— Я рад видеть так много верных людей на этом празднике жизни, — произнес он торжественным тоном. — Вы прекратили мятеж и не дали врагам Русского царства разорить нашу страну. Я горд тем, что стал свидетелем подобного единства и силы. Ваша верность, достоинство, честь и отвага войдут в историю.

Он замолчал, давая людям насладиться моментом.

— Но вы пришли сюда не ради меня, — продолжил Михаил II с улыбкой. — Сегодня я здесь, чтобы показать, как дороги мне мои верные князья и бояре, не побоявшиеся с оружием в руках отстаивать не только свои права и свободы, но и защищать подданных Русского царства. Княжич Ефремов Семен Константинович!

Из дверей напротив тех, откуда вышел государь, показался мой друг. Семен был облачен в униформу Амурского княжества, надел медаль за Речь Посполитую. И, казалось, вообще не на праздник явился, а на очередное награждение.

— За участие в подавлении мятежа великих княжеств и проявленное мужество, — заговорил царь, поднявшись на ноги, — я, государь Русского царства, дарую тебе титул князя Пермского! Владей им так же достойно, как воевал за его благополучие!

Семен медленно склонил голову перед царем. Великий князь Выборгский, успевший подойти с документами в руках и символикой справа от государя, передал монарху свою ношу.

Михаил II повесил моему другу на шею отлитый из золота герб Пермска. Затем приколол на грудь Семена такой же знак и вручил княжеский перстень.

— Слава князю Ефремову Семену Константиновичу! — взяв поданный Соколовым бокал, объявил царь.

Гости обрадованно повторили за ним. Такого давно не бывало в Русском царстве, и моментом действительно прониклись. Воодушевление на лицах было неподдельным — это прекрасно было заметно. И, кажется, даже воздух стал свежее от этой радостной вести.

— Прошу ввести невесту князя Пермского, — повернулся в сторону своих дверей Михаил II.

Слуги раскрыли двери, впуская в зал Мэйлин. Девушка вплыла в помещение, и из-за подола платья казалось, будто она парит над землёй. За ее спиной, удерживая символы Поднебесной, шагал принц Канси. Парень совсем не был похож на сестру, что, в принципе, учитывая количество детей императора, было неудивительно. Но оба они двигались с таким достоинством, что присутствующие мгновенно ощущали себя значительно меньше.

Сопровождающие взмахнули флагами с драконами и уперли их в пол с громким слитным стуком. Государь взглянул на мою одногруппницу и улыбнулся. Протянув руку, он дождался, когда принц Поднебесной вложит ему ладонь сестры.

— Как государь Русского царства я вправе провести обряд венчания, — произнес Михаил II, подводя девушку к застывшему Семену.

И новая волна восторга прокатилась по приглашенным.

Царь лично проводит церемонию! Да за такое многие были бы готовы убивать. Настолько явного благоволения не удостаивались простые князья, даже не все великие могли рассчитывать на подобную милость. Более статусного бракосочетания в Русском царстве и представить нельзя.

— Как принц Поднебесной, — произнес Канси, следуя за сестрой в шаге позади, — я вправе провести обряд венчания.

Это было уже более понятно и привычно. Как ближайший представитель династии принц наделен правом решать многие вопросы. Кроме того, он точно так же представлял бы сестру, если бы все прошло, как прежде было задумано.

— Семен Константинович, — повернувшись к Ефремову, проговорил государь. — Согласен ли ты взять в жены эту девушку, беречь и защищать ее, почитать как свою супругу?

— Согласен, государь, — негромко ответил новоиспеченный князь, глядя исключительно на Мэйлин.

Невеста же не сводила взгляда со своего жениха. И когда принц Канси заговорил, практически полностью повторяя слова Михаила II, кажется, даже не моргала.

— Принцесса Мэйлин, — произнес сын императора, — согласна ли ты стать женой этого мужчины, войти в его род, заботиться о нем и почитать, как собственный, хранить ему верность и беречь его?

— Согласна, принц, — ответила Мэйлин, все так же не глядя на брата.

Михаил II улыбнулся шире, соединяя две ладони — Семена и Мэйлин.

— Властью государя Русского царства я, Михаил II, объявляю вас мужем и женой!

— Властью, данной мне императором Поднебесной, я, принц Канси, объявляю вас мужем и женой!

Царь выпустил руки молодоженов, отступил на шаг, Канси сделал так же. Осветители перенаправили свет так, чтобы в круге белого сияния остались только князь и княгиня Пермские.

— Слава князю и княгине Ефремовым! — провозгласил государь, оставаясь в тени.

И зал, воодушевленный событиями, громогласно поддержал его слова.

Когда государь с принцем исчезли, никто не заметил. Слишком все были увлечены происходящим. А потом настал черед первого танца новообразованной пары, и зал наводнили мужчины и женщины, кружащиеся под музыку.

— Так и знал, что что-то случится, — проворчал Юсупов, стоящий рядом со мной. — Семена бросать нельзя. Он же не потянет княжество.

Я взглянул на друга с улыбкой.

— Он теперь женат на принцессе, — ответил я, — уж поверь, Пермск будет в хороших руках.

Но Михаил лишь головой покачал между очередными глотками шампанского.

Я его тревоги не разделял. Пускай Семен и не был воспитан, как наследник рода, однако имел управленческий опыт в армии. Да и Мэйлин точно не станет жить в разрушенном городе. С этого момента она не часть императорской семьи, у нее не осталось прав на престол Поднебесной.

Однако это не значит, что нет доступа на китайский рынок. Труд там дешевый, как и материалы. Но из-за громадного числа подданных конкуренция настолько высока, что стоит княгине Пермской только намекнуть, что у нее есть крупные заказы, от исполнителей отбоя не будет.

И это не говоря о том, что государь тоже не останется в стороне. Пермск — стратегически важный город для Русского царства, такими не разбрасываются.

— Как же им повезло, — промокнув уголок глаза платочком, вздохнула Динара, подойдя к нам. — Михаил Эдуардович, какой это по счету бокал?

Юсупов улыбнулся ей в ответ.

— Настоящие мужчины не считают бокалы, дорогая княжна, — преувеличенно гордо заявил он. — Потанцуем?

Динара бросила на меня вопросительный взгляд, и я ощутил, будто вернулся в прошлое, когда точно так же присматривал за наследником Юсуповых.

— Он в порядке, — подтвердил я. — По крайней мере, пока что.

Михаил не стал на нас обижаться, предложил княжне Аганиной руку и повел в центр зала.

Я оказался предоставлен самому себе и уже собирался отойти в сторону, когда ко мне подошел Кривошеев.

— Дмитрий Алексеевич, — склонил он голову согласно этикету, — вас ждет государь для частной беседы.

— Благодарю, Вениамин Витальевич, — ответил я и пошел с ним, по пути поставив нетронутый бокал на поднос официанта. — Как поживает ваша супруга?

Амурский боярин улыбнулся.

— Спасибо, Дмитрий Алексеевич, с ней все хорошо. Ее благотворительный фонд взял на себя часть обязанностей по гуманитарному обеспечению пострадавших людей на нашей земле.

Я кивнул в ответ, продолжая следовать за боярином. Дорога была недолгой, вскоре мы вышли в зимний сад, где в одной из беседок сидели четверо мужчин.

Слева от входа разместились Михаил II и Соколов, а напротив них принц Канси и посол Поднебесной.

— Спасибо, Вениамин Витальевич, — с улыбкой кивнул боярину государь, и тот тут же поспешил нас покинуть. — Господа, позвольте представить, Дмитрий Алексеевич Романов, княжич Казанский, наследник Урала. Здесь он выступит в качестве эксперта.

Китайцы сдержанно кивнули. Посол, которого протокол обязывал назвать принца, уже открыл было рот, но Канси прервал его не терпящим возражений жестом.

— Мы знакомы с Дмитрием Алексеевичем, — как и прежде, говорил сын императора без намека на акцент. — Присаживайтесь, княжич, у Поднебесной есть вопросы к вашим товарам.

Заняв свободное сидение между ними, я замер на месте.