— Извини, — искренне улыбнувшись, я проигнорировала удивленные взгляды своих драконов. Эти двое извиняться не стали, как и Фонзи.

— Вот, другое дело, саламандрочка! А то я только и делаю, что о тебе забочусь, с утра до ночи. И никакой благодарности!

Я успела оценить, как промелькнувшее и на лице Анаэля удивление сменилось нахально-наглой ухмылкой. Только во взгляде все еще оставалась настороженность, ожидание подвоха. Вот так всегда, ты к нему с добрым словом, а он от тебя гадостей и непотребства ожидает.

Но мне тут же стало не до демона. Передо мной оказалась гора — понемногу всего, что было на столе. И, удовлетворенно выдохнув, я принялась ее уничтожать, вооружившись вилкой.

Мне так хотелось есть, что даже пристальные взгляды парней не смущали.

А они, уж не знаю какими сложными ассоциациями, перешли от изучения меня к обсуждению судьбы девушки Пауля, Чечи.

Анаэль настаивал на легкой чистке памяти и повторном соблазнении, потому что у каждого уважающего себя короля должна быть любовница, а тут такие формы зря пропадают.

Мнения остальных разделились, причем я уверена, что на позицию Робби в этом вопросе очень сильно влияла сидящая рядом Агата. Просто сразу было ясно, что любовницы в аристократическом обществе норма, да никто и не сомневался. Поэтому резкого осуждения предложенной идеи так и не последовало. Народ тактично безмолвствовал или нетактично обменивался остротами.

Задумчивый Натан тоже помалкивал, хотя решающий голос должен был быть за ним. Наконец он перестал изучать пейзаж за окном и выдал:

— Память ей чистить не надо, не для того я с ней всю ночь беседовал.

Анаэль чуть вином не поперхнулся, надеюсь, демонстративно на публику, а не всерьез ожидая грехопадения от ангела.

— Не смотри на меня с таким изумлением, словно для тебя случившееся — неожиданность, — усмехнулся Натаниэль. — Я отправил Пауля спать, а сам посвятил всю ночь общению с чистой и духовно непорочной душой.

— Ну разве что духовно, — фыркнул Анаэль, искоса с сочувствием поглядывая на Натана, как на тяжело больного. — Такие сиськи! Знал бы — к себе приказал отвести… Мы бы тоже нашли с ней о чем побеседовать.

— Она тяжело переживает обман любимого человека, — продолжил Натан, проигнорировав высказывания Анаэля. — Я попытался ей объяснить, что у него не было выбора.

— Про предназначение и долг перед семьей заливал? — ехидно уточнил Анаэль. — И как, повелась?

— Надеюсь, мы с Чечилией достигли духовного взаимопонимания.

— Нет чтобы о телесном озаботиться! У тебя тело молодого здорового парня. Девица эта тоже… здоровая, — хмыкнул демон. — Лучше бы уж сам где-нибудь погулял в это время, чтобы людям не мешаться! А могли бы и групповичок замутить, в нынешнем сезоне это модно.

Сидящий рядом со мной Фредонис напрягся, но я незаметно погладила его по колену и улыбнулась, тоже по возможности незаметно.

— Эй, я тоже нервничаю! — сидящий с другого бока Ниммей уставился на меня честным взглядом хитрого умного лиса.

Пришлось, игнорируя всеобщее внимание, обнять сразу двоих своих мужчин и с легким вызовом уставиться на Анаэля.

— Вот! А я про что… — усмехнулся тот. — Вам крупно не повезло с составом участников. Когда один из трех — ангел, то у него с девушкой только духовная близость, а когда три дракона, то все как демон прописал…

Вот сейчас и Ниммей напрягся, а еще Адам и Роберто обменялись не очень добрыми взглядами.

— Ну, ты выполнил свою норму по гадостям? — спокойно поинтересовалась я у Анаэля, протягивая Фредо пустой бокал и кивая на бутылку с вином. Фредонис оценил намек, заодно подлив и себе, а потом передал бутылку Ниму.

— Да я только начал веселиться, — фыркнул демон и подмигнул мне с довольной наглой рожей: — Зато какая прекрасная энергетика в помещении!

Я пожала плечами и в упор уставилась на Роджера. Тот сначала ответил мне удивленно-вопросительным взглядом, потом нервно заерзал, затем сообразил, чего я от него хочу и, едва сдерживая смех, предложил:

— Все, парни, хватит ржать, давайте дело обсудим. Что за сказочная лабуда тут происходит?

Я с гордым видом пила вино и помалкивала, переглядываясь с сидящим буквально напротив Натаном. Он едва заметно улыбался и тоже помалкивал. Наверное, именно так себя ведут теневые правители, пока активные шумят и командуют. С моим темпераментом в теневых долго не продержаться, но сейчас я с удовольствием наслаждалась прелестью этого положения.

Суть обсуждения сводилась к тому, что никто ничего не понимал, даже с учетом тайного оружия в виде мемуаров предка Чезанно.

Пока Натан общался с Чечи, а Ним присматривал за мной и Фредо, бедный трудоголик Анаэль занимался копированием и чтением эксклюзивного раритета.

Причем первое оказалось не самым простым делом. Со сканирующими артефактами во дворце проблем не было, проблемой стало запихать в такой артефакт талмуд с мемуарами.

Историю этого подвига Чезанно повторил лично для нас троих, потому что сам в нем участвовал. Хорошо, что это сделал он, а не демон, потому что даже в его пересказе признавалось, что Анаэль сражался за право снять копию, аки лев. В итоге они уже почти смирились, что придется делать поабзацевое магосканирование, потому что запомнить зрительно целую страницу невозможно даже демону, но напоследок решили еще раз обследовать закоулки библиотеки и нашли артефакт, заточенный именно под такие раритеты. Просто прятался он в темном-темном углу темной-темной комнаты, к которой надо было идти по темному-темному коридору… В общем, было весело. Зато теперь раритет можно было вернуть в семейный тайник и наслаждаться чтением копии.

Но еще вчера было вычитано некоторое количество необыкновенно занимательной информации. Например, что Орден включает в себя не только рыцарей-хранителей, давших обет безбрачия и сделавших целью своей жизни служение стране, не признавая при этом власти королей и Сената.

Также в Ордене есть «глаза и уши» — те, кто являются неофициальными членами, но могут присутствовать на тайных советах и несут крест определенных обязательств.

Предок Чезанно был именно из таких, причем являлся одним из тайных руководителей.

Прямо и четко об этом написано не было, но фраза «…с тех пор мой портрет служит проходом в обитель нашу, скрывающуюся в самом сердце источника магической силы…» навевала кое-какие мысли на эту тему. Возможно, не совсем правильные, но сейчас уже вряд ли найдется тот, у кого можно было бы уточнить.

А еще в Ордене были охотники, «защитники от крылатой скверны, изгнанной нашим создателем за границы мира». И вот тут начиналось самое интересное.

Во-первых, охотники не подчинялись настоятелю Ордена, они существовали как отдельная организация внутри отдельной организации.

Во-вторых, среди охотников были женщины, «…рожденные в грехе или в бедности, но являющиеся носителями очищающей силы».

А какая сила может быть еще более очищающей, чем огонь? Особенно если «крылатой скверной» являются драконы льда?

В-третьих, Натан не зря зависал над найденной нами сеткой. Он сразу признал в ней отголоски измененной магии демонов. А после Анаэль лишь подтвердил его предположение.

Ну и на десерт — каждая такая сеть плетется вручную, пальчиками. Я создавала из лимагосов шарики, а тут надо скрутить нить… крутить, крутить и крутить, не прерываясь, чтобы «узлов» не было. И толщина нити должна быть одинаковой, потому что «где тонко, там и рвется»… Это же адов труд! Причем потом же еще надо сплести паутину… для дракона. Наверное, их стараются ловить в человеческом облике…

И «компот»!..

Убивали драконов охотники или сражаясь с ними в честном бою, или исподтишка, но для этого дракон опять же должен был быть в человеческом облике.

Ему втыкали в тело ту же самую застывшую нить, зачарованную демоническим заклинанием в иглу или, скорее, длинное шило.

И он или медленно умирал, оставаясь человеком, или быстро — обернувшись драконом. При обороте тело поглощало нить, как происходит с той же одеждой, например. Но при этом начинало пытаться ее отторгнуть, чувствуя в ней угрозу здоровью.