Труппа ушла, одарив меня взглядами полными ненависти. Гости в зале продолжали обзывать меня и злобно смеяться.

Выбежав в коридор, я натолкнулась на широкую грудь.

— Привет, — тепло сказал Валтор, обнимая меня. Он замечает мои слезы и в момент серьезнеет: — Кто посмел тебя обидеть? Кто?! Я разорву его на кусочки!

— Не надо, — я утираюсь рукавом. — Все нормально…

— Ты играла замечательно! — произнес дракон, широко улыбаясь. Его настроение передалось и мне. Стало чуточку легче.

— Правда?..

— Конечно же… Нет! — герцог оттолкнул меня от себя. — Это худшее, что я видел! Ты все испортила!

— О Господи! — кровать скрипнула от моего резкого подъема. В голове звучал издевательский смех Валтора. Какое ужасное чувство обиды и разочарования в самой себе… При том, что еще ничего не произошло! У меня явно проблемы с нервами.

С этими нелегкими мыслями я спустилась вниз, дабы заварить себе чай с ромашкой. Может, хоть это поможет мне восстановить душевное равновесие.

За эту ночь я просыпаюсь третий раз. На часах полчетвертого. Можно поспать ещё, но желания нет вообще.

Джейд встал через час. Завидев меня, он сильно удивился.

— Рановато ты сегодня. Все нормально?

— Не-а… — была честна я, допивая вторую чашку. — Спать хочу и не хочу одновременно. Волнуюсь очень.

— Ясно дело, — улыбнулся Джейд. — Ты главное дыши. Попробуй: считай до восьми и вдыхай, потом снова до восьми задержи дыхание и на восемь же выдохни. Поможет. Опробовано на личном опыте.

— Я тоже о дыхательной гимнастике знаю, — проговорила я с отчаянием в голосе. — Не помогает.

Старик подошел ко мне и ободряюще улыбнулся.

— Назад дороги нет. Переживать не имеет смысла, не находишь? Даже если все пройдет плохо — жизнь на этом не закончится.

— Моя — нет, а вот как насчет театра… — пробурчала я, притянув колени к себе. Уложив на них голову, я все же попробовала дышать по счету.

Джейд отправился готовить. От моей помощи отказался сразу, напротив, попросил на мешать. «В таком состоянии от тебя только проблемы будут», — сказал он. «Успокоил так успокоил…», — фыркнула про себя.

Делать было нечего. Я просто ходила по дому, прокручивая в голове все свои реплики. Иногда останавливалась и начинала отыгрывать. Чаще всего это было перед зеркалами или окнами. Мне важно видеть себя со стороны.

И вот, стоя напротив окна, я активно жестикулирую и громко, с расстановкой проговариваю завершающую фразу, как вдруг запинаюсь. К дому подъезжает белая карета, которую я узнаю за километр. Из неё выходит Валтор, неся в руках цветочную корзину. Он быстро забегает под крыльцо и тут же уходит обратно, оставив подарок. Напоследок герцог останавливается, с грустью глядя на дом.

Спрятаться я не успела. Меня словно привязали к окну. Наши глаза встретились, сердце отчего-то забилось скорее. Дракон стоял посреди заснеженной улицы, улыбаясь мне.

Удивительно… Цветы он привозит сам… Я думала, за него это делают многочисленные слуги, но нет. САМ! Каждое утро и вечер Его Светлейшество приезжает к моему скромному дому не в самом лучшем районе города, чтобы оставить мне частичку своего извинения.

Так. Что-то я засмотрелась. Я ведь гордая и обиженная? Да! А потому отвернусь от него. Сделала. Стало почему-то стыдно. Почувствовала себя маленькой глупой девочкой. Вернувшись обратно, я с сожалением увидела отъезжающую карету.

«Ну и ладно!», — заключила я, — «Мне все равно». Или нет? Или нет…

Никогда в театре не было так шумно. Жизнь в маленьком здание кипела. Актеры усиленно репетировали в гримерке, Мелиса бегала туда-сюда, расставляя серые булыжники.

— Что это?.. — вопросила я, смотря на обычные камни с красными неправильно начерченными рунами.

— Артефакты на удачу! Вчера купила, — похвасталась директриса, протягивая амулет. Этот бесполезный кусок не несет в себе ни капли магии. Сколько бы я не пыталась прочувствовать энергию, не было даже малейших покалываний.

— Фигня, — сделала вывод я.

— Что, прости?

— Тебя обманули, — говорю правду, хватаясь за мешок «артефактов», что находится в руках Эалвейн. — Отдай, я их выброшу. Нечего по театру камни разбрасывать.

— Нет! — у меня отняли безделушки. — Пусть будут. Я их тогда за сценой размещу. Мне так спокойнее…

Отговаривать женщину не стала. Пусть хоть кому-нибудь будет спокойно. Меня, кстати, немного отпустило. Я как-то резко вспомнила все свои выступления на Земле. Во-первых, они были намного опаснее простого спектакля. Воздушные гимнасты те ещё любители адреналина. Во-вторых, мой цирк был в чуть ли не в десять раз больше театра, а зрительный зал мог вместить в себя около тысячи человек. Так что…

— Все будет хорошо, — заверял меня Джейд. Он вызвался помочь. Его аргументы был прост и железен: «Не могу ведь я сидеть сложа руки, когда тебе нужна моя поддержка». — Думаю, гостей будет более, чем достаточно.

— Надеюсь… — пролепетала я.

Джейд и единственная служанка Эалвейн — милая четырнадцатилетняя девочка по имени Шел, будут выполнять роль капельдинеров. Правда, проверять им нечего: билетов у нас нет — как-никак мы бесплатный театр для удовольствия. Они должны всего-навсего помогать гостям раздеваться и усаживаться в зале. И, самое главное, предлагать пожертвовать на нужды театра.

— Хорошо, — легко согласилась Шел. — Я буду милым голосочком просить помочь театру и моей хозяйке…

Я задумалась. Нет, так дело не годится. Главный рычаг давления на зажиточных (и не только) аристократов — Эго. Оно у них большое, жирное. Особенно оно любит, когда его чешут. Чесать нужно сильно, не пропуская ни сантиметра необъятного тела.

— Говорите вот что: «Если у вас есть лишние средства, попрощавшись с которыми вы не ощутите дискомфорта, то пожертвуйте их на нужды театра». — Проговорила я. — Запомнили? Именно так и говорите!

Да, нагло. Да, это не самый красивый ход с точки зрения приличия. Но он вынужденный. На реставрацию здания нужно много денег. А высший свет ими как раз располагает.

Волнение лишь усилилось с прибытием первого гостя. Его карета подъехала к главному входу ещё за час до начала представления. Это был пузатый пожилой мужчина. Могу предположить, что они с Джейдом ровесники.

— Добрый вечер, — расплылись в доброжелательных улыбках Джейд и Шел. Они синхронно поклонились. — Рады видеть вас в нашем театре. Позвольте помочь раздеться.

— Отчего же не позволить? — мужчина расставил руки в стороны, весело хохоча. Вел он себя странно. Я бы сказала — не аристократично.

С него быстро сняли дорогую шубу с большими золотыми пуговицами. Повесив оную на новые вешалки, также купленные мною, ему выдали номерок.

— О! Номер один — это моя любимая цифра, — сказал гость, разглядывая деревянную дощечку. Джейд предложил ему помочь театру, произнеся мою фразу точь-в-точь. — Отчего же не помочь? Деньги есть! — быстро согласился мужчина. — А сколько нужно?

— Сколько не жалко, — отвечает Шел.

Аристократ пожимает плечами, достает из кошеля горсть… ГОРСТЬ! Золотых монет и высыпает их в ящик, стоящий посреди холла.

Все это время я стояла у дальней двери, наблюдая за происходящим из тени. Открыв рот от удивления, я хотела визжать от радости. Небольшая волна облегчения накатила на меня. Если так пойдет дальше, то мы сможет позволить себе ТАКОЙ ремонт, какой даже Королевскому Театру не снился!

Вернувшись в гримерку, я приоткрыла дверь, чтобы все происходящее в холле доносилось до моих ушей.

Как выяснилось спустя двадцать минут Джейд ошибся. Гостей было не просто достаточно — они словно сыпались из рога изобилия. На улице творилась полная неразбериха: кучеры ругались между собой, ибо не могли поделить дорогу, аристократы и простые горожане мерили друг друга взглядами, кто-то смеялся, кто-то с презрением оглядывал здание, другие находили в толпе своих друзей и начинали бурно беседовать, стоя перед входом. В коридорах тоже было шумно. Джейд и Шел бегали от вешалки к вешалке, накидывая на крючки роскошные верхние одеяние аристократов и прохудившиеся пальтишки простых людей.