Сказав это, она сильнее сжала мою руку и, не сводя с меня взгляда, попросила. Ее голос чуть дрогнул при этом, и я впервые увидел бывшую государыню действительно напуганной:

— Ты ведь защитишь меня?

На мой телефон пришло сообщение с неизвестного номера, и тут же высветилось перед глазами:

«ЛЮДВИГ. БЕГИ»

Сидящий слева от нас мужчина без замаха швырнул нож в голову царице. Блеснул металл в свете ресторанных ламп, но бессильно отлетел, столкнувшись с моим покровом. Мгновенно оказавшись на ногах, я запустил в сторону врага десяток миллиметровых полей, превращая голову противника в решето.

Девушка справа в вечернем платье сунула руку в сумочку. Подхватив магией вилку с тарелки, я швырнул ее в глаз убийцы с такой силой, что зубья вышли из затылка. Пистолет, за который ухватилась несостоявшаяся противница, полетел на пол.

— Ростислав!

С улицы уже доносился звук рявкающей винтовки, отстреливающейся в ответ на короткие автоматные очереди — мой биологический брат тоже уже вступил в сражение.

Схватив царицу за руку, я выдернул ее из-за стола. Посетители обнажали оружие, стреляли. Но пули оседали на пол, остановленные моими щитами. Попавший под их огонь официант завалился, опрокидывая поднос с посудой.

— Уходим! — приказал я.

Однако с балкона второго этажа наперерез мне спрыгнул здоровенный мордоворот с автоматами в каждой руке. Но огонь открыть он не успел — в его голове возникла сквозная дыра, сквозь которую я увидел «Стража», стремительно вошедшего в ресторан.

Волна силовых полей разлетелась от моего покрова в сторону зала, заполненного убийцами, и вражеская стрельба оборвалась. Нападающие валились на пол, на столы, роняли оружие — не все из них погибли сразу, но продолжать бой уже никто не мог. В панике кричали на кухне повара и официанты.

— Дима! — воскликнула бывшая государыня, которую я все так же тащил за собой.

Окружив царицу отдельным щитом, я толкнул ее в спину.

— Защита! — отдал я приказ, обращаясь к роботу.

«Страж» раскрылся, поймал Юлию Александровну своим нутром и тут же вновь закрылся. В мгновение ока развернувшись, робот открыл огонь, убивая спешащих к ресторану врагов. Их было слишком много, чтобы оставаться и принимать бой — не тогда, когда у меня в руках бывшая государыня.

Я тоже направился к выходу, краем глаза наблюдая, как покинувший машину Ростислав выпрямляется в полный рост. «Бастион» принял на себя пару случайных пуль, и Иващенко обрушил на врагов огонь из пулемета, закрепленного на предплечье.

Свистящие крупнокалиберные пули, предназначенные для пробития боевой брони, рвали тела нападающих на куски, омывая брусчатку пригоршнями крови. Кричащие в панике туристы частью бежали прочь от злополучного ресторана, либо уже лежали на брусчатке, не подавая признаков жизни.

Подчиняясь моей воле, «Оракул» показал мне карту квартала, пометив спешащих к нам врагов. Их были сотни, и если первые носили гражданскую одежду, за ними шли уже одетые в доспех бойцы. И они продолжали скапливаться в квартале, подходя по улицам и высовываясь из ближайших домов.

— Уходим, — велел я, и «Страж» с ценной ношей тут же оторвался от земли.

Он успел подлететь метра на два, прежде чем в него устремилась противотанковая ракета. Перехватив вражеский снаряд силовым захватом, я вернул его стрелку, и взрыв разметал наскоро организованный нападающими заслон из легковых машин. Умника с ракетной установкой расплескало и сожгло, оставив лишь обгорелую обувь.

— Ростислав! — крикнул я.

Но мой биологический брат и сам оценил ситуацию. Легко запрыгнув на крышу внедорожника, он продолжал отстреливаться, пока на улицу не выплеснули первые противники в доспехах. Вокруг их брони вспыхивали силовые щиты, сбивающие тяжелые пули, и Иващенко выпустил рукоять пулемета.

С громкими щелчками оружие сменилось, прошелестела, вставая на свое место, маленькая ракета с ярко-синей краской. Ростислав вдавил скобу, и электромагнитный снаряд улетел прямо в грудь ближайшего врага. Хлопок ударил по ушам, а лишившиеся защиты доспехи тут же оказались продырявлены из пулемета.

Нырнув на место водителя, я захлопнул за собой дверь. Хрустнул, переключаясь, рычаг, и я вдавил педаль в пол. Машина зарычала и рванула с места, едва не опрокинув стоящего на крыше Ростислава. От ног его «Бастиона» выстрелили упоры, впиваясь в края крыши, и Иващенко продолжил свой бой.

Я создал перед носом своего внедорожника конус из силовых полей, и стоящие впереди горящие автомобили моя машина прошла, легко раскидав их в стороны. Где-то в отдалении ревели сирены — к нам спешили полиция и спецназ римской безопасности. Вот только их перехватывали в начале квартала, осыпая гранатами и кумулятивными снарядами. Часть местных силовиков уже была уничтожена, вторая отступала, дожидаясь подкреплений.

Совсем у Агриппы IV дела с безопасностью плохи, раз такое масштабное нападение возможно в его столице. Или же все гораздо проще, и под деспота копают его же приближенные, как это было в Русском царстве с мятежниками?

«Оракул» проложил кратчайший путь к свободе, и я выкручивал руль, лавируя по узким римским улочкам, щедро орошенным кровью и заваленным трупами. Картинка с картой и метками врагов транслировалась и Ростиславу, так что он постоянно вертелся, работая пулеметом то по окнам, то по подвалам, пресекая попытки врагов открыть по нам огонь. За нами оставался четкий след из горячих гильз.

Естественно, наш внедорожник был окружен моим щитом, и Иващенко ничего не угрожало. Однако я держал силовое поле невидимым, чтобы экономить силы. Судя по количеству нападающих, они мне еще могут пригодиться.

Я видел, как мерцает зеленая точка на карте — «Страж» с царицей в брюхе поспешно уходил по крышам, выжимая максимум из своих возможностей, но при этом так, чтобы не повредить укрытую внутри женщину. Каждый прыжок позволял роботу перемахивать через дом, и такими темпами до посольства он доберется минут за десять.

Я же крутил руль, пока Иващенко поливал огнем улицы. «Бастион» подавал ему новые патроны, переключая коробки с ними в автоматическом режиме. Но, разумеется, боеприпасы у него не бесконечны и скоро кончатся.

Ростислав еще трижды палил из ракетницы, обесточивая вражеские доспехи. Эффект от каждого снаряда отключал десяток противников, заставляя их застыть на месте. А тяжелые пули прошивали лишенную силовых полей броню, как бумагу.

Петляя по улицам, я периодически сам вступал в бой, разбрасывая силовые поля по тем направлениям, где «Оракул» показывал мне врагов. А противники продолжали подходить к нам.

Наконец, мы вылетели на прямую улицу. Впереди я увидел горящие машины римского спецназа. Рядом валялись обгоревшие тела, не подающие признаков жизни. Я вдавил педаль, набирая скорость и двигаясь прямо на пылающие остовы.

— Ростислав, прыжок. Три.

Упоры «Бастиона» втянулись обратно в доспех, и мой биологический брат резко присел, едва не ложась на крышу. В нашу сторону полетела очередная граната, но я отправил ее обратно.

— Два, — продолжая разгон, я с магией вышиб бронированное стекло внедорожника, одновременно зажимая педаль газа силовым полем и выбираясь из-за руля. — Один!..

Ростислав прыгнул, и я вместе с ним оттолкнулся от мчащейся машины. Подхватив силой дара тяжелый «Бастион», я взмыл в воздух, резко набирая высоту. Внедорожник влетел в пылающий автобус, и взрыв отбитой гранаты совпал со скрежетом сминаемого металла.

Тащить Иващенко в комплексе было не слишком легко, однако окутав нас обоих коконом силы, я выпустил крылья. Снизу по нам пытались стрелять, но мы уже оказались почти в полукилометре от земли. К тому же солнце светило врагам в глаза, и даже прицелиться противнику было сложно.

Направив наш полет в сторону посольства, я поймал взглядом точку «Стража» на карте, он почти достиг пункта назначения. За нашими спинами поднимались в воздух полицейские вертолеты. Пылал квартал, в котором на меня была устроена засада, и что-то вдохновенно кричал Ростислав.