Лицо тагребской аристократки ничего не выражало, но она склонила голову. Мастерящая схватила свой кубок и выпила.

— Я дьявольски люблю эти наши маленькие беседы, — сказал Крыса. — Но я полагаю, что есть ещё одна немаловажная вещь, о которой ты должна упомянуть, Айша?

Прелестная Штатная Трибуна прочистила горло.

— Борьба между Старой Кровью и Умеренными уже началась, но их агенты при дворе согласны по одному важному вопросу, — сказала она.

Что ж, это должно быть интересно.

— Я вся внимание, — сухо произнесла я.

— Откровенно говоря, — деликатно сказала Айша, — это ты. Ты их беспокоишь.

— На неё косились с тех пор, как она стала Оруженосцем, — спокойно сказал Хакрам. — Что особенного теперь?

— Когда вы были просто Оруженосцем, леди Кэтрин, вы представляли собой незначительную угрозу, которая только потенциально могла превратиться в большую, — сказала аристократка с оливковой кожей. — Ваш приход к командованию Пятнадцатым, хотя и прискорбный, не был сочтён чрезмерно тревожным. Однако это изменилось, когда Пятнадцатый продолжил расти.

— Они думают, что ты собираешь частную армию, чтобы постучаться в их двери, — злобно ухмыльнулся Крыса. — Их нежные благородные сердца трепещут от этой мысли.

— Это абсурд, — сказал Килиан слева от меня. — У нас и близко нет людей для этого. Нас сейчас сколько, шесть тысяч?

— Семь тысяч по данным переписи на прошлой неделе, — сказала Айша. — По моим оценкам, летом нас будет восемь тысяч. Размером с два стандартных легиона.

— Под моим командованием нет соответствующего количества магов, — нахмурилась рыжая.

Я задумалась, пытаясь состыковать это несоответствие.

— Маги должны окончить Колледж перед поступлением на службу, — сказала я. — Мы принимали кэллоу.

— Просто у нас не так много магов, которых мы могли бы привлечь в свои ряды, — согласилась Айша. — Многие ушли в Четырнадцатый, когда он был сформирован, и ходят слухи, что вот-вот будет сформирован Шестнадцатый.

Это, как я поняла, было проблемой. Большая часть военной доктрины легиона основывалась на том факте, что количество магов и сапёров будет пропорциональным количеству регулярных войск. Неудивительно, что Верес так настаивала на тренировках. Ей придётся полностью пересмотреть свою тактику, прежде чем мы в следующий раз ввяжемся в драку.

— Я полагаю, никто из вас не придумал обходного пути? — спросила я.

— Мы могли бы набирать людей из числа гражданских талантов, — сказала Айша. — Однако это привело бы к осложнениям.

— У хороших магов в Пустоши есть покровители, — добавил Крыса. — Они вынуждены их иметь.

— Их пришлось бы обучить стандартам Легиона, — пробормотал Килиан. — У нас нет для этого средств. Не говоря уже о том, что использование методов Военного колледжа без санкции было бы, по меньшей мере, государственной изменой.

— Прекрасно, — пробормотала я. — Ладно, подумайте об этом. Если вас посетит гениальное озарение, вы знаете где моя дверь.

Хакрам поставил своё вино с металлическим звоном.

— С практической точки зрения, что для нас означает то обстоятельство, что дворяне забеспокоились о нашей численности? — спросил высокий орк.

Крыса пожал плечами, посмотрел на другого тагреба в комнате.

— Поддержку единственной партии, способной сравняться с тобой по силе, — сказала Айша.

— Наследница, — сделала вывод я.

Ну, разве это не льстило? Я предполагала, что было бы слишком наивно надеяться на то, что мне позволят расширить свои ряды без каких-либо последствий. Я провела рукой по своим волосам, которые я распустила из обычного хвоста на время обеда, и они успели слегка растрепаться. Килиан, улыбаясь, толкнул меня коленом под столом.

— Мы найдем способ, — пробормотал он. — Мы всегда выкручиваемся.

Я поцеловала его в плечо, на что Крыса закатил глаза, а Айша вежливо отвела взгляд. По мнению Праэс, заострять внимание на проявлении эмоций у других было невежливо, если только вы не были с ними достаточно близки и не находились за закрытыми дверями. Мастерящая смотрела на нас, как на какую-то странную химеру, озадаченная, как никогда. Гоблинское представление о романтике, как я его поняла, довольно сильно отличалось от человеческого.

— Ладно, с первой проблемой разобрались, — сказала я. — Крыса.

— А вы разве закончили? — спросил тагреб. — Это просто становилось интересным.

Сразу после этого его губы сжались, проглотив всхлип, а Айша улыбнулась, я заподозрила, что он выйдет из комнаты прихрамывая, когда мы действительно закончим. Бастард закашлялся.

— Я разместил людей на нижних ступенях двух главных Тёмных Гильдий, — сказал он.

В то время как, по-видимому, существовало довольно много мелких преступных объединений, которые называли себя гильдиями, в Кэллоу было только три, которые действительно заслуживали этого названия. Убийцы, Воры и Контрабандисты. Воры были теми, кто пережил Завоевание наименее пострадавшими, и первыми заключили сделку с Блэком. Их деятельность была негласно разрешена до тех пор, пока она не угрожала интересам Праэс, в обмен на несколько уступок — единственной действительно важной из них было информирование о любой группе сопротивления, с которой они сталкивались. Неудивительно, что моему учителю никто из них на самом деле не бросал вызов за те два десятилетия, что он руководил Кэллоу. У него действительно были глаза повсюду, не так ли?

Вторая гильдия, Контрабандисты, не осталась невредимой. Не потому, что Башня закрутила гайки, по крайней мере, не в обычном смысле. До Завоевания они сколотили состояние на импорте предметов роскоши Праэс, но их роль посредников стала ненужной, когда открылись настоящие торговые пути. Что еще хуже, довольно много наркотиков и веществ, которые были запрещены в Королевстве, больше не имели ограничений под властью Праэс. После нескольких лет застоя им удалось найти нишу в импорте иностранных предметов роскоши через Меркантис, обходя тарифы — в конце концов, Васалити больше не патрулировался военными баржами. Их последующие попытки доставить оружие в Кэллоу были встречены убийством половины их руководства, и они приняли это предупреждение близко к сердцу. В итоге они ограничили свою деятельность тем, что не привлекло бы внимания Блэка, предложив долю своей прибыли в качестве покаяния. Тем не менее, они были бледной тенью того, чем были раньше — безусловно, самой слабой из трех гильдий.

Убийцы оказались на промежуточной позиции между этими двумя, неискалеченными и в значительной степени нетронутыми. Их более патриотичные элементы были зачищены Именованными, которые служили примером профессии убийц. Остались только закалённые профессионалы. Те без колебаний сотрудничали с Башней и даже с некоторыми имперскими губернаторами, хотя убийство Праэс без неофициальной санкции было запрещено. Хотя Гильдия убийц и не была такой многочисленной и укоренившейся, как до Завоевания, она комфортно освоилась со своей новой ролью. Они, во всяком случае, процветали под властью чиновников, происходящих из культуры, где их ремесло не только принималось, но и пользовалось некоторым уважением. В конце концов, немногие дворяне Королевства когда-либо нанимали Тёмную Гильдию для работы, но Праэс были не прочь нанять местных талантов, когда привлечение собственных специалистов было бы слишком дорого.

— Проникнуть к контрабандистам было достаточно легко, поскольку в прошлом я имел с ними косвенные дела, — сказал Крыса, вытряхивая меня из моих мыслей. — Что касается Воров, то попасть туда можно, но для того, чтобы подняться по карьерной лестнице, потребуются годы. Они, как правило, действуют в местных ячейках.

— Ты не смог найти никого из Убийц? — спросила я.

Красивый тагреб покачал головой.

— Они набирают только по приглашению, — сказал он мне. — В основном осужденные за убийства, которых добывают, похищая их из тюрьмы перед тем, как тех повесят.

Я издала понимающий звук. Это затруднило бы проникновение кого-либо внутрь. Если Блэку и удалось совершить этот подвиг, он никогда мне об этом не говорил.