Перед княгиней уже была расставлена еда, но притрагиваться к ней она не спешила.

— Приятного аппетита, дорогая, — поцеловав ее в макушку, я опустился на свое место во главе стола.

— Спасибо, — ответила она, лично наливая мне кофе в чашку.

Прислуга, выставив угощение, в столовой не присутствовала, ожидая за дверью. Достаточно позвать, и к нам тут же явятся получать дополнительные указания. А пока мы были наедине и могли насладиться этим временем.

Дел по княжеству не становилось меньше, и то меня, то Виктории не было в особняке, так что виделись мы в основном урывками. Переложив на плечи супруги большую часть социальных забот нашей земли, сам я занимался всеми остальными программами.

— Соколов прилетает к обеду, — первой заговорила Виктория, когда мы уже приступили к трапезе. — Я буду нужна для встречи?

Я покачал головой в ответ, легкими движениями ножа нанося паштет на тонкий тост ржаного хлеба.

— Не обязательно, если не хочешь сама, — ответил я, прежде чем сделать первый укус.

Виктория чуть нахмурила брови, обдумывая вопрос. При этом не отвлекалась от еды, как и я сам. Заботы, конечно, это прекрасно, однако нужно и успевать обслуживать желудок. Тем более в тот период, когда девушка намерена стать матерью.

В роли отца я себя пока не представлял. Но я и князем в прошлой жизни никогда не был. Однако вот же, справляюсь.

— Иван Михайлович — твой хороший знакомый, — наконец изрекла Виктория. — И тот факт, что его род выгнали из Москвы, не значит, что все прежние контакты должны быть оборваны. Соколовы наверняка вернутся в столицу со временем — все-таки не зря Михаил Викторович так долго был одним из наиболее приближенных к государю.

— Ты читаешь мои мысли, — кивнул я с улыбкой. — Эта вражда к нам не имеет никакого отношения. Кроме того, когда я сдам пост куратора ЦСБ обратно Емельяну Сергеевичу, государь на год оставит нас в покое. И я смогу, наконец, не оглядываться на столицу, а заниматься своими делами.

— Но с Соколовых за вынужденное назначение ты спросишь, — утвердительно произнесла моя супруга. — Я могу составить список, что от них можно потребовать.

Я приподнял бровь, глядя на нее с улыбкой.

— Виктория Львовна, вы точно знаете, как сделать мужчину счастливым, — заявил я, изображая шутливый поклон.

Она приложила руку к груди и, изобразив томный вздох, ответила:

— Ах, Дмитрий Алексеевич, вы говорите такие стыдные вещи... Прошу вас, говорите их и дальше!..

Мы оба посмеялись, не сводя друг с друга взглядов.

Повезло мне все же с супругой. Могла ведь и не встретиться мне в стенах Царского Государственного Университета подходящая девушка, пришлось бы немало времени провести в поисках достойной кандидатуры.

А в итоге, скорее всего, согласился бы на выбор отца. И, глядя правде в глаза, сейчас со мной за столом сидела бы великая княжна. Не факт, что Соколова, но они имели все шансы, учитывая их политическую приверженность царю.

— Емельян Сергеевич идет на поправку быстрее моего прогноза, — сообщила мне Виктория, приступая к десерту. — Нужно собрать больше статистики. Возможно, дело в том, что организм одаренного, даже временно лишенный магии, крепче, чем у обычных людей.

Царские люди, которых Михаил II прислал к нам, графика не нарушали, выздоравливая именно с той скоростью, которую мы ожидали. Но теорию Виктории можно было проверить, и у меня имелось несколько кандидатов для этого.

— На этих выходных я приглашу к нам адмирала Орлова, — сообщил я. — Если он согласится, получим подтверждение твоей гипотезе.

Виктория приподняла бровь.

— Петру Васильевичу это точно понравится, — заметила она. — Кстати, можно будет и его с невестой, и остальных наших одногруппников, участвовавших в проекте по универсальной плазме, позвать. А то визит адмирала Орлова к Красноярскому князю может вызвать вопросы в обществе. Ты и сам прекрасно знаешь, что за нами следят.

Я улыбнулся.

— В таком случае тебе придется их развлекать, пока мы с адмиралом занимаемся делом.

Виктория легко пожала плечами.

— Я совсем не возражаю. Тем более что со Светланой Николаевной у нас найдется общий интерес.

— Вот как? — хмыкнул я.

— Я думаю нагрузить ее лабораторию своими наработками, — пояснила она. — Прибыль поделим пополам с Салтыковыми. Духи Аганиных пока что приносят немного, но я работаю над расширением ассортимента.

Я лишь головой качнул.

Деловая хватка у моей супруги имелась. И, говоря откровенно, ее контракт с Аганиными приносил весомую прибыль по меркам среднего боярского рода. А если Виктория получит еще одну статью личных доходов, это поможет ей чувствовать себя увереннее. Уже только ради одного этого факта стоило поднять тему Орловых.

— Что хочешь передать Салтыковым? — уточнил я.

— Омолаживающую косметику для одаренных. Начнем с подтягивающих кремов, очищающих масок, — чуть покраснев, как она это умела делать, произнесла Виктория. — Василиса Святославовна навела меня на эту мысль своим тоником, и я решила попробовать что-то в этом же духе. Пока что только прикинула на бумаге, но Светлана Николаевна мне поможет, она лучше разбирается в этом вопросе.

Сделав паузу, супруга уточнила:

— Если ты, конечно, не возражаешь.

— Возражаю? — хмыкнул я в ответ. — Дорогая, я только рад буду, что у тебя появится новое развлечение, которое к тому же даст тебе прибыль.

Я и без того навалил на супругу огромную массу забот. И вижу, как тяжело ей дается управление целым княжеством. После того случая с госпиталем Виктория старается все делать крайне осторожно, не рубить сплеча, но и не медлить.

Для девушки, которая пережила казнь отца по обвинению в измене, подобный груз ответственности — серьезный вызов. И ей физически необходимо переключаться на более приземленные задачи.

— Тогда, если ты не возражаешь, я нашим студентам напишу, — предложила Виктория, чуть наклонив голову.

— Пиши, а я адмирала сам позову. Так будет даже лучше, — ответил я.

Уральский комплекс князя Романова .

Святослав Святославович захлопнул за собой дверь машины и, нахмурив брови, обвел взглядом стройку.

Рабочие уже возвели бетонные корпуса, выполнив задачу в срок. Однако скорость все же сказалась, и теперь бояричу предстояло решить возникшую проблему. Государственные службы требовали подробнейшего отчета за каждую копейку, а Дмитрий Алексеевич доверил Волкову принимать необходимые решения.

И если сперва Святослав Андреевич порадовался за сына, то теперь боярин Волков все чаще задумывался о том, справляется ли Святослав Святославович с возложенными на него обязанностями. Сын осунулся, похудел, практически не спал и заметно нервничал.

Шагая по выложенным на земле дощатым мосткам, боярич первым делом оглядел трещины на бетонных плитах. Глубокие, заметные даже снаружи. Только когда Святослав Святославович прошел к вагончикам, в которых ютились строители, его заметили — до того Волков сам не хотел особо привлекать внимания и охране велел не вмешиваться.

— Кто сегодня за главного? — спросил Волков негромко, когда из ближайшего вагончика вышли мужчины в рабочей одежде с одинаковыми белыми касками на головах.

— Главный инженер Лазовский Артур Олегович, — представился один из них, выступив вперед. — Здравствуйте, Святослав Святославович. Вы уже осмотрели объект?

Волков кивнул в сторону треснувшего корпуса, и они оба двинулись в том направлении.

— Рассказывайте, что случилось, — велел боярич.

— Я такое впервые вижу, Святослав Святославович, — заговорил инженер. — Все было в полном порядке — документы, упаковка. Сами понимаете, на царские объекты контрафакт не допускается, все должны были изучить еще перед доставкой к нам. Однако, — он указал на трещину, — сами видите, бетонная плита не той марки, и к здешним холодам совершенно непригодна.

Боярич не стал спрашивать, как так получилось, что проглядели ситуацию, пока морозы не ударили. Вместо этого задал иной вопрос: