— Я так понимаю, ты Кэт, — выдавил он, когда я подошла к ним.

— Так и есть, — согласилась я. — А ты кто такой?

— Останусь безымянным, даже если у тебя нет этого дьяволова глаза, — прорычал мужчина. — Это дерьмо, Том. Никто не может поручиться за неё.

— Нам нужна свежая кровь, — тихо произнес трактирщик. — Ты же знаешь, что эти бесы присматривают за ветеранами с тех пор, как убили Наместницу. Кроме того, мальчик может взглянуть на неё.

Мальчик — повторила я про себя. Похоже, становится интереснее. Даже если сегодня вечером я не узнала ничего полезного, именно этот лакомый кусочек сделал мой гамбит стоящим.

— Я искала работу, — напомнила я обоим. — А не ключи от вашего тайного клуба.

Седой человек сплюнул в пустую кружку.

— Под твою ответственность, Беззубый, — наконец сказал он.

— Пойдем, девочка, прогуляемся.

Я приветливо улыбнулась ему.

— Ну, раз уж ты так мило просишь.

Мы вышли через заднюю дверь, после того как безымянный ворчун хлопнул молодую женщину по плечу, и она присоединилась к нам. Она тоже не представилась, осторожно поглядывая на меня сквозь челку, держа руку на рукояти короткого меча на бедре. Небо начало темнеть, поэтому мы не сбавляли темпа: после убийства Наместницы Линдиве в городе было введено военное положение и строго соблюдался комендантский час. Любой, кто выйдет после захода солнца без разрешительных документов, будет арестован, а любой, кто будет сопротивляться аресту, будет без колебаний предан мечу. Городская стража больше не была единственной силой, охраняющей улицы: Шестой Легион регулярно посылал патрули, а Девятый занял все ворота.

— Так куда же мы направляемся? — спросила я, когда молчание стало скорее утомительным, чем напряжённым.

— К королевской литейной, — сообщила мне женщина, закатив глаза, когда мужчина впился в неё взглядом.

— Я думала, что теперь она принадлежит Империи, — нахмурилась я.

— Они заняли главную, ту, что обеспечивала королевскую гвардию, — объяснила мечница. — Легионы никогда не заботились о тех, кто обеспечивал местные войска, поскольку они сами делали своё оружие.

Хм, в этом был определенный смысл. Легионы Ужаса были вооружены снаряжением, выкованным на юге Пустоши, в Форамене. Исключения могли быть сделаны во время войны, когда возникла острая необходимость в пополнении запасов, но обычно они предпочитали ждать вооружения и доспехов, поступающих прямо из Имперских Кузниц. После войны не было никакого реального смысла забирать маленькие литейные: основная будет отлично служить для ремонтных работ, требуемых для оккупационных легионов.

— Хватит с меня урока истории, — прорычал мужик. — Тихо, пока мы не доберёмся туда.

Молодая женщина виновато пожала плечами, но подчинилась. Внешний Город Саммерхолма отличался от Лауэра. В отличие от старой столицы Кэллоу, которая стихийно росла с годами по мере того, как богатство и люди прибывали сюда из других частей Королевства, Саммерхолм был явно спроектирован. Улицы были везде одинаковой ширины, достаточной, чтобы лучники на стенах, окружавших внутренний город, могли видеть любую цель как на ладони. Сторожевые башни, теперь занятые легионерами, нависали над каждым узким местом. Не раз мы проходили мимо тупиковых улиц, готовых стать полями смерти для любого, кто свернёт не туда. Восточные ворота создавались не с целью торговли или промышленности: это был скорее замок, чем город, построенный так, чтобы его можно было превратить в смертельную ловушку при вторжении армии праэс. Знание о том, что даже после двадцати лет оккупации люди, рождённые в городе, знали все тонкости лучше, чем Легионы, не вызывало у меня спокойствия.

— Мы на месте, — внезапно объявил седой ветеран. — Заходи, пока нас не заметили.

В Королевской литейной не было ничего впечатляющего, что, как я полагала, и было главным. Здание имело дверь из целого куска старого дерева, с металлической шпилькой над нею, на которой, должно быть, висела вывеска — теперь, правда, её не было. Дверь была не заперта, и мечница без стука толкнула её, а наш весёлый спутник недоверчиво оглядел пустую улицу. Я последовала за ней, щурясь в ожидании пока глаза привыкнут к сумраку внутри. Большая чугунная печь, занимавшая большую часть левой стены, горела, хотя кузница на другой стороне комнаты была мёртвой и холодной.

Дороговатое освещение. Я последовала за более приятным из моих проводников, когда она направилась в комнату в задней части дома, откуда до меня доносился тихий шёпот разговора.

Место, в которое мы вошли, должно быть, служило складом, когда это место ещё использовалось по назначению: повсюду были пустые стеллажи для оружия и доспехов, некоторые опрокинуты, чтобы служить импровизированными сиденьями для двух дюжин людей, занимающих комнату. Войдя, я поймала на себе несколько любопытных взглядов, но ничего похожего на осторожную враждебность, которую я ожидала увидеть. Значит, они привозят сюда только тех, кому доверяют, подумала я. Но если это так, то зачем вы привели меня? Я не думала, что это ловушка, но я определённо что-то упустила. Как и в «Потерянной Короне», всем, кроме меня, было далеко за тридцать: мужчин и женщин было примерно поровну, и, хотя никто из них не носил доспехов, у всех было по какому-то клинку. Они выглядели так, будто знают, как ими пользоваться. Если я не ошибаюсь, меня только что привели на собрание сыновей Стрегес — Блэк упоминал, что они в основном состоят из недовольных ветеранов. Сыновья всегда были единственной группой сопротивления, с которой у меня был реальный шанс связаться: другая состояла из бывших членов Гильдии Воров, и у меня было ощущение, что они будут намного более скрытными, оттого сложнее находимыми. Бородатый мужчина вошёл, хмуро глядя на меня, и остановился у двери.

— Садись, девочка, — проворчал он. — Мы начнем, когда придет Мечник.

— Значит, это правда, — пробормотала я, пытаясь изобразить удивление. — В Саммерхолме есть герой.

— Скоро ты с ним познакомишься, — ответил ветеран. — Он проницательный парень, этот Одинокий Мечник. Поймали уже пятерых шпионов. Если он скажет, что ты не одна из них, значит, так оно и есть.

Я кивнула, сохраняя на лице невозмутимое выражение. Дерьмо. Дерьмовое дерьмо. Одинокий Мечник не звучало как Имя, способное определять правду, но если он уже разоблачил агентов, поставляемых Блэком, то у него должен быть какой-то трюк. Я глубоко вздохнула, присаживаясь на боковую стойку. Если бы фокус заключался только в том, что он мог бы сказать, когда кто-то лжёт, тогда я могла бы найти выход из этой засады. Формально я не была послана ни Блэком, ни какой-либо другой имперской властью. Я не была лояльна к Империи — это можно повернуть себе на пользу. Но если он спросит, собираюсь ли я его убить, мне крышка. Я закрыла глаза и медленно справилась с паникой, делая ровные вдохи. Отступать было поздно.

Моим первым побуждением было встать поближе к двери, чтобы я могла дать дёру, если дойдёт до мечей, но я отбросила этот вариант: за мной следили, и подобное движение раскрыло бы меня так же явно, как самостоятельное признание. Смогу ли я одолеть героя в бою? Вряд ли. Его Имя сосредоточено вокруг владения мечом, что не предвещало ничего хорошего для меня, учитывая, что у меня было в общей сложности восемь дней уроков владения оружием. Не говоря уже о том, что я не смогу сражаться одновременно с ним и Сыновьями.

С моей стороны было глупо ожидать, что, имея какой-то трюк для обнаружения шпионов, они не будут использовать его при каждом удобном случае, а только тогда, когда подумают, что у них есть утечка. С другой стороны, это означало, что процесс вряд ли будет болезненным или особенно масштабным: в этом случае он не мог бы использоваться так часто. Могут ли герои сказать, когда они находятся в присутствии злодея? Я не могла найти этого Одинокого Мечника так, как могла бы найти своих соперников, но я ещё не была Оруженосцем. И даже зная его Имя, я понятия не имела какие способности дарует ему его Роль. Мой внутренний монолог прервался, когда человек, о котором шла речь, вошёл в комнату через заднюю дверь.