Я слезла с табурета, обошла стойку и подошла к Маркусу. Он повернулся ко мне, тоже опуская ноги на пол.

– Я позабочусь о Конноре, обещаю, – сказала я, сжав его руку. – И обязательно расскажу ему однажды, каким прекрасным человеком был его отец.

– Можешь приукрасить, я не буду против, – хмыкнул он, как мне показалось, просто храбрясь.

Я изо всех сил старалась не дать волю слезам, мне не хотелось портить ими момент. Крепко обняла Маркуса, и шепнула на ухо:

– Мне кажется, я успела полюбить тебя даже больше, чем любила того, другого.

Он поцеловал меня в висок, на мгновение прижался лбом к моей голове. Я все ждала, что Маркус что-то скажет в ответ, но он промолчал. Возможно, просто побоялся не совладать с голосом. Или не хотел привязывать меня к себе последним признанием. Хотя разве можно было признаться в любви громче, чем это сделал он, приняв такое непростое решение?

Маркус снова перехватил мою руку и вложил в нее магнитный ключ от двери. Я последний раз посмотрела на него и даже изобразила некоторое подобие улыбки. Кажется, снова буду реветь всю ночь. И скорее всего, не одну.

Сжав ключ холодными пальцами, я направилась к выходу. Тихо клацнул за моей спиной замок. Идя по пустому коридору хранилища, я все ждала чего-то. Наверное, выстрела. Раз Антуан позволил Маркусу устроить этот ужин и даже оставил ключ от двери, то наверняка дал возможность уйти самому. А яд едва ли его возьмет.

Но Маркус поберег мои чувства и в этом: выстрела так и не прозвучало. Вскоре за мной закрылись двери лифта, и он повез меня наверх. На наш третий этаж.

Я не плакала. Видимо, так хорошо удалось взять себя в руки в хранилище, что теперь не могла отпустить. Да и рано еще. Сейчас мне оставалось только порадоваться тому, что я ничего не чувствовала. Позволит сохранить лицо перед коллегами.

С которыми я столкнулась, едва вышла из лифта. Берт и Фрай стояли у окна в коридоре, что-то активно обсуждая. Фрай выглядел непривычно возбужденным и крайне довольным. Я даже разозлилась на него за этот энтузиазм, хотя и понимала, что ему точно не было смысла надевать траур из-за Маркуса.

Интересно, он уже убил себя?

Я прогнала эту мысль. Берт как раз меня заметил, скользнул взглядом по моему платью и моментально помрачнел. Видимо знал, откуда я иду.

– Привет. Ты как? – спросил он осторожно, прерывая Фрая на полуслове.

Я пожала плечами. «Никак» было бы самым правильным ответом.

– А вы чего домой не идете? – спросила я вместо этого. – Уже, оказывается, девятый час.

– Я как раз рассказывал Берту о том, как ваше приключение сэкономило мне несколько лет работы, – уже не с таким искренним энтузиазмом, как за минуту до моего появления, объяснил Фрай. – Теперь эксперименты с Аркой пойдут куда быстрее.

– Почему?

Они переглянулись, словно их удивляло то, что меня это сейчас может интересовать. Меня не интересовало, но разговор, о чем бы он ни был, отвлекал от страшного вопроса, который настойчиво возвращался.

– У этого вашего пришельца из будущего с собой оказались мои записи, представляешь? Тоже из будущего. Очень повезло, что они не исчезли. Видимо, потому что я все равно расколю этот орешек. А теперь сделаю это даже быстрее, потому что знаю точные даты трех ближайших схождений потоков и результаты моих экспериментов с первыми двумя. А значит, могу не повторять их, а сразу перейти к новым. Крутота, правда?

– Крутота… – эхом повторила я. Все-таки разговор не очень помогал.

– Осталось выбрать, куда я теперь отправлю зонд через десять дней. А может быть, даже наплюю на все запреты руководства и отправлюсь сам.

Я вопросительно посмотрела на него, и он пояснил:

– Теперь я знаю, как настроить Арку так, чтобы временной провал привел меня в определенный день и час. И точно знаю, что схождение потоков будет длиться четыре минуты пятнадцать секунд. Временной портал будет открыт все это время. Рискованно, конечно, самому проходить, но…

– Погоди, – перебила я. – Но Берт… тот, что из будущего, сказал, что не смог открыть портал в определенный момент. В то время, когда эксперимент «Ангел» еще не зашел далеко. Только в наше. Почему?

– Потому что эти придурки убили меня, и я не мог помочь ему разобраться со своими записями, – фыркнул Фрай. – Думаю, он просто неправильно все настроил. Перепутал символы на Арке, потому что там…

Он пустился в пространные объяснения, но я их уже не слушала, соединяя в голове разрозненные кусочки информации и понимая, что мы в шаге от огромной ошибки. Если уже ее не совершили.

– То есть ты можешь открыть временной портал в тот вечер, когда погиб настоящий Маркус Фрост?

На этот раз я прервала Фрая на полуслове. Он осекся и испуганно посмотрел на Берта.

– Теоретически, да, но, Нелл…

Я кинулась обратно к лифту и принялась как безумная нажимать кнопку вызова. Снова и снова, хотя знала, что это не ускорит возвращение уже куда-то убежавшей кабины.

– Нелл, постой! – в один голос закричали Берт и Фрай, подбегая к лифтам вслед за мной.

– Это не значит, что мы можем спасти Фроста! – добавил Фрай, разворачивая меня к себе и пытаясь заглянуть в глаза.

– Наша реальность просто «схлопнется», – добавил Берт. – Как то будущее, которое отменил мой двойник.

– Можем, – возразила я и нырнула в кабину, которая как раз открыла двери.

Прежде, чем они закрылись снова и лифт медленно – слишком медленно! – пополз вниз, Фрай и Берт протиснулись следом.

– Нелл, Антуан этого не допустит, поверь мне, – попытался вразумить меня Берт. – Ты же понимаешь, сколько разных событий изменится, если Маркус выживет…

– Это безусловный коллапс, – вторил Фрай. – И еще неизвестно, окажется ли новое будущее лучше, чем то, что мы имеем сейчас.

– Не надо его обнадеживать, Нелл, – тихо добавил Берт. – Мы не можем спасти ни одного из них.

– Можем, – упрямо повторила я. – Больше тебе скажу: мы уже это сделали. Поэтому никакого коллапса не произойдет. Мы уже в том будущем, где мы его спасли.

Берт и Фрай переглянулись, наверняка считая, что я сошла с ума. Помешалась от огорчения. А у меня сердце билось в груди так быстро и так тяжело, что могло остановиться. Я лишь молилась всем возможным богам, чтобы мы не опоздали.

– Запись, Берт, – напомнила я торопливо, пока лифт полз вниз. – За тридцать секунд до взрыва кто-то выключил камеры. Кто? Точно не Давид. Кого бы ни послали убить Маркуса, он делал это демонстративно, под запись. С издевкой. Как предупреждение другим. Но кто-то камеры выключил. А тело Маркуса так и не нашли. Ни тела, ни останков – ничего. Как будто его там и не было во время взрыва.

– И ты считаешь… – осторожно начал Фрай.

– Что мы открыли портал в прошлое, выключили камеры, чтобы не попасть на них, и забрали Маркуса с собой в будущее, поэтому он нигде так и не появился за эти два с половиной года. Мы можем спасти его. Мы можем спасти их обоих.

На их лицах все еще отражалось недоверие, но дверцы лифта уже снова ползли в стороны, я торопливо протиснулась в щель между ними, как только смогла. И побежала по коридору к камере Маркуса, в каждое мгновение боясь услышать выстрел.

На третьем этаже штаб-квартиры Корпуса Либертад было непривычно тихо. Сразу в нескольких областях Дарконской Федерации одновременно произошли пугающие события. Их синхронность заставляла подозревать диверсию со стороны магов. Все свободные сотрудники разъехались по командировкам, поэтому с Бертом мы разминулись.

Зато Антуан, невзирая на глобальный кризис, уделил мне довольно много времени. Все необходимые документы были уже подписаны, поэтому нам оставалось только попрощаться, но он не преминул еще раз задать вопрос, который за последние две недели я слышала от него достаточно часто:

– Уверена в своем решении? Может быть, стоило ограничиться продолжительным отпуском? Мы могли бы оформить это как отпуск по уходу за новорожденным. Этого времени тебе хватило бы, чтобы привести в порядок чувства.