— Серафима, — тихо раздалось из темноты, и девушка узнала голос матери.

— Нет, — в ужасе пробормотала она.

Из темноты появилась рука. И девушка узнала ее: и перстень, и широкий рукав платья. Она даже почувствовала запах духов, который исходил от Фреи в то памятное утро.

— Нет! — уже громче произнесла девушка. — На Ковчеге не может быть сенобита. Ему сюда не пройти.

— Поверь мне, Серафима… — просил сладкий голос — Позови меня.

Серафима оглянулась на разбитое зеркало.

— Шахревар! — жалобно протянула она.

Гудок аппарата связи прозвучал громко и тревожно. Серафима подпрыгнула на кровати. Зыбкая тьма всколыхнулась, и протянувшаяся из нее рука исчезла.

Сиятельная дочь быстро поднялась с кровати и включила свет. Как она и ожидала, угол оказался пуст. Аппарат связи трезвонил настойчиво, даже бесцеремонно. Периодически оглядываясь на дальнюю часть комнаты, девушка подошла к интеркому и включила его,

— Простите меня, Серафима, — раздался в ухе голос Антонио. — Но я не мог сдержаться… Соединяю.

Над интеркомом на тумбочке вспыхнул экран. В первый момент девушка не узнала человека, который появился перед ней — настолько он постарел.

— Доченька!

Ее глаза невольно увлажнились.

— Папа…

— Как я рад, что с тобой все в порядке! — трогательно произнес глава Великой Семьи. — Я так счастлив, что ты просто не представляешь! С того момента, как я узнал о происшествии в Храме Десигнатора, я не нахожу себе места. Не хватало… — Голос великого мужа дрогнул. — Не хватало потерять еще и тебя.

— Значит, мама…

Он пристально смотрел на нее, прежде чем ответить.

— Мамы больше нет.

Она выдержала прямой взгляд. Не опустила глаза и не заплакала, хотя очень хотелось.

— Я это чувствовала, — произнесла она тихо. — Но все-таки надеялась, что мои чувства меня обманывают.

— Где ты сейчас? Я забыл спросить Антонио.

— На Ковчеге паладинов.

Аркелл на мгновение задержался с ответом.

— Как неожиданно… Впрочем, это лучшее решение из всех.

— Да, это была идея Шахревара.

— И весьма мудрая идея! Даже в страшных битвах, когда войска звездных государств несли колоссальные потери и сдавали планету за планетой, лишь Ковчег оставался неприступным для врага.

— Я могу увидеть маму?

— Похороны через шесть дней… Но мне не хотелось бы, чтобы ты сейчас возвращалась на Гею. Обстановка здесь какая-то нервная. Пока оставайся на Ковчеге. Ты сможешь?

— Да, папа… Ты сейчас в усадьбе?

—  — Довольно тяжело находиться здесь, — вздохнул отец. — Но, согласно обычаям нашей семьи, мама будет похоронена на родовом кладбище… Мне понадобится от тебя небольшая помощь. Через Антонио я перешлю список родных и близких, приглашенных на похороны. Проверь его, а то я боюсь, что по рассеянности мог кого-нибудь пропустить.

— Хорошо.

— Вот, — задумчиво произнес Аркелл. — И оставайся пока на Ковчеге. За день до похорон пришлю за тобой корабль.

— Я точно успею?

— Точно. Не сомневайся.

Повисло неловкое молчание. Ни родитель, ни дочь не могли подобрать темы для продолжения разговора. Впрочем, Серафиме было достаточно того, что она просто видела отца. Пусть даже он находится на расстоянии многих световых лет, все равно ей казалось, что он рядом, только протяни руку. Насколько же прав был Антонио' что позвонил ему!

— Кстати, твой жених тоже беспокоился о тебе, — вспомнил Аркелл.

— Уильям? — оживилась Серафима. — Как он?

— Как и я, не находит себе места. Забросил учебу, отменил все политические встречи. И прямо-таки поселился в кабинетах Службы общественной безопасности, которая проводит расследование. Мне нравится этот деятельный молодой человек.

— Да, он такой! — улыбнулась Серафима, испытывая гордость за своего возлюбленного.

В последние сутки ее угнетало одиночество. Девушке казалось, что со смертью матери жизнь закончилась или, по крайней мере, подошла к этой черте. Но теперь, после разговора с отцом, она поняла, что вовсе не одинока. Что есть близкие, которые искренне переживают за нее — отец, милый Уильям… Как она могла позабыть о них?

Зачем, когда есть они, она искала ответа на мучащий вопрос у опасного пленника?

— Пап, — нерешительно начала она, — я хочу рассказать тебе о… вещи, которая оказалась у меня.

— Знаешь, доченька… — Перед Серафимой вдруг появился не государственный деятель, а усталый пожилой человек. — … В последние сутки я стал каким-то рассеянным. Без конца думаю о тебе и о том, что случилось с Фреей. И забываю, где оставил сюртук или в какой карман положил авторучку. Сегодня я не мог вспомнить имя водителя, который служит у нас двадцать лет… Поэтому, давай, ты расскажешь мне о своей вещи чуточку позже.

Серафима сконфуженно замолчала. В самом деле, если она расскажет отцу об ихоре, то лишь загрузит его еще одной проблемой, с которой он вряд ли справится до похорон. Ему и без того тяжело. Очень жаль, но на помощь отца в этом тонком вопросе рассчитывать не приходится.

— Да, и еще, — вспомнил Аркелл. — Тебя ведь искал Игнавус. Он говорил, что вы должны были встретиться в Храме, но ты внезапно исчезла.

— Игнавус! — Надежда вспыхнула подобно лучику солнца. — Да-да! Я просила его о встрече, но то ужасное нападение все расстроило.

— Советник просил тебя немедленно с ним связаться. Он курирует расследование и очень хотел бы поговорить с тобой о том, что ты видела и знаешь.

— Я обязательно позвоню ему. Прощание получилось скованным.

Завершив связь, Серафима попросила Антонио соединить ее с президентским советником. После некоторой паузы, во время которой девушка задумчиво бродила взад вперед возле кровати, пресс-секретарь сообщил, что Игнавус недоступен.

— Он находится где-то на Центральном континенте. Но его передатчик выключен.

— Соедини с ним, как только он появится.

— Уже полночь. Вы не будете спать?

— Нет. Я должна немедленно поговорить с Игнавусом. И ты знаешь о чем.

Корневой штаб,

искусственный спутник Геи Златобашенной

Все каналы связи обрублены. Все корабли прикованы к пирсам и не отойдут от них, пока Гонорий не отменит свой приказ об изоляции Корневого штаба. А он этого не сделает, потому что плотно сидит на крючке у главнокомандующего. Две тысячи офицеров, не считая персонала, заперты на искусственной луне, как в тюрьме.

Среди них — он, Майкл Траян, пожалуй, единственный из всех, кто понимает весь ужас ситуации, но ничего не может поделать.

После шокирующей информации, которую поведал ему заикающийся офицер, Траян долго бродил между мониторов и карт, делая вид, что просчитывает варианты наступления орков. Люди, находящиеся в координационном центре, тоже пытались работать, хотя на отрезанной от мира луне это занятие выглядело бесполезным.

Однако Траяна сейчас заботили не орки. Он думал лишь о том, как связаться с советником президента. Поиски решения были лихорадочными, потому что протекали в жутком цейтноте. Преданные Балнигану гвардейские корабли вот-вот выйдут из подпространства, и уже ничто не спасет Союз от мятежа.

План родился, как всегда это бывает, неожиданно.

Траян сказал офицерам, что отправится в архив, чтобы поднять старые данные по Сонгу и Крутане. Какое-то время его не будут искать, и он надеялся, что успеет…

Вместо архива он спустился на средние палубы, расположенные в той части искусственной луны, которая обращена к Гее… Можно заблокировать связь. Можно поставить на прикол суда и окружить охраной пирсы. Но системы аварийного спасения работают всегда, и отключить их невозможно.

Движимая гидравликой, створка поехала вверх и сорвала обе пломбы. Майкл отпустил кнопку и заглянул в ячейку. Внутри включилось освещение и загорелись мониторы. Спасательная капсула готова к приему пассажира. Убедившись, что его никто не видит, заместитель начальника штаба забрался внутрь.

Конечно, существовал определенный риск. На всех объектах Союзного флота объявлено военное положение, и операторы наружных лазеров имели все полномочия для уничтожения судна, оказавшегося рядом с луной без необходимой санкции. Они могли испепелить модуль. Но Траян все же надеялся, что молот войны еще не успел пройтись по людским мозгам. Офицер полагал, что после веков мира и спокойствия в сознании людей еще не выработался нервный инстинкт, заставляющий без раздумий палить по нарушителям. В том числе по стартовавшей спасательной капсуле. А вдруг это самопроизвольный старт? Вдруг в ней остался техник, который проводил осмотр и ненароком зацепился за спусковой рычаг? Подобные недоразумения случались не раз. На это Траян и рассчитывал.