Лес исчез в белой метели, машину закачало. Неожиданно тряхнуло еще сильнее, раздался треск и глайдер заскользил носом вниз. Толуман отчаянно потянул штурвал на себя — бесполезно! Турбины вертикального хода протестующее скрежетали, быстро снижая обороты. Турбины горизонтального хода со стоном остановились — их выключил автопилот, чтобы машина не закувыркалась. Толумана бросило вперед, но удержали ремни, только зашипел от боли в груди. Снежный заряд прошел, и вокруг прояснилось.

Глайдер лежал на берегу речки носом вниз, вверх тянулась снежная борозда. Наверху еще покачивалось сломанное дерево — похоже, глайдер из-за метели отклонился к берегу и налетел на него днищем, так что повредил турбины. Вылезать и смотреть бесполезно: индикаторы светятся красным, уже не заведешь. Потом вызовет вертолет техпомощи и вызволит глайдер, но что делать сейчас?

О себе беспокоиться нечего: обогрев кабины работает, аккумуляторы полны, в крайнем случае можно развести костер. А вот Кэти… Думай! До нее полтысячи километров, но возможно, ее жизнь в твоих руках.

Сможет ли ей помочь кто-то другой?..

Нужна рогна со способностью к дальновидению, но у него нет знакомых среди рогн. Правда, Кэти упоминала о своей подруге, канадской рогне. Но как с нею связаться, через Интернет?.. Ерунда, рогны не выкладывают адресов в Сеть. У кого из его знакомых может быть контакт с рогнами?..

Ветер опять завыл за стеклами, как огромный…пёс! Черные псы охраняют Элизу. Черные псы сторожат храм рогн в Москве. У Элизы может быть с ними какая-то связь!

Элиза, как давно тебя не было. Милое лицо, серые глаза… Но ведь связи с нею тоже нет!

Он все же нашел ее номер и сделал вызов. После первого гудка будто кто-то зашептал в его ухо, и Толуман выкрикнул эти слова в телефон: — Экстренно! Дело жизни и смерти!

Вместо второго гудка последовала тишина. И вдруг голос Элизы: — Толуман?!

— Хорошо, что я до тебя дозвонился, — торопливо сказал он. — Что-то случилось с Кэти, моей сестрой. Я не могу добраться до нее, здесь ураган. И моей матери нет. У тебя есть знакомая рогна, способная к дальновидению?

— Н-не знаю, Толуман. Но я могу спросить.

— Только сама не отправляйся сюда, Элиза. Ни в коем случае!

— Попробую что-нибудь сделать, Толуман. Но рогны капризны, когда дело касается обычных людей.

— Попытайся. Если и не получится, я все равно буду любить тебя.

— ЧТО?..

Толуман помолчал. — Извини, Элиза. Давай поговорим об этом позже. Сейчас нет времени.

Звук как отрезало, мертвая тишина в трубке. Только свист ветра снаружи становится все сильнее. Толуман глянул вперед: на него снова надвигалась снежная стена…

Матвей

Вдали от моря, на укрытой скалами лужайке, тепло. Элиза любуется тюльпанами — первые цветы после недолгой зимы. Поворачивается:

— Что сегодня будешь делать, Матвей? По-моему, тебе больше нравится снег. Полетишь в горы, где он еще лежит?

— Надо заниматься, — недовольно отвечает он. — Тебе тоже не помешало бы.

— Да ну, — отмахивается Элиза. — Смотри, к нам кто-то идет.

На фоне хмурого моря (никак не успокоится после шторма) появляется фигурка.

— Да это Селия! — радостно восклицает Элиза. — Сколько лет ее не видала!

Матвей скептически хмыкает, а Селия подходит ближе, выбирая дорогу среди тюльпанов.

— Здравствуйте, — ворчливо говорит она. — Везет же некоторым, могут поваляться среди цветочков. А я только сейчас освободилась. Ваши родители убыли, далеко.

Она неодобрительно глядит на Матвея, приходится встать с помятых тюльпанов.

— А ты почти не меняешься, Селия, хотя куда старше меня, — замечает Элиза. — Только платья стала носить фиолетовых тонов, это эффектнее. А то всё голубые, к голубым глазам.

— А куда мне торопиться? — фыркает та. — Вон некоторые выскочили замуж, и половину талантов рогны растеряли.

— Ладно тебе… — начинает Элиза, как вдруг на ее пояске (красиво убранном сердоликами) пронзительно звонит телефон — экстренный вызов.

Такое здесь редкость, и любопытно, кто это?.. Элиза поднимает аппарат.

— Толуман?!. — Она вскакивает и поспешно уходит за выступ скалы. Селия многозначительно подмигивает Матвею.

Когда Элиза появляется снова, на ней лица нет.

— Что с тобой? — удивляется Матвей.

— Я… — растерянно говорит Элиза и поспешно садится на известняковую плиту. Наконец с трудом выговаривает: — Что-то не так с Кэти, сестрой Толумана. Очень не так. И добраться до нее невозможно… Селия, у тебя ведь есть способность к дальновидению?

Селия покусывает травинку.

— У меня не было физического контакта с Кэти, а без этого невозможно настроиться. С твоим отцом я посещала разные места, но они были… как бы в публичном доступе. А здесь требуется личный.

— Не понимаю, — растерянно говорит Элиза.

— Естественно, — фыркает Селия.

— Погоди… Толуман упоминал, что у Кэти есть знакомая рогна в Канаде. Имя тоже на «с», и они как-то связаны.

— Сильвия? — Селия резко садится. — Конечно, я ее знаю. Та самая рогна, что не особо удачно вышла замуж.

— Можешь связаться с ней, вдруг она дотянется до Кэти?

— А пожалуй, попробую. Самой интересно, на что она еще способна.

Она снова откидывается на траву, и лицо приобретает знакомое мечтательное выражение. Элиза кусает губы, да что с ней такое?

Наконец Селия приходит в себя (совершенно буквально) и садится снова.

— Ну и дела! Хорошо, что у Сильвии еще сохранились кое-какие таланты рогны. Кэти в гиблом месте, вокруг лютый мороз и пурга. Похоже, замерзает.

Элиза ахает: — А Сильвия не может… переместиться туда?

— Там нет места силы, — Селия слегка зевает (от резкого оттока энергии). — По крайней мере, близко. Они контактировали физически на Dark Lakes, там как раз место силы, и Сильвия пользовалась им.

— А так?..

— В тонком теле? Если Кэти настолько плохо, она не увидит и не услышит Сильвию. Да и какой прок? Это старшие рогны могут переместиться, куда хотят. Так что и на меня не рассчитывайте… Да кажется, она тебе безразлична?

Элиза упрямо сжимает губы.

— Это сестра Толумана, и я должны помочь ей.

— А… — протягивает Селия.

— Если бы мне не заблокировали выход из Сада! — почти кричит Элиза.

— Ты опять наломала бы дров, — скептически говорит Матвей. — Хватит с нас растерзанных трупов.

— Я не виновата! — Элиза стремительно краснеет. — Только хотела помочь. Я не знала, что они схватятся за оружие…

— Опять пререкаетесь, — вздыхает Селия. — Делать то что будете?

— Матвей! — умоляюще говорит Элиза. — Тебе ведь ничего не запретили. Ты такой умный. И у тебя офигенный глайдер…

И где нахваталась таких словечек?.. Он молча оглядывается. В земном потоке времени это место густо заселено. Многолюдный курорт, переполненный людьми пляж, а в стороне от моря виноградники и выжженные солнцем холмы. В потоке времени Сада — безлюдье. Рощи древовидного можжевельника спускаются к морю, сквозь них бегут кристальные ручьи, один рядом с их домом. Только мыс Хамелеон так же сереет откосами, да склоны холмов усыпаны красными тюльпанами — их много весной.

Снова глядит на Элизу, такой потрясенный ее еще не видел. Неужели это из-за Кэти?

— Ясно, к чему ты клонишь, — говорит он. — Следующим этапом будут женские слезы. Знаешь, что я их не выношу… Хорошо, я полечу. Только как мне ее найти? — поворачивается он к Селии. — Я в многомерной топографии не силен.

Селия опять зевает, похоже и она не в лучшей форме. — Просто передам матрицу Кэти твоему глайдеру, я получила ее от Сильвии. А где он, неужели добирались пешком?

Матвей манит рукой, и глайдер неприметного серого цвета выплывает из ложбины. Тюльпаны клонятся под воздушным вихрем, Селия недовольно морщится, и Матвей указывает на плоскую скалу. Глайдер опускается на нее.