— Ты слышал о магических ловушках?

— Слышал и даже видел, что они способны натворить.

— Я пошёл в этом немного дальше, это бомба, срабатывает через определённое время. Сейчас покажу её действие, ты только отойди на всякий случай, — он заставил меня отступить к краю большой поляны, а сам продвинулся к центру. В центре поляны было установлено несколько десятков мишеней, достаточно хорошо изображавших воинов со щитами. Провернув несколько раз ключ завода пружины, Фернан оставил своё творение в центре поляны и быстро оттуда убежал. Он прибежал ко мне, тихо шепча обратный отсчёт. Я смотрел на его бомбу в ожидании взрыва, но его как такового не произошло. Механизм сработал и от него, словно круги по воде, точнее один круг, пошла тёмная волна. Расходились она в стороны достаточно быстро, убежать от неё не у каждого бы получилось. Мишени одна за другой стали оседать, превращаясь в пепел и через несколько секунд, центр поляны опустел, три десятка мишеней просто исчезли, как впрочем, и всё остальное что там было. Там не осталось даже сухой травы, только голая земля по которой слабый ветерок стал гонять оставшийся после мишеней пепел. Полигон обзавёлся плешью из круга мёртвой земли диаметром приблизительно около пятидесяти метров.

— Всё, действие закончилось, можно подойти ближе, — предложил Фер.

Земля в круге была словно выжжена, только не огнем, а силой нашего некроманта. Я ради интереса достал меч и выкопал ямку глубиной сантиметров в двадцать, чтобы узнать, насколько глубоко земля омертвела. На такой глубине я не обнаружил даже корешков, о всяких там насекомых и червях, вспоминать не стоило, там их не осталось.

— Фер, об этой бомбе точно больше никто не знает?

— Никто.

— Сколько ты таких ещё сможешь сделать?

— Сколько камней дашь, столько и сделаю.

— А снабдить можно только твоей силой или любой?

— Теоретически можно любой, тут же главное камень и механизм. Можно попробовать сделать по два огненных и воздушных, так сказать для испытаний.

— Поехали!

— Куда?

— К ювелиру, камни отнимать, пока он их все на амулеты не потратил.

Ювелир был испуган нашим налётом на его мастерскую, где он на момент нашего появления только что завершил работу по изготовлению последнего двести сорок шестого амулета для учеников. Последнего потому что камни закончились, он истратил все, что я ему выдал.

— Ладно, задействуем резерв, — сказал я и направился в замок. В ящике моего письменного стола лежала женская брошь, это было последнее украшение что досталось мне по наследству от прежнего хозяина баронства. В брошь было вставлено несколько изумрудов, я решил отдать их Фернану. На эту брошь у меня были другие планы, хотел Амелии подарить, но бомбы сейчас были важнее подарка любимой девушке. В сложившейся обстановке не только у нас в баронстве, но и во всём королевстве, от вооружения зависело всё и на это я был готов потратить все деньги что у меня были. Денег сейчас в моей казне было уже не мало, около пяти тысяч золотом, и это без учёта тех, что выдал Теорон на постройку академии. Пять тысяч сумма по местным меркам огромная, но с учётом трат на развитие баронства, это была просто мелочь. Наша ремесленная промышленность ещё не успела набрать обороты, чтобы доход стал хорошим и стабильным. Нам сейчас многое приходилось покупать в соседних баронствах, но я надеялся, что это временное явление, придёт время, когда покупать больше будут уже у нас.

От ювелира мы вышли с ящиком, куда были сложены все амулеты, пока с ещё не заряженными камнями. Ювелир после того как завершил работу с ними, не захотел хранить их у себя, а ещё охрану попросил снять, потому-то чувствовал себя как в тюрьме. Я снял по его просьбе охрану, но только явную, то есть, ребят от его дома отозвал, а вот скрытую охрану оставил. Ювелир нам был ещё нужен, так что те, кто захочет залезть к нему в дом, сильно об этом пожалеют.

— Вот, — я достал из ящика стола золотую брошь и положил перед Фернаном. — Понимаю, что камней здесь мало, но это всё что осталось. Делай бомбы с учётом на то, чтобы их можно было бросить во врага. Та что ты мне показал, сработала не так быстро, как хотелось бы.

— Понял, это не сложно, дней через десять, думаю, будут готовы. Мне лекаря из подземелья выпустить или пусть дальше сидит?

— Выпусти и скажи, чтобы ко мне зашёл, я с ним поговорить хочу, может он не настолько уж и плохой человек, просто попал, под дурное влияние Верна.

Как только Фернан вышел, в кабинет, тяжело дыша, вошёл Новар.

— Фух, нашёл, — он добрался до кресла и с наслаждением в него влез. Влез потому, что кресло для его объёмной фигуры в доспехе оказалось маловато. — Ты так быстро бегаешь, что я даже глазами за тобой не успеваю уследить.

— Да, у меня что-то в делах сейчас полный бардак, то одно, то другое, уже запутался в том что главное.

— К вам лекарь ваша милость, — доложил Вилл, приоткрыв дверь.

— Пусть войдёт! Вот видишь, ещё одна проблема подошла, нужно решить, что с ним делать, — сказал я Новару, кивнув на дверь.

— Ваша милость, за что этот ваш Фернан меня в подземелье посадил? Я же ничего плохого не делал, после того разговора даже собак лечил и всё бесплатно! — причитал маг-лекарь демонстративно растирая запястья, где были видны следы оков.

— Успокойся Лабрен, ваше пребывание в подземелье не арест, это скорее защита, там вы были в полной безопасности.

— А мне что грозила опасность? От кого и зачем тогда эти странные оковы? Я магией не мог пользоваться, пока они были, а это почти как лишиться зрения.

— От кого опасность, вам лучше знать, ведь профессор Верн сбежал, а вы почему-то остались. Хотите сказать, что он не предлагал вам к нему присоединиться?

Лабрен опустил глаза, видимо я своим предположением попал в десятку.

— Что же вы молчите господин Лабрен?

— Звал господин Волар, ваша, правда, только я отказался. Зачем мне прятаться и ждать непонятно чего, когда у меня здесь есть работа, правда, не таким уж и большим жалованьем, но оно гарантировано. Вы господин барон никогда ещё не нарушили данное слово, так почему я должен его нарушить? У нас же договор, я работаю — вы мне платите, причём без задержек и попыток уменьшить жалованье.

— Фернан заметил ваше беспокойство и запер вас в подземелье, просто не зная, что с вами делать. Скажите Лабрен, вам случайно профессор не говорил о том, куда он собирался направиться после побега?

— Нет, господин Волар, не говорил, он же вообще никому не доверяет, в том числе и мне.

— Что ж, если вы не знаете, можете идти домой, у меня к вам больше нет вопросов, но не забудьте о том, что вам завтра нужно вернуться на стройку.

Лабрен повеселел, услышав, что жизнь возвращается в прежнее русло. Синица в руках, то есть небольшое жалованье, лучше журавля в небе, которого обещал ему Верн.

— Спасибо господин Волар, спасибо, спасибо, — повторял Лабрен, быстро стал пятиться к двери и в итоге налетел на Лемара, попытавшегося войти в кабинет. — Добрый вечер господин Дирмор, — Лабрен поприветствовал Лемара и, протиснувшись между ним и косяком, скрылся из вида. Лемар непонимающе посмотрел на меня, как бы спрашивая, что это случилось с этим ещё совсем недавно заносчивым лекарем.

— Забудь, — я махнул на лекаря рукой, — что у тебя? Снова очередная проблема?

— Да, есть проблема, можно воды? — он показал на графин.

— Бери и пей, чего спрашиваешь?

Лемар с жадностью, обливаясь, выпил, чуть ли не весь графин объемом на два литра. Смочив горло и восстановив дыхание, он вернулся к проблеме.

— У нас преступников больше некуда сажать, северная часть подземелья замка уже забита ими под завязку, а в южную часть Фернан никого не пускает. Что делать?

— Сколько их у нас, преступников этих?

— Семьдесят два, точнее уже семьдесят пять, третья часть сидит за воровство, остальные за драки с увечьями, есть даже один глухонемой.

— Что и этот тоже дрался?

— Да, а ещё к мяснику в лавку залез, там его и взяли.