Это только первая волна, но пока окружающие не знали об этом, и беседы по всему городу крутились вокруг пополнения царской семьи. Перемывались кости новым Милославским, припоминались какие-то грешки или наоборот успехи. Строились планы, как к ним подобраться поближе.

Так что новость о том, что французская армия начала резкое наступление против сухопутной части войск Испании, прошла незамеченной. А меня заставила усмехнуться. Канцлер доложил Людовику, что агрессии со стороны Русского царства, как и Германского рейха, можно не опасаться. И его величество щедрой рукой швырнул подготовленные для восточного фронта резервы, чтобы развить успех на западе.

И нужно было признать — Людовика ждет еще один приятный сюрприз. Ведь Хранители уберут одного из командующих испанской армии — ключника-марионетку. Что само по себе внесет сумятицу на фронте, а учитывая, в какой момент это происходит, серьезно деморализует испанские войска.

Все они знают, что Хранители показали в Германском рейхе. И убийство своего командира столь мощными одаренными воспримут, как знак, что Хранители в этой войне на стороне Франции.

Португалия заканчивает резать испанцев в американских колониях, и максимум через пару недель объявит о полном контроле над континентом. Британцев они уже выдавили, лишили Мадрид большинства боевых кораблей, и теперь могут безраздельно вести колонизацию, принуждая осевших на континенте людей служить Лиссабону.

Филипп VII очень много выиграл от действий Людовика. А с развитием наступления французов, которое отнимет у Испании все силы и заставит забыть об Америке на ближайшие десятилетия, Португалия выиграет еще больше.

Смерть главы дипломатического корпуса, который входит в общество Януса Двуликого, не изменит в этом раскладе ничего. Глава он номинальный, должность передается практически по наследству, а все дела ведут простолюдины, нанятые самим королем. Так что максимум, что изменится для дипломатического корпуса Португалии — во главе встанет новый аристократ.

— Приехали, князь, — сообщил Николай, глуша мотор.

С крыльца особняка уже спускался слуга в цветах великокняжеского рода Невских. Открыв мне дверь, он поклонился со всем положенным почтением, и отступил в сторону, чтобы не загораживать мне выход.

— Добро пожаловать, Дмитрий Алексеевич, — произнес мужчина, когда я поставил ноги на плитку двора и поправил костюм. — Прошу следовать за мной, великий князь уже ожидает вас.

Кивнув в ответ, я двинулся к особняку. В большинстве окон горел свет, но хватало и темных пятен. Учитывая, что мрак царил в крыле наследника, где тот работал допоздна, было ясно, что Георгия Емельяновича нет в Москве.

Зато сразу за порогом меня встречала Анна Михайловна Соколова. Причем одета девушка была в чайное платье, раскрашенное в цвета великих князей Невских. И это несмотря на то, что официально Анна Михайловна еще не стала супругой куратора Царской Службы Безопасности.

Княжна Выборгская улыбалась настолько счастливой улыбкой, что я заподозрил, что ей удалось отравить Емельяна Сергеевича и сделать так, чтобы это осталось незамеченным. Впрочем, мое предубеждение не отразилось на моих манерах.

— Добрый вечер, Анна Михайловна, — чуть наклонив голову, произнес я. — Приятная встреча. Честно говоря, не ожидал вас здесь встретить.

Княжна Соколова улыбнулась чуть шире, ее глаза блеснули довольством.

— Вы совсем не слушаете сплетен, Дмитрий Алексеевич, — ответила она. — А между прочим, все благородное общество столицы свято уверенно, что я уже ношу под сердцем будущего главу рода Невских. Ведь, по мнению общества, Георгия я убью, либо отравив его смертельным ядом Демидовых, который выкраду у его невесты и вашей сестры, либо представлю все так, будто это несчастный случай.

Да, интересно, как все обернулось. А ведь меньше года назад Анна Михайловна сама плела подобные словесные кружева, чтобы занимать свое место под солнцем. Однако княжна Соколова не выглядела недовольной таким поворотом событий, ее словно б не волновало, что из охотника, расставляющего сети на жертву, она превратилась в мишень для насмешек. Кажется, в ее взгляде я видел азарт.

И ведь зубоскалы, решившие отыграться за то, что ими крутила в свое время Анна Михайловна, имеют все шансы выйти сухими из воды. Если свадьба не состоится, княжну Соколову моментально окрестят бесплодной. И любой брак будет для нее закрыт.

С принцем ребенка не вышло. С великим князем не получилось. Так, стало быть, дело не в мужчинах.

Постепенное падение рода Соколовых стало началом конца для семьи Выборгских князей — так думают очень многие. Раз общество позволяет себе поливать грязью Анну Михайловну, которая ранее этим обществом вертела по своему усмотрению, значит, ее уже списали.

Вражда Невских и Соколовых вросла этим людям в подкорку. Инерция мышления не позволяет им осознать, что время изменилось. А потому, следуя неизменному желанию отомстить Соколовой, они действительно не допускают мысли, что роют себе могилу.

Я-то точно знаю, что этому браку быть. И вот тогда-то Анна Михайловна припомнит всем и каждому его слова. Ведь она станет не просто великой княгиней Невской, вернув себе титул, потерянный из-за действий Михаила Викторовича. Но и станет супругой куратора Царской Службы Безопасности, официально второго по влиянию и возможностям человека в Русском царстве.

— Как и прежде, Анна Михайловна, — произнес я, предлагая невесте великого князя локоть, — я предпочитаю мешки ворочать. А языками пусть чешут те, у кого слишком много свободного времени, чтобы тратить его на досужие сплетни.

Она улыбнулась, беря меня под руку. Тряхнув собранными в косу волосами, невеста великого князя решительно повела меня в сторону столовой.

— Это мне в вас всегда нравилось, Дмитрий Алексеевич, — сообщила Анна Михайловна, когда мы пересекли гостиную. — Вы — человек дела. Каким был мой отец, и каким является мой будущий супруг. Без сомнения, пока в Русском царстве есть такие мужчины, нашу страну будет ждать светлое будущее.

Я обозначил вежливую улыбку в ответ.

— Я смотрю, вам пошла на пользу договоренность об этом браке, княжна, — заметил я. — Хотя, признаюсь честно, мне казалось, вы никогда не отступите от родовой вражды. Но я рад, что был не прав. Вы производите впечатление гораздо более счастливой женщины, чем прежде.

Княжна Соколова чуть прикрыла глаза, продолжая улыбаться.

— Я понимаю, о чем вы, Дмитрий Алексеевич, — произнесла она. — Однако вы просто не представляете, каков Емельян Сергеевич на самом деле. И не сможете меня понять в силу физиологических причин. И нет, это вопрос не телесной близости, а той духовной свободы, которую мне предоставляет мой будущий супруг. Никогда я еще не чувствовала себя так прекрасно.

Мы миновали еще один пустой зал, где обычно проводили танцы для молодых гостей во время приемов в особняке великих князей Невских.

— Я искренне рад за вас, Анна Михайловна.

Однако пока что решил не доверять ей до конца. Инерция мышления и мне свойственна, я слабо верю в то, что люди способны измениться. Однако признаю, что порой так и происходит.

В основном, конечно, в силу внешних обстоятельств, а не по собственной воле. А Анна Михайловна лишилась всей кровной родни, статуса, титула. Все, что у нее осталось, это ее собственная жизнь. Так что перемены возможны.

Но княжна Соколова слишком опытный интриган, чтобы верить ей на слово сразу же. Позднее, возможно, свое мнение я и изменю. А пока что буду стараться не расслабляться в ее присутствии.

Наконец, слуги открыли последние двери перед нами, и мы с Анной Михайловной вошли в столовую, где уже сидел в кресле великий князь Невский. При нашем появлении он поднялся со своего места и, улыбнувшись, произнес:

— Добро пожаловать, князь Романов, — сказал Емельян Сергеевич, после чего перевел взгляд на свою невесту. — Анна, спасибо, что встретила нашего гостя.

Княжна выпустила мою руку и, улыбаясь, ответила первой: