Но уровень технологий слишком разный. Я это прекрасно понимаю, а вот Лью, похоже, решил действовать иначе.

«Стражи» закончили зачистку через десять минут. Трупы вытащили из доспехов, у кого они были, взрывчатку собрали и теперь все это грузили в машины, ожидавшие наверху.

Уцелевших в атаке противников не осталось. Даже попытавшихся сбежать рабочих, которые спускали оборудование, положили на месте.

Жалости к тем, кто чуть не лишил меня лаборатории Роберта Лонгсдейла, я не испытывал ни капли. Если они согласились на эту работу, должны были оценивать риски. А раз не отказались, своя жизнь им самим не важна, с чего бы мне оценивать ее иначе?

Сидя в кресле, я ждал, когда роботы отведут грузовики подальше и там сожгут. Конечно, звуки перестрелки разносились далеко по каньону, но пара сгоревших автомобилей, забитых трупами, снимут лишние вопросы у тех, кто станет искать место боя.

— Пленник готов разговаривать, Создатель, — сообщила Анна.

— Хорошо, — нацепив на голову обруч виртуальной реальности, я велел: — Подключи меня к нему.

Можно было сразу перекрыть Лью доступ к артефакту, но пока мне хотелось убедиться, что я прав.

В конце концов, эти солдаты могли быть исполнителями приказов того же Лоренцо. Ведь пока они собрались, пока доехали до места… Про смерть испанского монарха, к тому же, действующего через подставных лиц, могло быть им неизвестно.

А Лью пока что был полезен тем, что наводил порядок в Поднебесной империи. И хотя меня это касалось постольку-поскольку, иметь под боком дружественную страну предпочтительнее, чем потенциального агрессора. И даже если бы для этого требовалось оставить Лью у руля Китая, я был бы согласен.

Японец висел в открытом космосе в расслабленной позе. Его глаза были закрыты, а сам он будто бы сидел на циновке и медитировал. Похвальное самообладание — несмотря на поражение, он держал себя в руках и не предавался панике.

Хотя для здешних землян открыть глаза и оказаться в открытом космосе — то еще испытание для психики. Я помню, как даже наши современники реагировали, впервые погрузившись в виртуальную реальность, порой впадали в животный ужас. Неспроста были разработаны максимально лояльные к человеческому сознанию виртуальные среды — так легче было привыкать, что тебя окружает не реальный мир, а выдумка дизайнеров.

— Ну что, — заговорил я на русском, прекрасно зная, что Анна переведет пленнику мою речь на его родной язык. — Твое имя Сабуро Такаяси, ты был полковником в корейском протекторате Японского сегуната. Мое имя тебе известно.

Выглядел Сабуро лет на тридцать пять, хотя как и многие азиаты, внешне старел медленно. Только когда он открыл глаза, по ним можно было понять, что мужчина передо мной повидал жизнь, и действительно перешагнул порог в пятьдесят лет.

— Ты ничего от меня не добьешься, — произнес японец спокойным ровным голосом. — Можешь меня пытать сколько угодно, — он плавно повел рукой. — Твои технологии впечатляют, но это всего лишь иллюзия, а я тренирован не поддаваться даже на настоящие галлюцинации, вызванные боевой химией. Ты узнал мое имя, наверняка знаешь мое прошлое. Но это не значит, что нам есть, о чем говорить.

Я помолчал несколько секунд. Время в этой виртуальной реальности идет иначе, чем во внешнем мире. Так что мне было некуда торопиться. А сам Такаяси отсюда уже все равно никуда не уйдет.

— В этом ты ошибаешься, полковник, — произнес я. — Видишь ли, я понимаю, что ты выполнял волю своего господина. И что ты, Сабуро, скорее умрешь, чем расскажешь мне что-то действительно важное. Ведь честь для тебя — не пустой звук, и на предательство своего клана ты не пойдешь.

Он снова закрыл глаза, демонстрируя все свое нежелание общаться.

— А что скажет твой клан, Такаяси, когда я предъявлю им доказательства, что ты все-таки предал их? — задал я новый вопрос. — Как ты сам видишь, мы парим в открытом космосе, но я в любой момент могу сделать так, чтобы ты оказался в другом месте. И говорил то, что пожелаю я. Так, как пожелаю я.

В качестве демонстрации я создал вокруг нас тронный зал Поднебесной империи. На возвышении уже сидел император, а виртуальный Сабуро стоял перед монархом Китая на коленях.

— Взгляни, полковник, — предложил я.

Естественно, он не стал сразу открывать глаза. Пока не услышал собственный голос:

— Я все сделал, как вы велели, ваше императорское величество, — произнес виртуальный Сабуро. — Японский сегунат обезглавлен, его армии рассеяны. Вы можете войти на землю нашего протектората и взять его под свою руку. Я уже подготовил все, чтобы вы захватили эту землю как можно скорее.

Император благосклонно наклонил голову.

— Ты будешь вознагражден, как я и обещал, Сабуро, — произнес правитель Поднебесной. — Когда мы закончим, я сделаю тебя главой рода Такаяси.

Лицо полковника сохраняло каменное выражение. Однако его глаза, дергаясь из стороны в сторону, пытались найти хоть какое-то несоответствие. Но все выглядело слишком реально.

— Если ты коснешься любого предмета в этой проекции, — предупредил я, — то ощутишь его. К примеру, посмотри на этот роскошный ковер — его ворсинки можно почувствовать пальцем.

Проверять мои слова японец не стал, лишь вздохнул глубже. По выражению лица Сабуро Такаяси все еще нельзя было понять обуревавших полковника эмоций. Но мне этого и не требовалось — Анна показывала мне состояние пленника, отображая все параметры его организма и сознания.

Так что я прекрасно был осведомлен, что самурай пребывает в ужасе. Он уже понял, что случится, как только я опубликую эту запись. Он знал, что я даже убийства монархов транслирую на всю планету. И полковник прекрасно понимал, что меня ничего не остановит от того, чтобы показать миру эту обманку.

И мир мне поверит. Потому что Дмитрий Алексеевич Романов, князь Красноярский, никого не обманывает, и всегда делает то, что говорит.

Моя репутация работала на меня — я видел это в показателях Сабуро Такаяси. И видел, как он колеблется, выбирая между собственной честью и судьбой всего своего клана.

Никто ведь даже не усомнится, что Сабуро предатель. А значит, и его род должен будет поплатиться за предательство Японского сегуната. Сколько дней проживет клан Такаяси после публикации такой записи? Два-три?

— Дай мне слово, что ты этого не сделаешь, — процедил сквозь зубы Сабуро, глядя на меня горящими от ненависти глазами.

О том, чтобы спасти свою жизнь, или еще как-то торговаться речи он не повел. Самурай смирился со своим провалом и был готов умереть. Но хотел спасти свой клан от расправы. И сохранить род Такаяси для него было гораздо важнее.

— Слово дворянина, — кивнул я.

Японец прикрыл глаза на мгновение, а затем спросил:

— Что ты хочешь знать?

На самом деле можно было поступить проще, и применить к нему технику допроса. Однако это заняло бы больше времени, а решение я должен принять как можно скорее. К тому же, чем самому задавать вопросы, которые еще нужно продумать, проще сломать гордого самурая сразу.

— Начнем с того, где вы взяли доспехи гвардии Поднебесной империи, — обозначил свой интерес я. — Мои роботы уже осмотрели тела твоих защитников. Среди них нет ни одного китайца. Так что начнем с боевой брони охранников императорской семьи.

Сабуро помолчал несколько секунд, и я уже решил, что ответа не дождусь. Но японец все же заговорил:

— Когда Поднебесная империя только вторглась на нашу территорию, мы организовали несколько диверсий, — сказал Такаяси. — Доспехи гвардии достались нам в качестве трофеев. Бронепоезд наследника империи пал, но принца среди погибших не было. Зато были убиты те, кто должен был организовать его ставку в зоне нашего протектората.

Я кивнул, показывая, что услышал. А Сабуро продолжил свой рассказ:

— Мы устроили массовое сожжение останков, и бросили в огонь достаточно доспехов Поднебесной империи, чтобы все поверили — уцелевших комплектов не осталось, — сообщил он, после чего на лице пленника возникла улыбка. — Китайцы так и не поняли, что часть солдат в дальнейшем оказывалась подменена моими людьми. Так что нам удавалось брать их укрепления изнутри.