Он взглянул на меня с неодобрением, после чего вздохнул.

— В общем, поиски Эрикссонов идут, и мы их обязательно найдем, — объявил куратор ЦСБ. — От тебя мне потребуется доскональное изучение киборгов, с полным описанием каждого винтика — если не по ДНК операторов мы вычислим фабрику, так хотя бы по производителям деталей. Закупки сложного оборудования всегда оставляют след, даже если только финансовый. Что-нибудь да всплывет.

Что же, разумно. Если искусственный интеллект не может пока что охватить всю планету, это не значит, что перестали работать старые проверенные методы — быстрые ноги и чуткий слух. Так что Емельян Сергеевич прав, рано или поздно, но производитель киборгов будет найден.

Или я запущу «Оракула 3.0» в Иннополисе и сам его вычислю.

— Мы уже провели детальный анализ доставшегося нам от Петра Глебовича киборга, — произнес я, раскрывая дипломат. — У меня с собой распечатка копии данных. Но нужно понимать, что как раз то, что нам досталось — это путь в никуда, самое ценное было уничтожено до того, как великий князь Литовский нашел киборга под завалами.

Емельян Сергеевич с улыбкой кивнул.

— Уже даже это может серьезно облегчить дело, — прокомментировал он, принимая от меня листы бумаги с чертежами. — Ты, княжич, просто пока не сталкивался с черным рынком и недооцениваешь возможности криминальных связей.

Я приподнял бровь, и Невский вновь усмехнулся.

— Вот только не надо громких слов, какой ты благородный и никогда не запачкаешь рук в подобных делах, — покачал головой куратор ЦСБ. — Чем выше ты будешь забираться, тем меньше для тебя будет значить закон и больше — эффективность. Думаешь, откуда Царская Служба Безопасности начиналась? С того, что опричники, которых никто не знал в этом качестве, уходили в подполье, внедрялись к врагам государства и уже изнутри ломали эту систему.

Я все еще молчал, никак не отвечая на его слова. Емельян Сергеевич расценивал меня как гениального парня, но немного, как это и положено таким людям, оторванным от реальной жизни. И разубеждать его ни к чему.

— Помнишь то покушение на лодке Орловых? — уточнил Невский с ухмылкой. — Думаешь, откуда царица смогла так быстро узнать, где и как хватать столичных бандитов?

— У нее уже был «Оракул», — ответил я.

— У нее были связи внутри банд, — покачал головой тот. — И именно с их помощью Юлия Александровна начала работать. К твоему «Оракулу» она прикоснулась в первый раз уже позднее, когда царь действительно пригрозил ее сместить. Всегда криминал использовался для неофициальных дел, так было и будет. И никакой твой «Оракул» этого не изменит. Сейчас ты с этим не согласишься, но просто запомни — когда-нибудь обязательно пригодится.

Я кивнул, демонстрируя, что услышал его, и Емельян Сергеевич сменил тему разговора.

— А теперь поговорим о списке, который я тебе вручил, — объявил он, откладывая ручку с исчерканным листом на клавиатуру выключенного ноутбука. — Он у тебя с собой?

— Всегда, — не стал скрывать я.

— Хорошо, я его по памяти помню, — с улыбкой сказал Невский. — И теперь у нас с тобой, княжич Романов, будет еще одна общая задача. Вслух тебе Михаил II этого, конечно, не скажет, но приказ я получил, и мы будем работать с тобой над этим делом рука об руку. Это и в твоих интересах.

— Я весь внимание, Емельян Сергеевич, — слегка наклонил голову я.

Он встал из-за стола и, убирая переданную мной копию чертежей в один из ящиков, продолжил:

— Как ты наверняка уже и сам понял, дети, попавшие к Рюриковичам, наследовать не будут ни в коем случае, — сообщил мне очевидное Невский, запирая ящик. — И дело не в том, что великие князья могли повлиять на этих мальчиков и девочек. Проблема кроется в их незаконности. Если потребуется, полагаю, государь отдаст приказ на уничтожение, чтобы не допустить борьбы за трон среди Рюриковичей — в отличие от остальных потенциальных цесаревичей у представителей нашего клана хватит и ресурсов, и денег, и влияния, чтобы организовать новое Смутное время.

Он сел ко мне лицом и вздохнул, сцепляя пальцы в замок на столешнице.

Ничего нового я пока что не услышал. Михаил II с самого первого нашего разговора на эту тему говорил то же самое. Фактически украденные яйцеклетки, попавшие к Рюриковичам — это бомбы замедленного действия. Даже просто позволить им жить уже опасно, ведь дальше они понесут кровное родство с царской семьей и фактически передадут права на престол своим потомкам.

— Понимала это и Юлия Александровна, — произнес Емельян Сергеевич, продолжая речь. — А это значит, что ее фаворит однозначно не попал в число Рюриковичей. И нам с тобой нужно его вычислить.

Я покачал головой.

— Я понимаю, зачем это делать вам, но при чем тут я? — спросил я куратора ЦСБ.

Невский усмехнулся.

— Мне на самом деле пригодятся в этом щекотливом вопросе лишние руки и глаза, Дмитрий Алексеевич, — произнес он, тут же убирая улыбку с лица. — А еще таков приказ государя. И сразу говорю, княжич, чтобы не было между нами недопонимания — я не верю, что ты отказываешься от престола.

Мне оставалось лишь развести руками в ответ.

— Вера — дело сугубо личное, Емельян Сергеевич, — сказал я.

— Я многое повидал на своем веку, — хмыкнул он. — И полагаю, ты изначально пытаешься выиграть время, чтобы обрасти связями в обществе, влиянием. Подгрести под свою руку как можно больше власти сейчас, чтобы когда придет время надеть царский венец, ни у кого в Русском царстве уже не возникло сомнения, что ты заслуживаешь по праву. А потому я буду следить за тобой днем и ночью, княжич.

— Что ж, спасибо за честность, — склонил голову я. — Но трон мне действительно не нужен. Глупо брать на себя ответственность за целое государство, когда можно получить все то же самое, просто сотрудничая с властью. Что до того, как я стал наследником Урала, что после — у меня огромная свобода действий, поддержка влиятельных и богатых семей. А кроме того, я обладаю техническими возможностями, которые не снились никому в Русском царстве. Сев на престол, я просто потеряю свои преимущества.

Невский улыбнулся.

— Хорошая сказка, княжич, — прокомментировал он. — И я уверен, многие на нее купятся. Но мне по должности теперь положено никому не верить. Так что своего мнения я не изменю, пока на престол не взойдет другой цесаревич.

Я улыбнулся в ответ.

— Теперь вернемся к нашей проблеме, — предложил Емельян Сергеевич. — Если у тебя, конечно, нет желания оспаривать государев приказ.

— За бывшей царицей постоянно идет наблюдение, все ее контакты отслеживаются. Но это, конечно же, ничего не значит, — заговорил я, проигнорировав последний выпад собеседника. — Ведь самой монахине Аглае нет никакой нужды общаться с будущим цесаревичем. Ей вполне хватит и того, что она расчищает ему путь. Более того, я подозреваю, что сам фаворит если и знает, что государыня как-то участвовала в его судьбе, он никак этого не покажет. А это серьезно усложняет поиски.

Невский кивнул.

— Я придерживаюсь того же мнения, — произнес он. — Поэтому я предлагаю тебе пообщаться с каждым из списка. И пока ты будешь разговаривать с претендентами на трон, я буду разыскивать следы, оставленные царицей. Что бы они ни делала, теперь у меня есть доступ к любым документам и архивам. Если она, как ты говоришь, расчищала путь своему фавориту, мы обязательно что-нибудь разузнаем.

Я медленно наклонил голову.

— Полагаю, в таком случае я могу идти? — уточнил я, глядя на собеседника.

— Можешь, тебя проводят, — кивнул Емельян Сергеевич. — До свидания, Дмитрий Алексеевич.

Раскланявшись с Невским, я вышел за дверь. И тут же с улыбкой протянул ладонь для рукопожатия ожидавшему меня Ворошилову.

— Андрей Викторович, рад вас видеть, — поприветствовал я подполковника. — Надеюсь, у вас все благополучно?

Мужчина кивнул, вежливо пожимая мне руку.

— Все так, Дмитрий Алексеевич. Идемте со мной, я доставлю вас на поверхность.

Мы молча шли по коридорам. Я прекрасно ориентировался, благодаря карте, составленной «Оракулом», и мог с уверенностью сказать, что мы двигаемся другим путем, а не тем, по которому шли сюда с Емельяном Сергеевичем.