А потом через переход хлынула незнакомая, но явно военная техника, прошли одетые в белое люди, двое из которых подошли к молодым людям. Собирались в отряды витязи, усаживаясь в свою технику, сразу же начинавшую движение. А вот майор и лейтенант чувствовали себя чужими на этом празднике жизни, отчего было немного грустно.

      — Пойдемте, поглядим на ваши книги, — предложил волхв Евлампий, как он себя назвал. Гермионе произнести это имя было почему-то особенно тяжело, но девушка старалась. Они уже двинулись к крепости, когда увидели что-то ярко-красное, устремившееся в небо. Вакушев удивленно посмотрел на усмехнувшегося волхва. — Немного паники для ваших колдунов, — объяснил волхв. — Это артефакт того мира, сообщает о начале процедуры, пусть боятся.

***

      Саша рассказывал волхву принципы настройки портальных переходов, а второму, пока не представившемуся, Гермиона демонстрировала атлас, объясняя обозначения, которые почему-то показывались только им четверым. Луна тоже не испытывала трудностей, а вот гости ничего прочесть не могли, и это сильно удивляло девушек.

      — Вы единое целое со своими воинами, — объяснил Гермионе Евлампий. — А книги защищены, поэтому вы имеете доступ, а мы нет.

      — А как дать вам доступ? — заинтересовался Саша, уставший уже объяснять каждую запятую.

      — Только члены семьи имеют эту возможность — читать семейные книги, — заметила наставница, заставив лейтенанта задуматься.

      — То есть или побрататься, на что вы, наверное, не согласитесь, или тащ майора звать, — задумчиво проговорил лейтенант, заставив волхва пораженно посмотреть на юношу.

      — И ты согласился бы побрататься с незнакомым человеком? — удивленно проговорил волхв. — А если я враг?

      — Чувствую, что не враг, — ответил Саша, действительно чувствовавший какое-то родство.

      — Погоди-ка, я сейчас вернусь, — Евлампий совсем нехарактерно для видимого возраста куда-то быстро убежал.

Часть 20

      Молодые люди видели лишь технику и уходящих куда-то витязей да волхвов, о происходившем в магическом мире, да и в людском, их не информировали, новостей также не было. Желая разобраться в ситуации с маленькой Лилией, Саша, на этот раз без Гермионы, зато в сопровождении витязя, отправился на Тисовую. В то, что Вернон мог отдать ребенка, офицер верил, особенно после рассказов майора о детстве тела, в котором он оказался.

      На Тисовую прибыли с помощью Ночного Рыцаря, который ехал быстро, но очень аккуратно. То есть передвигался так, что пассажиров не тянуло продемонстрировать свой внутренний мир, что было, конечно, необычно, но задумываться о причинах такой перемены в поведении волшебного автобуса просто не хотелось. У Саши было, о чем задумываться.

      — Допрашиваем жестко, — предупредил офицер поморщившегося витязя, открывая заклинанием дверь. За дверью обнаружился мужчина со значительной степенью ожирения, который был немедленно связан. Саша хотел для начала поговорить с Петуньей, отыскавшейся на кухне.

      — Что ты тут забыл, урод! — закричала она, едва завидев Сашу. — Пошел вон отсюда! — но в следующее мгновение упала, будучи связанной по рукам и ногам. В глазах Петуньи зажегся огонек страха.

      — Я совершеннолетний, тетя, — начал лейтенант, от этих слов женщина вздрогнула, раскрывая глаза пошире. — Поэтому у меня к вам несколько вопросов.

      — Что ты х-хочешь з-знать, — Петунья начала заикаться, в глазах ее плескался настоящий ужас.

      — Во-первых, я хочу знать, за что вы так обращались с Гарри Поттером? — Саша с трудом идентифицировал себя с пацаном. — Вы получали от этого удовольствие?

      — Уроды должны сдохнуть! — с неожиданной ненавистью выплюнула женщина, а витязь нахмурился, наклоняясь и заглядывая женщине в глаза.

      — Поэтому вы выкинули свою дочь? — продолжил спрашивать товарищ лейтенант.

      — Она не могла быть моей дочерью! Она уродка! Ненормальная! Ее подменили! — казалось, изо рта женщины сейчас пойдет пена, столько ненависти было в каждом ее слове. Витязь вздохнул и выпрямился.

      — Это не зелья и не принуждение, — сообщил он Саше, еще раз вздохнув. — Она очень хотела стать магом, но ей отказали, поэтому сначала она возненавидела все магическое, потом это стало идеей фикс, ну и понятно…

      — Понятно, — грустно кивнул офицер, Петунья просто сошла с ума на почве ненависти. Оставалось только допросить толстяка, впрочем, и там все было понятно. Толстяк был из той же породы людей, которые в древности бросали детей в огонь, искренне радуясь диким крикам сжигаемых. Хотелось зачистить обоих…

      — Я заблокирую им память о мире магии, — сообщил витязь, подходя то к одному, то к другому. — Исчезнет травмирующий фактор, и они станут нормальными, насколько это возможно.

      — Да, самые страшные звери — это люди, — тихо произнес Саша, покидая этот дом. Юноша надеялся на то, что Дурсли были одурманены, но эта надежда сегодня умерла. — Значит, будет Лилия Таранис, — сообщил он витязю, доставая порт-ключ. — И мамой будет Эмма Таранис, раз уж Морриган из нее не вышло.

      — Иногда поражаюсь, как вы смогли себя сохранить, несмотря на все то, что с вами делали, прав Евлампий, вы наши, — ответил ему мужчина перед тем, как сработал порт-ключ, унося обоих в крепость, вокруг которой медленно рос небольшой город.

      Гермиона накинулась на Сашу, едва только он вошел в гостиную. Девушка буквально прыгнула на офицера, принявшись его обнимать и целовать так, как будто он уходил в самое пекло, но лейтенант понял, что чувствует его невеста, отчего оба просто замерли посреди гостиной, держа друг друга в объятиях. Так их и нашла Эмма, державшая за руку Лилию, которая вдруг начала ходить. Получалось у нее не очень хорошо, но девочка очень старалась.

      — Эмма и Лилия теперь Таранис, — сообщил Саша, а Вакушев только согласно кивнул, и крепость вздрогнула, подтверждая их решение. Взвихрилась магия. Через совсем небольшое время серебряный вихрь опал, являя собравшимся маму и дочку. Ни у кого даже сомнений не возникало, что перед ними мать и дочь. Гермиона отпустила своего Гарри, чтобы присесть перед Лилией.

      — Ну, здравствуй, сестренка, — ласково произнесла улыбающаяся девушка.

***

      Всеслав смотрел в глаза такому же воину, каким был он сам. Витязь видел кровь, боль, бои и спасение людей в глазах этого воина, воина, что, не раздумывая, предложил им, русичам, стать частью своей семьи. Да, при этом он со всеми своими родственниками входил в род витязей, но суть-то была не в этом, суть была в самом воине другого мира — опаленном, но не ожесточившемся.

      — Ты уверен, что хочешь этого, будущий брат? — еще раз спросил совсем юного воина витязь.

      — Конечно, — переглянувшись со своей любимой, ответил Саша. — Как же иначе?

      В гостиную вошли волхвы, встали рядом другие витязи, собрались и все, присутствовавшие в замке. Старший среди волхвов запел свою песнь, ему вторили коллеги, витязи начали совершать странные жесты своими короткими то ли дубинками, то ли посохами. Вакушев вдруг сделал шаг вперед, он откуда-то знал, что нужно делать и, главное, как это нужно делать.

      — Эти люди — братья нам, — громко сообщил товарищ майор, обращаясь к самой крепости. Магия сгустилась, вокруг потемнело. Вакушеву, к которому сразу же приникла Луна, показалось, что прямо из противоположной стены вышел старец в белых одеждах, внимательно смотря на них на всех одновременно, хотя офицер не слишком понимал, как это возможно технически.

      — По доброй ли воле объединяетесь вы? — негромко спросил старец. — Чисты ли ваши сердца?

      — По доброй, — ответили ему и витязи, и Таранисы. — Понимаем мы, что это значит, и искренне желаем стать одной семьей.

      — Что же, да будет так, — произнес старец, стукнув посохом о камни пола. Саша почувствовал головокружение, рядом вскрикнула Гермиона, которую лейтенант сразу прижал к себе, закружился перед глазами зал… Все, находившиеся в зале, упали на пол, крепко уснув. А пока они спали, какие-то могущественные силы меняли их самих, изменяя и магию, и даже внешний вид.