Вслух князь Демидов говорить этого не собирался, но думалось Руслану Александровичу, что Михаил II попросту боится. Он остался без поддержки, и теперь, когда два его верных сторонника грызутся меж собой, царь не может встать ни на одну сторону.

Этот нейтралитет обязательно царя погубит. И хорошо, если на трон взойдет Игорь Михайлович. А если нет? При живой Юлии Александровне Романовой может очень многое случится. В том числе — возникнут остальные дети царя, и у каждой группировки появится свой претендент на трон.

И снова, почему так получилось? Потому что Михаил II испугался, что собственная родня вырастит ему не сына, а врага, желающего поскорее захватить трон. И будучи Милославским по крови, такой царь станет править по указке других семей из клана Рюриковичей. Побоялся тогда, и боится теперь.

— Полагаю, мы никогда об этом не узнаем, — улыбнулся Емельян Сергеевич после короткого молчания. — К счастью, в прошлое мы вернуться не можем, и изменить настоящее не в силах. Так что будем радоваться тому, что есть.

— И работать на лучшее будущее из возможных, — поддержал его Руслана Александрович.

Куратор Царской Службы Безопасности и князь Уральский столкнули свои бокалы, и над столиком пронесся легкий стеклянный звон. Оба они прошли через лечение наномашинами, а потому предпочитали вести здоровый образ жизни, но как не поддержать такой замечательный тост?

Пока молодые продолжали прогуливаться по саду, выращенному на внутреннем дворе особняка, Емельян Сергеевич с Русланом Александровичем успели обсудить, кто и какую долю оплачивает в предстоящем торжестве по случаю официальной помолвки.

— Осталось решить, где состоится мероприятие, — произнес великий князь, когда они закончили обсуждать бюджет планирующегося праздника.

Князь Демидов усмехнулся.

— У меня есть замечательная часовня, очень красивая, — предложил он. — Там уже не первое поколение нашей семьи такие празднества проводит. Даже Алексей Александрович помолвку проводил с Ириной именно там.

Великий князь покачал головой.

— Хорошо, традиции нужно поддерживать, — произнес он. — Тогда я уговорю его святейшество провести обряд.

— Он согласится? — вскинул бровь Руслан Александрович.

На что Емельян Сергеевич жестко усмехнулся.

— Мефодий не дурак, и понимает, кому обязан своим спасением после делишек с Соколовым, — сказал он не без тени самодовольства. — Так что даже торговаться не станет. Опять же, моя нынешняя невеста у него в почете. Попросит, и патриарх отказать не сможет.

Князь Демидов улыбнулся. Получалась влиятельная и сильная коалиция.

Сперва Романовы набрали вес в обществе и серьезно усилились, затем с ними и Демидовы сильно усилили свои позиции. Теперь вот Невские. Будущее действительно становится все светлее.

— Тогда так и поступим, — кивнул Руслан Александрович, завершая переговоры.

Великий князь взглянул на хозяина особняка и, вытащив из кармана записную книжку, набросал на ней несколько слов. Говорить вслух он не собирался, хотя «Оракул» подчистит любую лишнюю информацию, о некоторых вещах лучше не распространяться.

Урок, который преподнесла Анна Михайловна, сумевшая раньше великого князя разобраться в ситуации с покушением на Дмитрия Алексеевича, не прошел даром. Да, Емельян Сергеевич, не поверил княжне Выборгской на слово, и все перепроверил — слишком старой была вражда родов, чтобы верить последней представительнице Соколовых.

Но то, что прислуга может продать своего хозяина за пару тысяч рублей, Емельян Сергеевич усвоил хорошо. А потому записка легла перед Демидовым так, чтобы никто посторонний не увидел ее содержания.

— Полагаю, этого хватит, чтобы оплатить мою долю за помолвку, — озвучил версию для возможных слушателей великий князь.

Руслан Александрович взглянул на бумагу и холодно усмехнулся.

«Я знаю, что это твой человек убил Хренова»

Поднявшись из-за стола, Емельян Сергеевич спустился в сад. Великому князю пора было отправляться по делам, и следовало забрать наследника с собой.

А князь Демидов взял листок и, смяв его в руке, бросил в пепельницу. Воспользовавшись спичкой, поджег бумагу и смотрел, как она горит до тех пор, пока не осталось только сажи.

То, что куратор Царской Службы Безопасности его раскрыл, не удивило Руслана Александровича. А само признание говорило о том, что Емельян Сергеевич Невский тоже не доверяет Михаилу II Милославскому.

И кто знает, может быть, это значит, что на престол Русского царства вскоре взойдет другой человек?

Аэропорт Красноярска. Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

Сегодня улетала Ксения Алексеевна. Как бы ни хотелось сестре задержаться, чтобы заниматься действительно полезным делом, к которому мы ее постепенно допустили в Красноярском княжестве, но день свадьбы неуклонно приближался, и княжне Казанской настала пора возвращаться, чтобы успеть закончить подготовку.

Я, естественно, на свадьбу попасть никак не мог. Государев приказ не покидать Красноярское княжество с меня никто не снимал. А потому Михаилу Эдуардовичу придется становится мужем княжны Казанской без моего присутствия, хотя мне, откровенно говоря, и хотелось бы посетить столь важное для нашего рода и Ксении Алексеевна мероприятие.

Так что стоял я у трапа, обнимая сестру, прекрасно зная, что в следующий раз мы увидимся нескоро. Юсупов не отпустит молодую жену гостить к брату, у него есть обязательства перед своим родом по рождению наследника, и Михаил Эдуардович, давно влюбившийся в Ксению, отказываться от этих обязанностей не станет.

— Береги себя, братец, — всхлипнула Ксения, разжимая объятия.

— Обязательно, — улыбнулся я в ответ. — Прилетай, если захочешь навестить нас.

Ее губы дрогнули в ответной улыбке, и Ксения со вздохом начала подниматься в ожидающий княжну самолет.

Звено истребителей сопровождения было готово подняться в воздух. Еще один транспортный самолет был забит под завязку роботами — как простыми боевыми единицами, так и «Стражами». Задача этих солдат — охранять мою сестру от любых угроз.

Происшествие на шахте и фактически доказанная вина великого князя Можайского не позволяли забыть об отсутствии любви к роду Романовых. И хотя мы сняли повышенный уровень безопасности, Ксению на земле Юсуповых так плотно оберегать не получится. А все равно необходимо.

Когда самолет поднялся в воздух, оторвавшись от взлетно-посадочной полосы, я еще несколько секунд наблюдал, как он превращается в черную точку в небе. Истребители, выстроившись кольцом вокруг борта сестры, перешли в режим невидимости, и найти их невооруженным глазом было уже невозможно.

— Домой, князь? — уточнил Виталя, когда я сел на заднее сидение «Монстра».

— Сначала в представительство «Руснефти», — велел я.

Наномашины еще трудились над моим организмом, приводя его к эталонному состоянию. Так что родовой защиты, ставшей для меня уже привычной, воспринимающейся как нечто само собой разумеющееся, у меня не имелось.

Зато был усиленный конвой с установленными в машины сопровождения блокираторами магии. В радиусе пятидесяти метров от машин моего рода теперь не только мой дар невозможно стало применить, но и любой другой переставал действовать.

Это, однако, не значило, что нас совсем нельзя атаковать. Как минимум оставалось окружение, на которое можно воздействовать. Например, вздыбить землю, заставив машины перевернуться. Как максимум — простые люди с простым оружием, все еще могли представлять опасность.

До Красноярского отделения «Руснефти» мы добрались минут за двадцать. Время уже приближалось к полудню, и машин на улицах столицы моего княжества стало много. До Москвы с ее пробками, конечно, еще далеко, однако тенденция начинает вырисовываться — пора задуматься о перестройке дорожного полотна и перераспределении потока автомобилей. Иначе такими темпами через год передвигаться на машине станет просто невозможно.