Несмотря на то, что особняк располагался совсем не в Южной Европе, не в какой-то там Италии, я выбрал простой и светлый вариант.

Стены внутри и снаружи в белом, в светлом дереве, светло-бежевом, светло-жёлтых тонах. Крыша в дизайне становится веселенькой красной, вернее кирпично-красной, такого же цвета дверные блоки, окна, а пол цвета светлого пляжного песка.

Получается слегка легкомысленно, были варианты более строгие, солидные, что-то английское, что-то со стилизацией под средневековые русские мотивы.

Однако посольство было алтайским, а не русским, так что пусть будет нейтральный вариант.

Я согласовал эскизы и смету, выбрал вариант серьёзной расчистки сада и отпустил команду проектировщиков.

Производителем работ будет сам Танлу-Же, точнее, назначенные им люди, которых он будет контролировать.

— А что ещё Вы хотели спросить по особняку? — продолжил разговор китаец.

— Ну, как минимум то, что это вовсе не особняк, это же посольство.

— Закажем табличку, будет посольство.

— В посольство нужны люди. Именно это делает его представительством. В теории это должны быть аккуратно выученные, в костюмах и при галстуках подданные Юбы, но тут есть лёгкий кадровый дефицит.

— Они не бывают в галстуках?

— Мне нравятся алтайцы, тем более, что там тоже такое интернациональное место и они не заворачиваются этническими вопросами. Но грамотных людей там пока нет. Боюсь, что мне же их придётся выучить, начиная со школы. А посольство надо открывать уже сейчас.

— И какие же у Вас идеи? — лукаво спросил Танлу-Же, хотя по глазам было видно, он отлично понимал, о ком я говорю.

— Кадровые резервы китайцев не бесконечны, — вздохнул я.

— Вы, Аркад Ий, за наши кадровые резервы не переживайте. Мы многочисленный народ.

— Ну раз так, то я бы хотел охрану и персонал укомплектовать китайцами. Так сказать, махнуть рукой на правила.

— А алтайцы похожи на нас? — в лоб спросил Танлу-Же.

— Ну, алтай-кижи тюркский народ, у них определённо есть черты монголоидов. Скорее на северных китайцев. По характеру спокойные, уверенные, сильные, каждый первый умелый охотник. Смелые, несгибаемые, упрямые. Умеренны в быту, очень близки к природе, крайне внимательны к родственным связям.

— Тут они похожи на китайцев, мы тоже следим за узами. А общаться с посетителями надо на алтайском?

— У нас два государственных языка. Можно на русском. Но было бы неплохо, чтобы кто-то из них алтайский выучил.

Танлу-Же вздохнул.

— Но время-то есть? Или как обычно, уже надо?

— Вообще-то я не сжат какими-то временными рамками. Я бы предложил туда поставить Чена, но он и так занят во множестве процессов.

— Найдём кого-то и на посольство. А Вы уверены, что не хотите туда поставить кого-то из своей семьи?

— Мне работать надо, а не чтобы родня в тепле. К тому же китайца выдать за алтайца с точки зрения театральщины, всякой имитации — проще.

— Сколько Вам надо людей и каких?

— Думаю, что четыре вооружённых охранника, чтобы смены по два.

— Прямо вооружённых?

— Посольство считается территорией другой страны, нападение на посольство — вторжением, войной, так что да, они могут стрелять всем, что под руку попадётся, хоть гаубицей.

— Общевойсковая подготовка… А если это будут бывшие солдаты? Не важно, в чьей армии они служили?

— Мне подходит. А Ваши дизайнеры могут разработать военную форму для каганата? За денежку, конечно.

— Ммм…. Что-то в азиатском стиле? Каганат, это же скорее Азия?

— Нет, военная форма — это голая утилитарность. Знаете, я попробую у одного го… парня купить картинки, рисунку, схемы, ну или образец как это выглядит.

— Повторить по образцу, скопировать? Хм. Сложно сказать, способны ли на такое китайцы.

Я поперхнулся чаем.

— И все же, давайте попробуем, — осторожно предложил я. — Конечно, у каганата нет никакой регулярной армии, просто люблю, чтобы всё было по порядку. Формально охрана посольства — солдаты, значит форма им нужна военная. А уж оружие я им прикуплю.

— А по персоналу?

— А у Вас списать нельзя? Ну, то есть, будет же посольство Китая?

— Мне пока не спустили ни штатное расписание, ничего. Формально я посол в единственном числе. Я попросил расспросить в наших бюрократиях, там вообще нет понимания по нам. Фактически, что сделаю, то и будет.

— Ну, значит буду импровизировать.

— Я записываю, посмотрю, как это сработает, сделаю выводы.

— Секретарь одна штука, один специалист по связи, почте, телефону и так далее.

— Связист?

— Ну да, в идеале ему бы ещё быть шифровальщиком.

— А у нас такие есть, мы же изобретатели математики. Только Вам их понадобится двое, один отправляет сообщения, второй получает.

— Шифрование — это на будущее, пока человек будет заниматься вопросами связи. Далее кто-то по военному делу.

— Начальник охраны? Их я записал отдельно. Может не четверо, а пятеро?

— Можно и пятеро, шестеро. Вообще-то я имел в виду военного атташе, но если подумать, ну его к черту. Записываем двух специалистов по проблемам граждан, миграционные вопросы, помощь гражданам, оказавшимся за рубежом, торговцам и так далее.

— Хорошо.

— Бухгалтер им, зарплату считать, снабженец одна штука, разнорабочий, за особняком присматривать.

— Повар?

— Пусть сами готовят, — не согласился я. — Это не пансион, а рабочее место. Ещё один для личных поручений.

— Вместо Чена?

— Вместе с Ченом. Можно сказать, его подмастерье. Тоже юрист.

— В нашей диаспоре юристов немного. Не считая Чена с поддельным дипломом. Это трудно.

— Ну, контуры поиска такие будем думать. Пока всё, потом по ходу пьесы буду нанимать. Порядок работы какой, посетителей принимает, секретарь направляет спецам по работе с гражданами. Связист держит руку на пульсе, охрана следит, чтобы всех не украли, обернув влажной ветошью.

— Вам нужен управляющий, — посмотрев на список, сделал вывод китаец. — Кто будет этой толпой командовать? Теоретически Вы, но по факту…

— Да, действительно, к гадалке не ходи, я, как и сейчас, буду в постоянном движении и мне будет не до администрирования.

— Я записал управляющего и это самый сложный человек.

— Как насчёт Нианзу? — спросил я Танлу-Же.

Китайца предложенный вариант самую малость удивил.

— Он же прораб.

— А чем плох прораб? Рабочими управляет? Процессы изучил. Он в первую очередь молодой и гибкий, он обучаем, опыт у него есть. И после всего пережитого он должен уже ничего не бояться. Знаете такое выражение, за одного битого, двух небитых дают.

— На автомобильном рынке Челябинска это не сработало, — тонко усмехнулся китаец. — Смысл мудрости мне понятен, речь идёт об укрепляющем характер негативном опыте и закаляющих нас трудностях. Но чтоб Вы понимали, у нас много «битых», половина общины живёт с пережитым прошлым. Мы же тут не просто так в Кустовом оказались.

Я кивнул. Понятно, что сам Танлу-Же, который даже своим именем не пользуется, отчасти имеет в виду самого себя.

— И всё же если Вам, Аркад Ий, так подсказывает интуиция, то почему бы и нет? Доучим, переучим, поговорим. Важно, чтобы ему самому эта идея понравилась. Но, рискну взять на себя смелость и дать совет.

— Какой?

— Не надо мононационального состава. Не надо одних «алтайцев» китайского производства.

— Кем-то хотите разбавить?

— Юристы, которые в помощники, есть и среди других народов, как и бухгалтера, снабженцы и так далее. И дело даже не в этом. Так как это не настоящие алтайцы, то лучше уж, чтобы был совсем салат шаньдун. Спросит кто, так и скажете, что собрали… Ну, уж кого смогли.

— Лоскутное одеяло. С миру по нитке. Я понял. Ну, пусть так.

Попрощавшись с Танлу-Же я направился к своему авто.

Привыкнуть к тому, что у меня теперь личный водитель, а это всегда был кто-то из единорогов, а машина — служебная, того же отряда, было трудно.