— Едем, — кивнул дракон и пошел открывать нам дверь.

— Все нормально? — уточнила у Джейда.

— Конечно, дорогая. Денек сегодня что надо. Самому королю шубу снимал! — он засмеялся.

Уже будучи в карете, Джейд сказал:

— Вы меня сейчас до дома докиньте и поезжайте веселиться, а я спать пойду.

— Как вам будет угодно, — отозвался Валтор.

Ехали мы в звенящей тишине. Карета двигалась по заснеженным улицам бесшумно. За окном танцевали снежинки. Джейд прикрыл веки и откинулся на диванчик, я глядела на улицу, а герцог на меня. Это нервировало. Было страстное желание прикрыться чем-то.

Вот чего он добивается? Ну получит он моё прощение, и? Дальше-то что? Неужели у него действительно есть совесть, которая поедает изнутри? Сомневаюсь. Возможно, ему снова нужна моя помощь. Хотя с его стороны рассчитывать на неё глупо.

И снова вспомнился этот мерзкий лживый поцелуй. Это же додуматься надо — афродизиак! Что, самому никак?.. Ой!

Мы свернули на нашу улицу. Карета проехала несколько метров и остановился напротив дома.

— Хорошо вечера, молодежь! — весело попрощался Джейд. Он одарил Валтора самым колючим взглядом, которые я когда-либо видела. Дракона не проняло. Он тоже попрощался со слугой, даже пожал ему руку.

Старик мягко закрыл дверь, но в дом не зашел. Смотрел на нас до тех пор, пока мы не исчезли с поля зрения.

Наши взгляды встретились. Время замедлило ход. Мы просто сидели друг на против друга, как завороженные.

— Я вас не прощу. — У меня наконец получилось отмереть. Сказанное далось не просто. Я буквально ощутила боль и грусть герцога. И почему меня должны волновать его чувства? Не должны, но у сердца на этот свет свое мнение. Не давай дракону заговорить, я продолжила: — Если вы стали спонсором только ради моего прощения — зря. Мы и без вас не пропадем. И Джейд прав — я не отступлю.

— Подслушивать плохо…

— Не вам рассуждать о том, что хорошо, а что плохо. Точно не вам. — Заключила я.

— Что вы хотите?..

— От вас? — я засмеялась. — От вас ничего. Моё желание я сказала вам ещё тогда, в кафе.

— Вы простите меня только тогда, когда я умру? — протянул Валтор, внимательно смотря на меня.

Я представила это. Его нет. И мне стало до невозможного грустно. Передернув плечами, я отвернулась к окну. Смотреть в его глаза очень сложно. В них целый океан эмоций. В моих тоже. Он отлично читает людей, а я не хочу, чтобы он прочел и меня.

— Я… — начала, но запнулась. — Не это имела в виду… Если вы умрете никому легче не станет. Я просто хочу больше никогда вас не видеть. Точно! Вот мое желание. Если вы его исполните, то я прощу вас.

Мужчина замер, смотря сквозь меня немигающим взглядом. Лицо его осунулось, губы сжались в тонкую полоску. Его чувства выдавали пальцы — они легонько подрагивали.

— Но… — он сглотнул и замолчал. Мужчина запустил пятерню в волосы, взъерошив их. — Я… — Его глаза ярко блеснули. — Я не хочу расставаться с вами.

«Я не хочу расставаться с вами», — набатом прогремело в сознании.

— Почему?

— Не знаю. — Он нагнулся ко мне, обхватив широкими ладонями мою маленькую кисть. — Пожалуйста, выберите другое желание. Это просто невыносимо. Я не смогу выполнить это. Не смогу...

— Но вы обещали! — зарычала я. Это были наигранные эмоции. На деле… Я тоже не хочу прощаться с ним.

— Обещал.

— Так выполняйте! — я выдернула руку, сжав её в кулак.

— Я… Я не могу!

— Но вы ведь…

— Обещал! — выплюнул Валтор. Он бухнулся передо мной на колени. Моя рука снова оказалась зажата в его руках. Он нежно гладил кожу, прижимая её к груди — Я не хочу уходить из вашей жизни. Я хочу, чтобы меня в ней стало как можно больше!

— Что?..

— Ты все слышала. — Герцог снова перешел на «ты». — Цветы, которые я привожу тебе каждый день, я собираю сам. САМ! Утром и вечером я торчу в оранжерее с секатором, выбираю лучшие цветы, составляю из них букеты и еду к тебе. Я не знаю, что со мной происходит. Ты мне мерещишься во всем! Ты даже сниться мне стала… Пожалуйста, Дакота, прости меня. Я никогда не чувствовал себя настолько паршиво. Наверное, я совершил самую большую ошибку в своей жизни! Умоляю, позволь мне показать себя с другой стороны.

— Я уже все видела. — С грустью протянула я. — Разверни карету. Я хочу домой.

— Ты первая, пред кем я стою на коленях.

— Я должна это ценить? Думаешь, этим ты смываешь все, что было до?

— Ты не даешь мне получить твоё прощение. Я ведь правда готов на все. Почти на все.

— Вот как будешь готов на все, тогда и поговорим, — раздраженно отозвалась я. — А сейчас верни меня домой.

— Дакота… — голос мужчины охрип. На него не взглянешь без жалости. Всем своим видом он показывает боль. Черную, колючую и холодную. Такую же я чувствовала после нашего разговора в кафе. Мы поняли друг друга.

— Поднимись. — Приказным тоном сказала я.

Дракон все же выполнил моё желание. Через несколько минут белоснежная карета снова оказалась напротив моего дома.

Валтор спохватился. Он хотел помочь мне выйти, но я отмахнулась от этого.

— Я прощаю тебя. — Сказала тихо, прежде чем закрыть дверь. — Но видеть в своей жизни не желаю. Если тебе так важно моё прощение, то ты должен уважать мои желания.

Элфорд ничего не мне ответил. Он подождал до тех пор, пока я не зашла в дом. Только тогда возница натянул вожжи, унося лорда прочь.

Прошло несколько дней. Меня все не отпускали слова Валтора. Джейд ещё долго выведывал события того вечера. Я отвечала односложными фразами, не вдаваясь в подробности.

— Он тебя обидел?

— Не-е-ет… — качала головой я. — Совсем нет.

Скорее я обидела его. Быть может, это я совершила ошибку? Почему-то теперь эти мысли терзают меня. Отныне Валтор видится мне во всем. Он грустно улыбается, цокает языком и тяжело вздыхает.

Что касается театра, то дела у него идут просто отлично. Нам удалось выручить около семи тысяч золотых. Это очень много! Да и Элфорд не соврал. На следующий день он приехал вместе в двумя архитекторами. Те оценили масштаб работы, назначили примерную стоимость реставрации. Валтор моментально перевел половину, чтобы рабочие приступили к работе.

Обо всем этом мне рассказала Эалвейн, которая приехала в гости. Она привезла мне триста золотых.

— Зачем это?.. — растерянно протянула я, пытаясь вложить мешок с монетами обратно в руки женщины.

— Забирай! Это твоё. Ты помогала театру больше всех.

— Значит мне меньше всех нужно, — протестовала я. — Лучшей отдай это кому-нибудь другому…

— Всем хватит. — Заявила она, быстро поцеловала меня в щеки и выпорхнула из дома. — Я сейчас еду с господином Эиричи выбирать материалы, дел полно! Пока-пока!

Что примечательно — ко мне Мелиса приехала в новой карете, в новом модном платье и в красивой белой шубке. Похоже, теперь и она жить будет по-другому. Это хорошо, она заслужила.

Если подвести черту, то у нас все получилось на ура. Театру ничто не угрожает. Более того, аристократам понравилось и многие хотят прийти и на другие выступления! Это донесли до меня газеты. Многие представители высшего света дали свои интервью по этому поводу, где хвалили нас. Особенно мне понравилось следующее:

«Леди Эверджин явно родилась не в той семье. Ей прямая дорога в большой театр, украшать сцену и радовать нас, аристократов, своей игрой, а не быть в нашем числе. Высший свет ей не к лицу. Хорошо, что она нашла себя», — говорил барон Инвайд. С ним многие согласились. По этому поводу высказался даже директор Королевского театра. Он публично пригласил меня на главную роль в ближайшую постановку. «Я и моя команда актеров готовы раскрыть талант леди Эверджин. Сейчас она словно неограненный алмаз. Я выступлю в роли лучшего ювелира и создам новую звезду нашего времени», — самоуверенно заявлял тот.

Несмотря на столь «щедрое» предложение, ограняться я не спешила. Вместо этого сидела напротив камина, потягивала какао и сжигала письма от журналистов, возжелавших заполучить интервью со мной.