— У нормальных создателей есть целое конструкторское бюро, — проворчал он.

Мы стали на позиции для стрельбы.

Вся стена была заставлена мешками с песком. Песок был насыпан и на пол, а к потолку и стенам прибит войлок, только не для теплоизоляции, а чтобы снижать рикошет при попадании «не туда».

— Попробуй, — попросил меня инженер.

Я отцепил короткий широкий магазин. Всего двенадцать патронов. Вставил, передёрнул затвор, прицелился и выстрелил.

Автомат дал очередь на четыре выстрела и чуть не оторвал мне плечо. Первая пуля легла в цель, остальные ушли выше и вправо.

Игорь тоже выстрелил, правда одиночным, несколько раз. Потом показал мне, как поставить на предохранитель.

— Игорь, ну врать не буду, машина зверская, только как пользоваться, не представляю. Весит как гиря, отдача убийственная.

— А вот тут мы и подходим к проблеме.

Он вернул меня к столу. Отцепил магазин автомата и поставил на стол один патрон.

— Что это?

— Винтовочный унипатрон. Можешь вынуть, на время, патрон из своего Кольта?

Я достал ему патрон, он установил его рядом на плоскость стола и поставил около них светильник, чтобы получше рассмотреть. Мой был втрое ниже, аккуратный и пузатый.

— Видите?

— Я же просил называть меня на «ты».

— Всё время сбиваюсь. Гм. Види… шь, Аркадий Ефимович?

— Ну, вижу два патрона. Разные. И?

— Вот винтовочный, будучи выпущенным из обычной винтовки, прицельно бьёт почти на километр, а убойной дальностью, по нисходящей траектории на один и восемь. Силы в нём немеряно. Но он большой, тяжёлый, отдача сумасшедшая. Как следствие, очередями из него стрелять может только громадный пулемёт типа Хайрем, который со станком весит как взрослый мужик.

— Погоди, а автоматы? Ты так говоришь, что получается, они не могут очередями?

— Могут, почему же, например тот АР-1, что я собрал. Магазин маленький, чтобы не убило стрелка отдачей.

— Двенадцать выстрелов, признаться тебе честно, как боец, это маловато. Да и весит твой аппарат… Представь, что нужно будет целый день топать по Степи или лесам чтобы пострелять? Пехота помрёт быстрее, чем от перестрелки.

— Знаю и это тоже прямое следствие мощности патрона. Все детали и узлы должны быть прочными и как следствие большими, массивными. Отсюда мы подходим ко второму варианту, — он ткнул пальцем в патрон от кольта. — Существуют, хотя они и мало распространены, но вполне рабочие пистолет-пулемёты под пистолетный патрон.

— Я видел. Ну, нормально же?

— Нет, Аркадий Ефимович, — насупился он, — Не нормально. У таких дальность двести-триста метров. Чувствуешь разницу с километром? И на предельной дальности низкая пробивная способность, большой разброс из-за аэродинамики и сравнительно малой массы. Для той же Степи, то есть применении не в городских кварталах, неубедительный вариант. Винтовка для степняка всё равно лучше.

Я пожевал губу.

Из опыта своего мира (о чём я по понятными причинам не мог говорить) я понимал, что армии всех стран мира неизбежно перейдут на автомат, это просто вопрос времени. Хотелось бы не отставать от прогресса, а ещё лучше заработать на нём. Но в тонкостях, само собой, не разбирался.

— Там минусы, тут минусы. Это смущает?

— Концепция, — Игорь положил автоматы на стол и бережно укрыл тканью. — Есть такая концепция. Она заключается в том, что нужен патрон меньше, чем винтовочный, но остроконечный и больше пистолетного. Средний патрон. Нечто среднее между пистолетом и винтовкой.

— Ну и?

— Прости, Аркадий Ефимович, тебе как не специалисту, легко говорить «ну и». Всем кажется, что оружие первично. А на самом деле первичен патрон. То есть, любое оружие разработано под какой-то патрон, а не наоборот. И патронам, существующим, им по пятьдесят, по сто лет. Идею среднего патрона вынашивают конструкторы много лет, это всё не я придумал.

— И чё, не выносили ещё? Куры-несушки.

— То-то и оно. Тут решительность нужна.

— Чтобы что? — не понимал я.

— Чтобы взять и волевым усилием ввести новый патрон.

— Ну, так давай. К тому же у нас, Игорь-джан, так уж получилось, есть свой патронный завод.

— Что значит, давай?

— То и значит, господин директор и конструктор, делай новый патрон. Понятно, что его сначала надо начертить. Образцы, проверка, отладка. Делай, как удобно с точки зрения производства, а не теории.

— Начертить? Это же должен был бы сделать кто-то из великих.

— Дык давай, будь великим. Не боги горшки обжигают. Давай, проектируй, утверждаем за моей подписью, чтобы ты не боялся ответственности и вперёд. Стальной сердечник, в свинцовой рубашке, дёшево и сердито. Всё такое. И сможешь автомат второго поколения сделать легче? Ствол как можно длиннее, потом забацаешь укороченный вариант. Магазин на тридцать патронов, режим стрельбы одиночными.

— Это уже есть. Ведение огня одиночным, двойкой, предохранитель, режим очередей.

— Двойкой?

— Два выстрела идут в цель, дальше ствол задирается. Мы проверяли. Я решил проблему на механике. Автомат делает два выстрела, после чего надо снова нажимать. Будет удобна двойка? С практической точки зрения?

— Думаю, что да. Так что, сделаешь патрон?

— Гм. Это всё равно что попросить морехода сплавать, открыть новый остров в неизведанной части мирового океана. Вот так, запросто.

— А ты думаешь, тот мореход из другого теста слеплен? Я тебя прошу в себя верить. Я вот — верю. Делай расчёты, разрабатывай сначала изделие, потом под него оборудование. И алга — завалим Степь новым оружием.

— Вы… то есть ты, так легко рассуждаешь. Оно же, кроме всего прочего, в запрещённых списках.

— Опять-таки, это запреты крупных держав. У нас, в нашей маленькой, но гордой стране, таких запретов нет.

— А если имперцы будут против?

— Ну, как можно спорить с людьми, у которых есть много хороших автоматов? Они могут попросить монополизировать сбыт или чтобы поставки велись только к ним. Ну, армия и флот империи — это тоже большой рынок.

— Хм. Буду пробовать. И утру нос тем гнусным старикам из Тулы, что меня со свету сживали.

— Это та решительность, что ты от меня ожидал и просил? Денег тоже проси, сколько надо.

— Вообще-то я подводил к тому, чтобы Вы… ты нанял на это дело крупное конструкторское бюро в империи.

— Фигня. И проектируй патрон сразу под порох. Выбери синтетический порох, удобный нам, и мы будем его изготавливать на месте. В Николае.

— Постой, это же мне же и налаживать производство? Опять на мою голову геморрой?

— Геморрой произрастает в другом месте.

Мобилет завибрировал, на нём отобразился номер Нианзу, руководителя посольства в Кустовом.

Пришлось сбросить скорость мотоцикла чтобы рулить одной рукой.

— Алло.

— Босс!

— Да, привет, доброе утро, — я спешил на встречу в портовой зоне, поэтому не был настроен на долгий разговор.

— Тут Харитон на связь вышел.

— Эээээ. Какой Харитон?

— Ну, Харитон, которого мы в Рим отправили, в командировку.

— А, Голландец. И как он там? Магнитиков купил?

— Да. Нет. Не знаю про магнитики. Он не в связи с этим звонил. Доклад закончил по интересующей нас теме.

— Аааа…. Про ту организацию. Ну, он молодец.

— Вот он теперь спрашивают, ему отправлять доклад по почте? Или самому прилететь или как?

— Или как. Скинь мне его адрес, я к нему сам прибуду, потому что доклад это только половина дела.

— Так что мне ему передать?

— Пусть сидит на месте. Может быть, для безопасности сменит район проживания, сядет на новом месте и ждёт меня в гости. Не стоит забывать, что ин… организация то есть, они парни серьёзные и обидчивые. Всё, адрес с тебя, мне некогда.

…

— Их бин Доктор, — мне протянул руку сухой жилистый мужичок неопределённого возраста в круглых очках. Вид он имел немного пугающий и если его можно было принять за доктора, то разве что — за чумного доктора.