Барон Дарморо Нэкт.

Через месяц начнётся сезон сбора урожая, потом жди пиратов, успеть бы до этого, всё спрятать и людей тоже. Как я от этого устал, самое обидное, что сделать ничего не могу, пиратов прогнать сил не хватает, солдат-то у меня только я, да глухонемой Варт. Лагор снова пойдёт с людьми в лес и будет сидеть там до сезона дождей, а с дождями придут шторма и пиратов можно не опасаться. На следующий год всё повторится снова, посев, рост, сбор урожая, пираты, и так уже пятый год. У соседа дела не многим лучше, отбиться у него ещё получается, но пираты жгут всё, до чего дотянутся. Вот, наконец, и Лагор появился, со своей рыбой и крабами, да ещё и не один, интересно кто это вместе с ним. Как же культя разболелась- то не вовремя. Лагор, как всегда, бросил повозку прямо у ворот и прямиком направился в замок, Нола осталась сидеть на повозке.

— Привет Дарморо! — Лагор наклонился и принялся шептать мне прямо в ухо — Этих двоих встретил на берегу, думаю, беглые, но не сознаются, но точно не пираты и не душегубы. Человек гораздо умнее, чем хочет казаться, у него на шее очень интересный медальон, и меч спрятан в мешок, в мешке ещё что-то есть и оно шевелится.

Два оборванца стояли возле повозки, переминаясь с ноги на ногу и глупо улыбались, то, что один из них гном, это я сразу заметил, гномы не частые гости в наших краях, но встречаются. Последний раз гнома я видел лет пятнадцать назад, как раз после войны.

— Кто такие? — я шагнул в их сторону, боль в моей искалеченной ноге усилилась. Деревянный протез натирал до крови. От боли я чуть не упал, Лагор вовремя меня поддержал, Нола видя это, посмотрела с состраданием. Мала еще, но прекрасно меня понимает и жалеет, добрый ребёнок, жаль её, сирота.

Атон и Дориан

— Дор ты главное улыбайся, улыбка иногда творит чудеса.

— Меня от этих улыбок уже тошнит, и челюсть свело — сквозь зубы процедил Дор.

— Тошнит тебя от того, что рыбы и крабов много съел, а челюсть сводит от того, что слишком широко улыбаешься — так же сквозь зубы прошипел я. — Ням! — раздалось в моей голове, — Ой блин! Про дракошку совсем забыл, он бедный почти весь день в мешке сидит. Нола иногда посматривала на мешок заинтересованно, но терпела, и ничего не спрашивала. Пока мы тупо улыбались, барон слушал Лагора, потом шагнул в нашу сторону и чуть не упал, Лагор его вовремя поддержал.

— Кто такие? — спросил барон поморщившись.

— Мы это, можно сказать, просто путники, поиздержались немного в дороге — ответил я за нас обоих — если это возможно, хотели бы купить у вас одежду. Меня Атоном зовут, а его Дорианом, — гном продолжал скалить зубы, я его слегка ткнул локтем в бок — кончай улыбаться, уже достаточно — шепнул я ему.

— Не могу, всё лицо свело — процедил Дор.

— Барон слушал, иногда кривясь, толи от моего рассказа, толи от боли, ещё раз нас осмотрел и выдал своё заключение.

— Беглые значит! От кого удрали?

— Вот чёрт хромой — подумал я — быстро он нас просчитал.

— Да, вы правы, господин барон, беглые, не будем отрицать. — Я посчитал, что косить под дурачков больше не стоит, Дор наконец-то перестал скалиться.

— От войны бежим, господин барон — я взглянул на гнома, в его глазах намечался план побега и совсем не факт что бескровный

— Это от какой такой войны? Я что- то не слышал ничего ни о какой войне. — Барон был человеком явно не глупым и мог легко поймать нас на вранье, я это сразу понял, он, глядя мне в глаза, вероятно, думал о том же.

— Господин барон, это долгая история — хотел добавить, что ещё и грустная, но передумал, ни грустно, ни скучно нам с Дором точно не было. Ням! — опять раздалось у меня в голове, дракончик явно захотел на свободу и пытался выбраться.

— Это кто у тебя там? — барон вытянул шею, пытаясь заглянуть мне за спину.

— Эх, как не вовремя дракончик выдал себя! — подумал я — придётся показать, иначе барон не отстанет. Главное чтобы барон даже не пытался ему причинить вред, а то я тут такую войну устрою, что мало никому не покажется.

— Вы только не кричите, испугаться может, он маленький ещё. — Предупредил я всех кроме Дора, потянул за шнурок, стягивающий горловину мешка, и!? Наступила тишина, было слышно, как пролетел шмель в нескольких метрах от нас. Барон, не моргая, смотрел минуты две, потом у него дёрнулась щека, он тихо икнул и посмотрел на меня не верящим взглядом.

— Это то, что я вижу или мне это мерещится? — его голос от вида дракончика осип и стал похож на скрип несмазанного механизма.

— Думаю, что ваши глаза вас не обманывают, это точно дракончик! — ответил я барону, а дракончик, получив свободу, взобрался на моё плечо, чирикнул и расправил крылья.

— Ой, какой он хорошенький! — воскликнула Нола, спрыгнув с повозки.

— Я вижу, что не ворона — к барону вернулся голос — где ж ты его поймал-то? Их же лет как семьсот уже не видели.

— Так мы его и не ловили, он сам нашёлся, — где и при каких обстоятельствах, я уточнять не стал.

— А у него имя есть? — Нола попыталась дотянуться до него рукой, но дракончик быстро перебрался на другое плечо.

— Его зовут э!? — вот ведь незадача, я стал думать, как его назвать, раньше как-то не до этого было. Надо быстро придумать имя, — Черныш? — нет, не подойдёт, не котёнок же. Уголёк? — тоже не то. Кеша? — это уже попугайчик получится. — Мрак? — слишком уж мрачно, — пауза затягивалась, голова начинала болеть от напряжённой работы.

— Морион! — выдал я, сам удивившись, откуда в голове всплыло название редкого чёрного камня, но оно было подходящим. Дракончик посмотрел мне в глаза, и я понял, что имя ему понравилось, Дор тоже был удивлён.

— Ой, какое красивое имя! — воскликнула Нола и снова попыталась потрогать дракончика, он не стал противиться, даже подставил голову, чтоб его погладили. Барон тоже попытался его погладить, но дракончик на него зашипел как рассерженный кот.

— Дикий совсем — пробормотал барон, отдёрнув руку, — думаю, что нам нужно поговорить обо всём подробнее, идёмте в мой кабинет.

— Барон не дожидаясь согласия, повернулся и похромал в замок, — эх, чувствую, что, скорее всего, потом пожалею, нужно будет попробовать отвечать уклончиво. Оторвав Нолу от Мориона, мы поплелись за бароном. Внутри замок казался пустым, мебель почти отсутствовала, а та, что иногда попадалась, была старой и потемневшей от времени. Треть первого этажа занимала кухня, на которой сейчас трудилась кухарка, женщина средних лет с суровым взглядом, остальное пространство занимала столовая, с огромным столом и такими же огромными стульями. Барон, не останавливаясь, стал подниматься по лестнице на верхний этаж, по пути, велел кухарке подать обед на троих в его кабинет. На верхнем этаже мебели было больше, но она по состоянию ничем не отличалась от той, что внизу. Кабинет барона был не большим, из мебели имелся стол и несколько стульев, на столе стопка бумаг и канделябр на три свечи, но вставлена была только одна. Вдоль одной стены книжные полки — почти пустые, с десяток книг и какие-то свитки. Ни ковров на полу, ни гобеленов на стенах не было изначально. Барон тяжело опустился на стул за столом и показал нам, куда мы должны сесть. Допрашивал он нас, долго и умело, пытался поймать на неточностях, задавал вопросы, на которые было непросто ответить уклончиво. Говорил в основном только я, Дор о своём прошлом говорить отказался. В мой рассказ, барон, кажется, поверил, по крайней мере, мне так показалось, с появлением кухарки, которая всё-таки принесла обед, барон допрашивать прекратил. Вслед за ней ввалился единственный виденный нами стражник, притащивший небольшой стол. Нам предложили пообедать, мы само собой отказываться не стали, я старался, есть культурно, Дор же пытался меня копировать, барон от такого концерта скромно посмеивался. Сам барон почти ничего не ел, скорее всего, обед был очередной проверкой на наше происхождение, подозревать в нас пиратов он точно уже перестал. Еды на столе было явно не на троих, съесть всё, я посчитал не приличным, немного попробовал всего, понемногу.