Ла Абель Гнец

Покинуть осеннюю столицу удалось без происшествий. Преодолеть отделявшие нас от корабля добрых полтысячи километров — тоже. По стране, где розыскные листы с нашими портретами развешены даже в деревнях. Честно говоря, я ожидал от «весовщиков» и примкнувших к ним гораздо большего рвения и изворотливости. Странно как‑то. Кажется, это была единственная моя операция, прошедшая точно по плану.

— Знаешь, а твоя идея постоянной смены места дислокации себя оправдывает, — заметил Штефан, когда я, вымывшийся и наевшийся, собрал свое близкое окружение в кают — компании для обсуждения дальнейших планов. — За все время у нас были только две относительно опасных ситуации. В остальных случаях наше присутствие если и замечали, то только когда мы уже успевали убраться. Хотя проникший на борт диверсант, вскрывший горло нашему пленнику, заставил всех здорово понервничать.

— Интересно, почему убийцы действовали малой группой? — задумчиво пробормотал я, уже посвященный Аврелией в детали происшествия.

— Полагаю, изначально его хотели выкрасть, но, случайно выдав себя, изменили план. Показания пленника, кстати, косвенно подтверждают мои выводы.

— Я не о том. Мы ведь преступники. По крайней мере, официально. Они вполне могли навести на корабль ближайших стражников, если уж опасались связываться со службой безопасности местного высокородного напрямую. Организовать нападение и выкрасть пленника во время него.

— Скорее всего, опасались не только нас, но и других аристократов тоже. Сам заключенный утверждает, что имеющиеся у него сведения могут стоить свободы или жизни нескольким крайне высокопоставленным особам. Врет или нет — не знаю.

— Почему? — удивился я. — Сколько дней прошло с момента нападения?

— Да почти месяц, — отозвался Штефан.

— И вы до сих пор не смогли с ним договориться или выбить информацию?

— Нет. Селина неожиданно выяснил, что пленник тоже психо. Причем более искусный, чем он сам. То есть все попытки снять ментальную защиту и покопаться в памяти заключенного заранее обречены на провал. Пытать человека, способного в любой момент перестать чувствовать боль, тоже бессмысленно. А договариваться… — Мой друг покачал головой. — Этот тип хочет получить свободу и клятву его не преследовать. Ни больше, ни меньше. Ни я, ни Ла Лидия не рискнули давать подобные обещания.

— Единственным именем, которое он назвал, пытаясь торговаться, было Бертран Вайс, — прокомментировала моя супруга. — Учитывая, куда и зачем ты уехал…

— Понятно. Если это единственная имеющаяся у него информация… — Я вздохнул. Учитывая результат нашей операции, ценный пленник запросто мог оказаться всего лишь лишним грузом. Вдобавок уменьшающим и без того невеликие запасы продуктов. Может правда его за борт выбросить?.. — Ладно, со Сколом я побеседую попозже. Сейчас надо прикинуть, каким образом мы дальше будем избегать внимания поисковых групп с учетом их возросшей активности.

— Оставить корабль и попытаться затеряться в горах? — предположил Штефан. — Там можно скрываться вечно. Точнее, пока главнокомандующий не привлечет к поискам несколько тысяч легионеров или пока у нас не закончится провизия.

— Хороший вариант. Разделиться на группы, запастись едой… Еще месяц или два продержимся, а там Сокол что‑нибудь накопает.

— А вот на это я бы особенно не надеялся. — Цванг резко погрустнел. — Во время нашей последней встречи он жаловался на беспрецедентные меры безопасности на интересующих его объектах и отсутствие в составе легионов Каласов хорошо подготовленных диверсантов.

— Он упоминал, о каких именно объектах идет речь?

— Ага. Гнездо Фениксов. — Штефан принялся загибать пальцы, начав с указательного. — Центр магических исследований Дома Меча. Мобильный штаб главнокомандующего. Родовое поместье семьи Денова. Итого четыре. Во! — Он продемонстрировал руку с единственным все еще распрямленным пальцем. Большим. Направленным вверх.

— Все же мне хотелось бы услышать подробности.

— Разумеется. Держи конспект. — Цванг протянул мне несколько мятых исписанных с двух сторон листов. — Опасался забыть, — пояснил он. — Если нужны комментарии или уточнения — спрашивай.

Я погрузился в чтение. Ситуация выглядела плачевно. Нужных нам доказательств не было. Сокол обещал в случае моего ареста предъявить уже имеющиеся у него документы и свидетельские показания, но после убийства Вайсов это теряло смысл. Что толку в оправдательном приговоре за одно преступление, если сразу за ним последует обвинительный за второе? Погнавшись за возможностью припугнуть охотников за моей головой и заставить многих из них отказаться от самой идеи преследования, я отрезал все пути назад. Теперь, так или иначе, придется заставить императора признать свою неправоту. Или же умереть. Нам умереть.

Дочитав до конца, я задумался над полученной информацией. Благодаря усилиям Сокола и семьи Каласов большинство аристократов нашего Дома явно не горели желанием гоняться за нами, несмотря на выдвинутые императором обвинения. Активную охоту вели в основном силы подконтрольные семье Гнецев и лично отцу. Плюс присоединившиеся к охоте «весовщики» и прочие неравнодушные.

Половину проблемы мы решили: убийство старших Вайсов должно поубавить пыла считавшим нас легкой добычей. Но на профессиональных военных оно вряд ли произвело необходимое впечатление. Требовалась еще одна акция. Разгребание последствий которой займет отца и отвлечет его от нашего преследования. Но самое главное, я уже примерно представлял, как именно ее провернуть. Осталось лишь продумать детали.

Ла Лидия Риттершанц

— Мобильный штаб… — задумчиво протянул уткнувшийся в бумаги Абель таким тоном, что Лидия, досконально изучившая текст докладной записки Цванга, похолодела. — Если подумать, то определить, когда отец находится в ставке, а когда дома, не так уж и сложно.

— Абель, — позвала слишком увлекшегося супруга женщина. — Мне кажется, успех слишком вскружил тебе голову.

— А? — Юноша сфокусировал взгляд на супруге. — Просто мысли вслух.

— Эти мысли попахивают излишним радикализмом. Один раз противники допустили серьезную ошибку, оценивая наши возможности, но ты ведь не думаешь, что они будут делать так вечно?

— Между прочим, я тщательно спланировал прошедшую операцию, — обиделся Абель. — И к новой тоже собираюсь подойти со всей ответственностью.

— Если ты поступишь именно так, то, несомненно, признаешь ее чрезмерную рискованность. Не стоит искать дополнительных приключений на свою голову.

— Скрываться в течение месяцев от активно действующих поисковых групп — не менее рискованно, — возразил супруг. — А так я заставлю большинство из них бросить преследование и дать нам возможность переждать опасность в каком‑нибудь отдаленном уголке страны.

— Или уничтожить нас всех одним ударом, что куда более вероятно. — Лидия поджала губы. — Мне как‑то не очень хочется остаться вдовой в столь раннем возрасте. Не говоря уже о крайне высокой вероятности отправиться в могилу следом за мужем. Причем исключительно из‑за его уверенности в том, что он может самостоятельно просчитать все возможные варианты развития событий.

Абель вздохнул. Помолчал, глядя на супругу, и вздохнул еще раз.

— Ты права, — наконец согласился он.

Женщине захотелось победно улыбнуться, но она сдержалась, не желая расстраивать мужа.

— Надо будет после составления плана дать его на оценку тебе, Риккарде и Штефану.

Лидия устало прикрыла глаза. Бесполезно…

— Может, мы все же попытаемся сосредоточиться на чем‑нибудь более выполнимом? — без особой надежды спросила она.

— Например?

— Попробуем отыскать союзников. В Доме Весов много недовольных как самим Давидом, так и продвигаемой им политикой. Сторонники Тамары опять же. Сейчас они тщательно сохраняют нейтралитет или отчаянно пытаются выслужиться перед будущим Владыкой. Но лишь потому, что не видят иной альтернативы. Если привлечь их на свою сторону…