Адъютант двигался, как продолжение моего тела, всегда там, где я нуждалась в нем, и именно тогда, когда я нуждалась.

Что-то связанное с его Именем, или мы просто прошли вместе достаточно полей сражений? Я чуть отступила в сторону и нанесла длинный удар в бок, но удар был недостаточно сильным, чтобы пройти. Неважно, Адъютант закончил работу мгновением позже боковой стороной меча, подняв щит, чтобы кровь не коснулась его. Демон поднял руку, но на этот раз не стал ее убирать: вместо этого он замахнулся на нас, как булавой.

Я знала, даже когда увидела приближающийся удар, что не успею вовремя убраться с дороги. Не в том состоянии, в котором была моя нога. Хакрам расправил плечи, и я почувствовала, как вспыхнуло его Имя, но этого было недостаточно. Я все еще помнила, как истощило меня использование аспекта в первый раз: то, что он вообще смог сражаться после этого, было свидетельством конституции орка. С резким свистом стрела воткнулась в край оторванной лапы. Более крупная, чем предыдущие, и дико вращающаяся, она разорвала плоть и рассеяла ее как дым, заставив ошметками опасть на землю.

Пока спасена. Я взглянула туда, где были Серебряные Копья, а теперь было лишь поле трупов. Плачущие Небеса, она убила по меньшей мере сорок искаженных мужчин за меньшее время, чем потребовалось для утренней молитвы. Хорошо что Лучница на нашей стороне. Огромные пальцы распластались по земле и толкнули демона вверх, когда он попытался замахнуться ногами на Охотника, но человек ловко спрыгнул на землю и позволил конечностям пройти над ним. Это было столько внимания, сколько я могла уделить герою, потому что некоторые другие пальцы не просто поддерживали нашего противника. Они скребли по разбитым камням мостовой и, взяв пригоршню, небрежно швырнули ее в сторону Масего. Я выругалась: надеяться на то, что он не заметит, что там происходит, было слишком наивно.

Я потянулась за последними остатками своей силы, сформировала копье теней и выстрелила в него, не промахнувшись, пробив булыжник и подрезав еще один. Полетели еще четыре камня, и те же вращающиеся стрелы достали один, потом второй, потом третий — пока угол не вывел последний за пределы угла обстрела Лучницы. Я прикинула, что он ударит Подмастерье по голове. И убьет его немедленно. Дьявол, дьявол, дьявол…

Адъютант встал перед Масего, подняв щит и расставив ноги. Удар пробил щит и сломал руку, но орк остался на ногах, и камень упал на землю. Оскалив зубы, Хакрам оторвал бесполезный обломок стали и с ужасным треском вернул руку в сустав. Боги, он даже не вскрикнул и не вздрогнул. Просто… взял и пошел дальше. Подмастерье медленно поднялся на ноги. Я позвала Охотника отступить, и он в кои-то веки сделал это без споров, отрубив по пути меньшую половину руки и выпрыгнув в окно дома со всей грацией мчащегося быка.

Линии пламени поднимались от земли к небу со всего города, их было слишком много, чтобы сосчитать. Огненные нити соединились в одну точку высоко над демоном, и я наконец поняла, что делал Масего. Он нарушил свой ритуал, кусок за куском, и принял дикое пламя, которое должно было вырваться из очагов, как свое собственное. — Узурпация — это сущность магии, — однажды сказал мне Подмастерье, перефразируя какого-то Императора Ужаса. Он узурпировал свою собственную работу и теперь использовал всю ее силу против нашего врага. С того места, где собралось все пламя, спустился огромный столб пламени, окутав демона в мгновение ока. Я наполовину ожидала, что заклинание исчезнет через мгновение, но оно продолжало действовать. Со стороны нашего мага донесся странный звук, и я вздрогнула, поняв, что это смех. Масего безумно ухмылялся, корчась от смеха, и отблески пламени отражались на его очках, когда он смотрел поверх них на свою работу.

Его руки тянулись вперед, не двигаясь, пока бушевал огонь и волны жара опаляли камень и искажали воздух. Как долго мы стояли там, наблюдая, как сын Повелителя Красных Небес доказывает истинность своего происхождения, я не знала. Достаточно долго, чтобы мои конечности стали мягкими, когда напряжение боя покинуло меня, и достаточно долго, чтобы Охотник выскочил из другого дома, чем тот, в который он вошел, и присоединился к нам. Спустя несколько мгновений Лучница спрыгнула со своего насеста, настороженно оглядываясь.

— Это убьет его? — спросила она.

Я устало усмехнулась.

— Ну, вероятно, какое-то время он не будет двигаться. Нам все равно понадобится Охотник, чтобы закончить бой: я не думаю, что у Масего останется достаточно сил, чтобы после этого загнать его в клетку.

Она выгнула тонкую бровь.

— Был и такой вариант?

— Насколько я понимаю, — сказала я, — наши шансы на то, что нам удастся поймать его в ловушку, если он увидит наше приближение, были… исчезающе малыми. Это, вероятно, настолько хорошо, насколько Пятнадцатый мог разумно ожидать, что этот бой пройдет.

Сам Охотник старательно игнорировал нас, и я ответила ему тем же. Он был достаточно нетерпелив, чтобы атаковать до сих пор, я не сомневалась, что он прикончит монстра, когда придет время. Хакрам был для меня важнее, и я должна была хромать так быстро, как только могла физически, чтобы поймать орка, когда он начал падать.

— Думаю, на сегодня с меня хватит, Кэт, — прохрипел он.

— Ты молодец, Хакрам, — пробормотала я, осторожно опуская его к стене. — Лучше, чем кто-либо имел право ожидать.

— Я… — начал он, но усталость настигла его.

Его рот закрылся, и беспамятство наконец овладело его телом.

— Надёжный парень, — прокомментировала Лучница.

— Самый надёжный, — тихо согласилась я.

Заклинание Масего не показало никаких признаков истощения. Прихрамывая, я подошла к нему и положила руку на плечо.

— Сколько ещё?

Он на мгновение прекратил смеяться. Краем глаза я заметила, как Охотник поднял копье — и тут же моя рука опустилась на меч, и я проклинала себя за то, что вообще вложила его в ножны. Я думала, что герой слишком прямолинеен, чтобы напасть на нас, но теперь, когда битва закончилась, он, должно быть, думал, что сможет уничтожить нас, когда мы ослаблены, а затем позаботиться о демоне самостоятельно. Черт, на чью сторону встанет Лучница? Она меньше всех устала среди нас. Охотник сплюнул кровь, и рука демона закончила разрывать его грудь.

Теперь он выглядел почти как человек, хотя и был обнажен и с пугающе большими глазами. Стрела Лучницы попала ему в горло, но он, казалось, даже не заметил этого. Он выдернул руку из мертвого героя и швырнул его в Масего, нарушив концентрацию мага — столб пламени тут же пошел рябью, а затем поднялся взрывом, который бросил нас всех на землю. Я подавила крик боли, когда моя больная нога подломилась под углом, но отчаянно вскарабкалась на ноги как раз вовремя, чтобы увидеть, как демон идет за Подмастерьем. Те же голубые сияния, которые ранее остановили искаженного монстра, материализовались перед магом, когда мерзость прыгнула на него, удерживая его на расстоянии вытянутой руки, пока он пытался продавить магический щит.

Масего хмыкнул, когда я двинулась к демону с фланга, свет щита взорвался и отбросил его назад. От удара стрела в горле дрогнула, разбрызгивая кровь по дуге, когда он плавно приземлился на ноги.

Одна капля упала на левое запястье Подмастерья. Тут же он поднял другую руку, кончик пальца которой светился красно-оранжевым светом, и с хриплым криком прижег кожу. Будет ли этого достаточно? Дерьмо. Лучше бы так и было. Я услышала, как Лучница обнажила мечи, и демон лениво повернулся, чтобы посмотреть на меня. Он сделал шаг, а затем замер. Вдалеке послышался стук копыт по камню, приближающийся к нам с того места, где когда-то стояли Серебряные Копья. Шаг был неторопливым, как будто у всадника было все время в мире. Я вздохнула с облегчением. Черный. Мой учитель пришел за нами. Сквозь дым и пыль, поднятые разрушившимся заклинанием Масего, показался одинокий силуэт. Вокруг демона образовалась клетка ярко-красного и зеленого пламени, которая сначала медленно вращалась, а затем все быстрее и быстрее, пока не приняла форму крутящегося конуса, а затем взорвалась, взмыв в небо так высоко, что, должно быть, весь город мог это видеть. За ней не осталось и следа демона. Лошадь остановили в двадцати футах от нас, и наконец я смогла разглядеть всадника.