— Кста-а-ати, — Анаэль, откинувшись на спинку стула, поднял руку и прищелкнул пальцами. — Я знаю, как спровоцировать этого вашего настоятеля! Сегодня в программе окончательный выбор невест, вечером коронация, совмещенная со свадьбой, дальше первая брачная ночь, а с утра мы абсолютно свободны… Хотя нет, я тут подумал… Что-то я совсем замотался и позабыл поженить вас троих. А вот сразу после вашей свадьбы мы все дружно возвращаемся в Академию. День рождения уже там отпразднуем, мне тут не нравится, — произнес он таким самоуверенно-капризным тоном, словно это был его день рождения, а не мой. Но мне тут тоже не нравилось. — Возьмем отпуск от королевских обязанностей на время обучения. Жаль, что от супружеских тоже, — демон печально вздохнул и уточнил: — Вот и объявим сегодня, что завтра мы покидаем столицу. Захотят — подсуетятся, захотят — наоборот, найдут нас в Академии.

— Отличная мысль, — согласился Натан.

И я тоже так считала, потому что эти походы в храм напрягали. Меня и встреча с настоятелем напрягала, но, возможно, на ней и правда удастся выяснить что-нибудь важное. Пока-то мы только чистые теоретики, причем изучаем книгу многотысячелетней давности. А как оно на практике будет?

— Все, завтрак объявляется законченным, жду всех, — Анаэль уставился на меня с суровым выражением лица, — через двадцать долей в зале. Ровно через двадцать долей! И на лице чтобы было счастье, а в душе сочувствие! Нам вручат будущих жен…

— Я так понимаю, мы все должны по очереди выразить свои соболезнования женам, как те, кто слишком близко знаком с их мужьями? — съехидничал Адам.

Демон на это лишь презрительно фыркнул. А задумчивый Натан едва заметно улыбнулся, но по нему было видно, что он переживает. Я, конечно, не люблю гадать на кофейной гуще, да и своих проблем хватает, но до ночной беседы с Чечи он к своей свадьбе относился так же легко и спокойно, как Анаэль. Интересно, ангелы влюбляются?

— А я вот чего не понимаю, — вдруг остановился в дверях Ниммей и даже развернулся, перекрывая проход королевским особам и всем остальным за компанию. — Хорошо, плетением огненной паутины меня не удивишь. Укрепляющее ее демоново заклинание члены Ордена могли выпросить у местных королей… Но где они могли записать зов дракона?!

— Да мало ли как… Они за тысячи лет их столько поубивали! Может, кто-то перед смертью звал свою пару, — немного раздраженно ответил Анаэль. Похоже, и он начал нервничать перед свадьбой.

Ним отошел в сторону, но по его лицу было видно — пояснение темной величественной половины его не удовлетворило.

Я и Фредо, не сговариваясь, подошли к нему, вместе покинули зал и направились в наши покои.

— Для меня этот зов, как щепка между чешуек… — пожаловался Ним. — Мелкая дрянь, но зудит и чешется постоянно. Вот смотрите! Во-первых, это был зов самца… То есть или они клювокрылы и не различают таких тонкостей, или они слишком много знают о Фредо. Но опять же, тупо как-то… Он же желторотик и все равно побежал бы выяснять, кто там его зовет, не разбираясь.

— Я бы вас предупредил, — Фредонис тряхнул гривой своих черных жгучих волос и с укором посмотрел на Ниммея.

— Так в том-то и дело, что на зов самца ты мог бы помчать сломя голову и едва успевая притормаживать когтями на поворотах. Инстинкты бы сработали… наверное.

Ним хмурился, морщил нос, шевелил губами и вообще выглядел бы довольно забавно, если бы я не понимала, что это все из-за волнующей его темы. Всерьез волнующей.

— Короче, даже я не знаю, как бы ты себя повел. А уж люди — тем более. Похоже, что у них просто есть запись зова, и они сами не знают, что это молодой самец.

— Тебе больно думать, что он уже мертв? — я взяла Нима за руку и погладила его по пальцам.

— Это первый зов, пробный. Он мальчишка совсем был. А они… записали и, может, потом не раз использовали. И убивали… Самок! Таких же молодых самок…

Ним даже остановился и сжал зубы до скрежета. А потом продолжил:

— Ящерица, я могу понять, когда как мы… лицом к лицу. Я знаю, что драконы, напавшие на нас, были достойны смерти. Я даже могу понять трусливый человеческий способ убийства — поймать в сеть, а потом отрубить голову, например. Я многое могу понять… Но мальчишку до первого зова… да еще если так… иглой… Нет! Не могу…

Ним говорил вроде тихо и размеренно, только я чувствовала, как он напряжен, даже ощущала его внутреннюю дрожь.

Фредонис молчал, только желваки перекатывались на скулах и кулаки сжимались и разжимались. Тоже, наверное, не готов понять… Я-то для себя уже давно эту охотницу приговорила. И всех остальных охотников тоже.

— Не успокоюсь, пока не выясню, что с этим птенцом случилось, — Ним пообещал это скорее себе, чем нам. После чего будто отмер, встряхнулся, рыжая коса мотнулась слева направо…

Неожиданно Ниммей схватил меня за руку и потащил в сторону наших покоев:

— Ящерица, давай опоздаем?.. Чуть-чуть…

Что-то я сегодня даже больше чем вчера по лестницам во дворце бегаю, то вверх, то вниз. Если бы не в платье и не на каблуках, даже не возмущалась бы, а так… немного неудобно.

И-ить!

Неожиданно Ним подхватил меня на руки и побежал дальше, заметно быстрее. Мы влетели в наши покои, где меня водрузили на пол, сдернули с меня парик… А затем, снова подхватив на руки, занесли в одну из комнат и посадили на стол.

— Ящерица…

Нет, платье Ниммей не порвал, он его аккуратно задрал до бедер вместе с нижними юбками…

Жадные поцелуи, жаркий шепот, темные пушистые ресницы, россыпь веснушек… и рыжий пушок над верхней губой… Обняв Нима за шею, я, откинув голову, любовалась его лицом и наслаждалась, ощущая, как он движется внутри меня… осторожно, плавно, едва ощутимыми толчками, аккуратно придерживая меня за бедра. Но вот движения стали быстрее, агрессивнее, взгляд Нима затуманился, лицо порозовело, дыхание стало более частым. У меня внутри тоже уже все горело, тело вздрагивало, мышцы сжимались все сильнее и сильнее… Я чувствовала, что уже на грани… что уже вот-вот… яркая вспышка, пронзающая все тело, как разряд… и следом еще, еще, еще…

— Ящерица… Ринка… Сладкая… Любимая.

Прижаться, слиться, обхватить ногами и руками… и плавиться от жара его ладоней даже через пять юбок и одно платье… и жмуриться, как кошка, от его ласковых поцелуев… и таять от нежного: «Девочка моя…».

Отдышавшись и насладившись близостью друг друга, мы принялись быстро приводить в порядок одежду. Уложились в рекордные сроки, потому что нам помогала магия. Напоследок Ниммей помагичил над найденным париком, и вот я снова красивая, нарядная, словно и не было только что бурного быстрого жаркого секса. Только внутри все еще горячо и сладко, и в ногах слабость. Но надо идти выражать сочувствие, а еще… мы оставили Фредониса без присмотра! И-ить, я даже не вспомнила о нем все это время! Так переживала за Нима.

Но, выйдя в коридор, мы сразу на него наткнулись. Он стоял с каменным лицом возле двери, подпирая стену.

— Можем идти? — вопрос прозвучал вроде спокойно, но все равно…

— Фредо, прости…

— Лэра, вы собираетесь извиняться перед одним своим мужчиной за то, что переспали с другим? — нет, теперь в голосе слышно только легкое ехидство. Обида исчезла.

Я задумалась. Действительно, глупо как-то…

— Мне сегодня утром тактично намекнули, чтобы я не лез без очереди. Как я понял, теперь уже можно? Или кто первый соблазнил, тому и повезло?

Я пожала плечами и обернулась на Нима, растерянная и беспомощная перед такой постановкой вопроса.

— Рина, это вам решать. Нас двое, вы — одна. Конечно, мы можем сами договориться между собой, если вам так будет удобнее…

Я отрицательно замотала головой.

— Нет… То есть… Давайте попробуем по очереди, но если вдруг…

— Форс-мажор? — по-моему, Фредонис уже откровенно веселился, только виду не показывал. Конечно, теперь же его очередь.

— Ладно, — Ним сыто удовлетворенно зажмурился, — пошли соболезновать женам.

Не знаю, но по-моему, соболезновать больше всего надо было мне…