то, что мне подвластно.

Да, тело его действительно сильно пострадало. Как минимум крылья, руки и ноги я ему серьёзно повредил. Но, пользуясь чудовищной регенерацией демонов, а также неожиданно открывшимися лекарскими способностями Лилит, да и ментальной магией, крылья мы прирастили обратно. А ноги вовсе уже принялись выпрямляться сами собой. Надо было только помочь и дать демону возможность излечиться.

Лилит кашлянула, видимо что бы напомнить о том, что говорила уже раза четыре:

— Меня Базалес, между прочим, вызывал из отпуска, чтобы я этого кретина убила, причём самым жестоким и извращённым способом.

— Я это уже сделал, — отмахнулся я. — Так что не благодари.

— Он вообще жить не должен. То есть вообще не функционировать, и даже не дышать. Ты ж пойми, на нём держится сейчас всё сопротивление оппозиции Базалеса. Он сказал это сопротивление уничтожить в корне. Всех радикально настроенных истребить. А у тех, кто колеблется, вызвать непреодолимое чувство вины и желание каким угодно способом загладить перед Базалесом все провинности. А ты что сделал? Сделал его ещё более радикально настроенным, да ещё и вылечить его собираешься.

— Не ворчи, Лилечка, — пробормотал я чисто инстинктивно.

— Как ты меня назвал? — вспыхнула она.

По правде сказать, это было первое проявление гнева, которое я от неё видел. До этого она была спокойна в ответ на любые мои колкости. И было это так неожиданно, что я, если честно, едва не выронил из рук голову Максимуса. По крайней мере, теперь я понял, почему она считается одним из страшнейших демонов в свите Базалеса. Только что проступила её демоническая сущность, и признаюсь, приятного там было мало. Да более того, я ужаснулся. А казалась такой приятной, милой девушкой. Теперь буду знать, что скрывается за этим милым личиком. Ничему нельзя верить в мирах Инферно.

— А ты давай тут на меня так не пялься, — взбеленилась Лилит, явно поняв, что допустила какую-то оплошность. — Я, между прочим, в гневе страшна и опасна.

— Это я уже заметил, — произнёс я. — Я бы даже сказал, ужасающа.

— Так что вот знай. И лучше меня не зли почём зря. — заявила она, а потом добавила, уже тише. — Не нравится мне, когда меня так называют.

— А чем тебе плохо имя Лилечка? — снова спросил я.

— Ты что, даже таких прямых намёков не понимаешь? Надо тебе памятки на теле оставлять, — вновь взъярилась девушка, её волосы волнительно затрепыхались.

— А ты попробуй, — предложил я, не собираясь идти на поводу у девчонки. Всё-таки здесь у меня руки развязаны, и ментальная магия даёт мне большую фору, даже несмотря на её ужимки и секреты.

— Нет, Лёшка-картошка, ты совсем не ценишь наши с тобой отношения. Смотри, а то обижусь на тебя, пожалеешь ведь.

Она улыбнулась, но улыбка кривая какая-то вышла

— Алекс, я… В последний раз меня отец так назвал, когда хотел маму казнить. — наконец призналась она, осипшим голосом. — Не люблю когда так называют.

Вот уж не думал, что она тоже может чувствовать хоть что-то. И ведь случайно попал.

Поборол в себе желание пожалеть девушку. Всё же она не девчонка, а демоница.

Я в который раз подивился природе наших с ней отношений и что между нами происходит, и почему я к ней так спокойно отношусь. По привычке проверил себя на ментальное воздействие — его как не было, так и нет. А я по-прежнему не хочу с ней ссориться, не потому что боюсь, а просто потому, что мне нравится, что она рядом где-то ошивается.

— И что собираешься делать, — наконец, решив сменить тему, спросил я, кивнув взгляд на Максимуса, которого аккуратно положил на землю.

Он сейчас был в отключке и ускоренно регенерировал. Процедура эта была очень неприятная, даже на вид, так что пускай лучше поспит.

— Что делать, что делать… Изображать, что целых две миссии теперь не могу выполнить. Ни тебя поймать, ни этого олуха убить, — с этими словами она оказалась прямо над Максимусом, а её рука, вдруг превратившись в когтистую лапу, схватила голову лежащего архидемона. Причём здоровенная башка поместилась в когтистую лапу хрупкой девочки. И сомнений в том, что она сможет раздавить эту голову двумя пальцами, у меня абсолютно не было. — Ну или придумаю еще что-то.

— Ничего, что ты нарушаешь волю своего хозяина? У вас ведь должен быть какой-то договор, на основании которого ты не можешь предать господина, — спросил я.

— У нас, скорее, сотрудничество. Когда я пришла к Базалесу, он вряд ли смог бы меня победить. Да и сейчас, быть может, не сдюжит. Ну и проверять мы не собираемся. На том наше сотрудничество и держится. Однако, я получаю от него защиту, от него и от его армии. Он получает от меня службу. Как ты видишь, не всегда верную, но очень эффективную, быструю и чёткую. А я многое могу, очень многое.

Она отпустила голову Максимуса, затем в её руках появился беленький платочек, который выглядел очень контрастно на фоне окружающей среды и чёрного платья Лилит с чёрными же как смоль волосами. Она вытерла руку, и платок испарился из её рук серебристой дымкой.