— А ты представляешь, геморрой у кого-нибудь? — смеялась девочка.

— Лучше перебдеть там, где не надо, чем недобдеть там, где надо, — вздохнул Гарри. — Пошли в больницу.

— Пошли, счастье, — Гермиона заулыбалась, обнимая своего мальчика.

— Как там Тори, интересно, — задумчиво проговорил юный целитель.

Младшая Гринграсс очень неохотно доверяла родителям, в ее памяти еще жили воспоминания. Лорд Гринграсс стал новым директором Хогвартса, растеряв свою чопорность и высокомерие. Он ходил по коридорам и наблюдал детей с их проблемами, желаниями, бедами и радостями. Видимо, произошедшее с младшей дочерью что-то изменило в этом мужчине, потому что он на глазах становился добрее. Так бывает, дети же…

Миссис Гринграсс на коленях просила доченьку о прощении, и Тори, конечно, простила маму. Потому что это мама, как не простить… Астория дала родителям еще один шанс, а Гермиона добилась того, что Гринграссы поняли, какой шанс им дали, поэтому вели себя примерно. Прошла неделя, шву помогли зажить колдомедицинскими методами, и Гермиона вместе с Гарри начали заниматься с Дафной и Асторией. Реабилитация, пассивная гимнастика, начала активной гимнастики. Астория совсем не смущалась того, что лежит перед Гарри в одном белье и что тот массирует ее сверху донизу. Дафну массировала Гермиона, потому что старшая Гринграсс очень смущалась.

— Давай ножку вверх, ножку вниз, — у Гермионы было очень много терпения, и Дафна чувствовала себя совсем маленькой, когда ее буквально купали в тепле и ласке.

— Тори, давай поищем в песочке, вдруг что-то найдем? — ласка в голосе, обязательно погладить, похвалить, и девочка улыбалась, радостно, открыто улыбалась, а рядом стояла мама и училась.

Миссис Гринграсс училась не только лечить свою дочку, но и любить ее, хвалить, купать в нежности, отбросив все аристократические штучки, потому что это ребенок, ее любимая доченька, которая должна чувствовать, знать и слышать, что ее любят, ее понимают, ее ни за что больше не предадут. И Тори верила. Постепенно доверилась и Дафна. Это была победа, еще одна победа двоих целителей, тех, кто, став последней надеждой, эту надежду полностью оправдали.

— Хорошие они все-таки, — умилилась Гермиона тому, как Тори медленно, будто нехотя, идет по дорожке, уцепившись за мамины руки.

— Хорошие, конечно, дети же, — улыбнулся Гарри. — Пойдем?

В тот день они долго гуляли в больничном парке, просто шли, держась за руки, и думали о том, что вот ради таких моментов и выбрали когда-то эту профессию. Где-то там, в Шотландии, ждал Хогвартс, а в Хогвартсе эльфы. Кстати, об эльфах… Вернувшись в Хогвартс, целители заметили непорядок.

— Воронам мозгов выполнить указания целителей не хватило, — констатировал Гарри. — Придется заниматься профилактикой обстипаций. Заодно эльфов поучим. Итак…

— Факультет Райвенкло через два часа ждут в Больничном крыле, — прозвучало на весь Большой зал, отчего вороны вздрогнули, а львы тихо захихикали, они-то представляли, что ждет воронов.

Через два часа явились, конечно, не все, но всех, кто не явился, приволокли эльфы, кто в чем был и в какой позе находился. Им так же была прочитана лекция о необходимости мыть «хобот» и прочие места, потом рассказ о гастрите и осложнениях для желудочно-кишечного тракта, вызываемых нерегулярным и неправильным питанием, а потом пошел поток, только вместо глистогонного заливали безвредный раствор, но также вызывающий зуд, для запоминания. В этот раз всех клизмили домовики, используя указания целителей.

— Ык! — сказал пациент.

— Не так глубоко, — меланхолично прокомментировал Гарри.

— Ай! — взвизгнула пациентка.

— Что такое? — всполошилась Гермиона. — Неужели дырку перепутали? Да нет, все в порядке.

— А может, лучше розги? — с надеждой спросил какой-то старшекурсник.

— Может, и лучше, но сейчас — клизма, — ответил целитель, давая отмашку домовику.

— Никогда не буду читать во время еды, клянусь! — взвизгнула второкурсница.

— Вот и не надо, — согласилась целительница.

Постепенно домовики нарабатывали опыт и переставали втыкать наконечник «до упора», путать отверстия и под давлением вводить жидкость. К моменту знакомства первых курсов с очистительной профилактической клизмой эльфы вполне профессионально обрабатывали своих пациентов и пациенток. Что было очень неплохо, потому что теперь этот процесс можно было поручать эльфам даже без постоянного наблюдения.

На следующее утро факультет воронов мирно завтракал и ни одной книги или журнала за столом не было. Жалобы на боль в желудке вскорости сошли на нет. Факультеты змей и барсуков, как не охваченные заботой целителей, старались вести себя идеально, начали регулярно мыться и соблюдать режим. Директор высоко оценил работу юных целителей — очень уж ему понравился воспитательный эффект.

— А я-то, дурак, хотел розги вводить, — сказал он им в заключение своей речи.

***

Свой день рождения Гермиона пропустила бы, наверное, если бы не Гарри. Известив всех, что в этот сентябрьский день их в замке не будет, он заранее, вступив в сговор с родителями, подготовил все к празднованию. Поэтому стоило Гермионе проснуться, как она была поцелована и поздравлена. Праздничный завтрак очень понравился девочке — были только самые-самые ее любимые блюда. А потом Гарри взял девочку за руку и скомандовал:

— Тинки!

Хлопок — и все изменилось. Празднично украшенный родной дом, родители, поздравления с днем рождения.

— Ой, — только и сказала Гермиона.

— Мы тебя любим, доченька, — сказали родители.

— Я вас очень-очень люблю, — ответила девочка. — Просто очень!

А потом был парк аттракционов, да не простой… Откуда Гарри добыл международный порт-ключ, да еще и групповой, он так и не признался. Но это был французский Диснейленд, с замком спящей красавицы, аттракционами, комнатой смеха и страха, вызвавшей улыбку у обоих целителей, ресторан с русскими блюдами и огромным тортом — только тут Гермиона поняла, как соскучилась по пельменям и борщу. День был просто прекрасным, его хотелось повторить.

А потом они гуляли с родителями, просто гуляли, любовались на фонтаны и на людей, но это оказалось еще не все, Гарри достал из кармана еще один порт-ключ, хлопок — и французская Ривьера. Очень тепло, почти жарко, пляж с горячим песком, синее-синее море. Быстрая трансфигурация, и визжащая девочка несется к воде.

Это был такой подарок… Просто всем подаркам подарок. Гермиона была так счастлива, что ей казалось, она лопнет от такого всепоглощающего счастья. А потом Гарри ее поцеловал, так нежно-нежно: несмотря на то, что их тела совсем детские, он сумел выразить в своем поцелуе и любовь, и нежность, и ласку, и тепло…

Накупавшись и наигравшись, Гермиона вместе с Гарри и родителями вернулась в холодную Англию. Сидели дома у камина, пили чай и рассказывали.

— Эльфов десмургии учить Гарри придумал, это логично, но вот однажды… — и громкий хохот.

— А потом умников клизмили, Гарри-то хорошо, а мне надо было следить, чтобы домовики дырки не перепутали… — и снова жизнерадостный смех.

Решив одну ночь поспать дома, дети принялись укладываться спать. Гермиона уже засыпала, когда услышала:

— Просыпайтесь, целители! Беда! Просыпайтесь! Беда! — домовик из Хогвартса показал, что они все-таки незаменимы. Хлопок, и…

Примечание к части

Внимание: описана медицинская манипуляция, предложенная в 1937 году В.И. Здравомысловым.

— Ы-ы-ы-ы… — голосам пострадавших вторило эхо.

— М-да, — произнес Гарри, осматривая открывшуюся им картину. — Не ржать!

— И в мыслях не было, — Гермиона сделала честные глаза, отчетливо хрюкнув.

— Тинки… — вздохнул мальчик. — Тащи эту… инсталляцию в Больничное крыло.

— Да, целитель! — обрадовался эльф и пропал с хлопком. С ним пропала и «инсталляция».

— Ну пошли, любовь моя, — произнес юный целитель. — Будем разрешать от бремени отсутствия мозгов…