— Так что они говорили? — усмехнулся рыцарь.

Девчонка застенчиво умолкла, потом поглядела исподлобья и выдала осторожно:

— Что королева, видно, из ума выжила, коли полукровка рыцарей её возглавляет. Смесок, который титул милорда имеет — это странно весьма…

— Смотрю, вашу миледи чистота крови сильно волнует… Да придётся ей с этим смириться пока! — хмыкнул Северянин. — Я не выдам тебя, не бойся. А теперь ступай!

Девчонка замялась нерешительно.

— Милорд, а дозвольте мне остаться!

Кайл изумлённо уставился на юную рабыню.

— Я вас не потревожу, — поспешно заверила она, зачастила, объясняя: — Я сяду тут у порога. Тихо, как мышка… Вы про меня даже не вспомните.

— Зачем это? — нахмурился он.

— Не прогоняйте меня! — взмолилась девчонка жалобно. — А то миледи решит, что я не угодила вам, прогневала вас. И высечет меня. А это так больно, когда плетью… Дозвольте, я тут останусь!

— Ладно, оставайся, — вздохнул полукровка.

Кайл смотрел на неё в смятении.

Совсем юная. Хрупкая, маленькая, затравленная. Тёмные пугливые глазёнки, прямые жидкие волосы. Он силился найти сходство с Форсальдом, каким он помнил его, но миниатюрной пугливой девочке ничего не досталось от отца. Видно, в мать пошла.

Сколько их тут таких? Случайных, никому не нужных…

Под его пристальным взглядом девчонка смутилась окончательно, снова застенчиво уставилась в пол, переминаясь с одной босой ноги на другую.

— Как тебя зовут? — поинтересовался Кайл.

— Эйлит, — отозвалась рабыня, привычно поклонилась при этом.

— Иди сюда, Эйлит! — позвал он.

Девица тотчас вскинула тёмные глаза, даже дышать позабыла. Полукровка указал на постель.

Девчонка сжалась так, словно он только что её ударил и собирался это повторить, но всё-таки приблизилась медленно, неохотно.

— Сюда! — велел он ещё раз.

И она осторожно присела рядом, стыдливо не поднимая глаз. Очень-очень медленно её тонкие пальцы потянулись к шнуровке на груди её балахона.

Кайл поспешно поймал её руки.

— Да нет же, глупое дитя, не надо! — он улыбнулся перепуганной насмерть девице. — Холодно стоять на полу босой… Забирайся на постель с ногами!

Он накинул ей на плечи меховое одеяло.

— Так-то лучше. Продрогла ведь совсем… Ложись спать здесь, Эйлит! Утром уйдёшь. Обещаю, что и пальцем тебя не трону.

Она действительно дрожала. Только вот от холода ли? Смотрела на него потрясённо и недоверчиво.

— А вы?

— А мне не спится, дитя…

— Вы так добры, милорд Элиол! — надломленным голосом произнесла девочка. — Никто и никогда не был так добр со мной! Может, я напрасно…

Она потянулась к нему, осмелев немного. Но полукровка только головой покачал, усмехнулся и погладил по волосам мягко.

— Я некрасивая, милорд? — девчонка всё поняла по-своему.

— Красивая, — заверил рыцарь. — Только слишком юная. Не торопись! Иногда стоит подождать, чтобы обрести что-то действительно хорошее.

— Лучше даже вас?

— О, Эйлит! Я-то точно не подарок!

Кайл поднялся и отошёл к окну, распахнул прикрытую створку, впуская в комнату лунную ночь.

— А у милорда Форсальда сыновья есть? Или только дочери? — небрежно поинтересовался Кайл.

— Нет, милорд, сыновей нет, — тотчас отозвался меховой холмик, возвышавшийся на постели. — Замок милорду Валиро достанется. Потом, когда… Знаете, а болтали, что у отца сын был! Да он его сам увёз… Даже поговаривают, что не увёз, а убил. Вот! Своими руками.

— Зачем это? — невозмутимо усмехнулся Кайл.

— Не знаю, милорд, — девчушка высунулась из-под одеяла. — Я в это не верю. Мой отец не самый добрый человек, но… он бы так не сделал. Говорят, что его сын был… как вы… ну… не совсем человек…

— Полукровка? — Кайл поражался своему хладнокровию.

— Да, — девчонка опустила глаза. — Вы не гневаетесь, что я так говорю?

— Но я ведь полукровка, на что тут гневаться?

Она пожала плечиками неловко.

— Вы, милорд, очень красивый! И добрый ко мне… Я вас обидеть невольно боюсь. Ежели я не то скажу, вы меня остановите!

— Меня давно не оскорбляют указания на моё происхождение, — заверил рыцарь. — А тебя не задевает, что отцу нет дела до тебя? Может, ты ему пожалуешься? Расскажи, как тебя Ольвин хотела мне подарить, пока он отсутствовал! Расскажи, когда он вернётся! Что, интересно, твой милорд на это скажет?

— Откуда вернётся? — нахмурилась Эйлит.

— Так… милорд Форсальд ведь в отъезде?

— Что вы! — удивлённо воскликнула девчонка. — Милорд с зимы уже замка не покидает.

— Постой… Как так? — полукровка подсел к рабыне. — А где же он тогда?

— Ой-ой-ой! — девчонка пошлёпала себя по губам. — Опять я! Язык у меня… Милорд Элиол, я вам ничего не говорила! Миледи Ольвин меня пришибёт за это!

— Да тише, не причитай! — одёрнул её Кайл. — Сказал же — не выдам. Говори давай толком!

— Там он, в башне, наверху… — насупившись, призналась Эйлит.

— В башне? — переспросил полукровка, ничего пока не понимая.

— Угу, — кивнула его новоявленная сестра. — Зимой он заболел. И сначала никто на это внимания не обратил. Ну, зима же — простыл, должно. Но ему всё хуже и хуже делалось. Миледи сама за ним ходила, отварами поила. Ничего не помогало. А потом хозяйка велела его унести туда. Сказала, отец так пожелал. Дескать, мешает ему шум, разговоры… Слуги ходят мимо комнаты, топают, болтают, а у него от этого голова болит… — Девочка вздохнула и добавила доверительно: — Но я думаю, она просто не желала видеть его подле себя. Такого… больного, ослабевшего. А ещё от больных смердит всегда. Вот миледи от него и избавилась. С тех пор он в башне. Миледи сама к нему ходит и ещё одна рабыня. Только ей разрешено, потому что она немая. А нам всем строго запретили к башне подходить и милорда беспокоить…

— Отчего же? — удивился Кайл. — Что плохого в том, чтобы его навещать, скажем, тебе?

— Не знаю, — пожала плечами девчонка. — Но мне не больно-то хочется ходить туда… Говорят, башню сторожат призраки. А я их жутко боюсь.

— Призраки? — недоверчиво ухмыльнулся рыцарь.

— Да, призраки, — обиженно насупилась Эйлит. — Призрак рабыни. Старики её почему-то называют Волчицей. Болтают, что она упала со стены… И с тех пор по ночам бродит по замку.

— И ты её видела? — не поверил полукровка.

— Нет, что вы! — испуганно вытаращила глаза девчонка. — Храни меня Мать Мира! Я бы сразу умом повредилась. А ещё я слышала, что там не только Волчица, а ещё и Морская Дева…

— А это кто? — с трудом произнёс Кайл.

— Одна невольница, лэмаяри, — вздохнула девчонка. — Сказывают, её повесили…

— А может быть, это всё враки? — предположил рыцарь. — Может, это твоя миледи распускает страшные слухи? Ей на руку, чтобы к башне никто не ходил.

— Может, — согласилась Эйлит. — Мне так думается, что миледи Ольвин вовсе не хочет, чтобы мой отец выздоравливал. Она ждёт, когда он помрёт. Они с милордом Валиро и так уже тут всем заправляют. Зачем ей, чтобы милорд Форсальд поправлялся? Но призраков я всё равно боюсь…

Кайл посмотрел в окно. Башня вырисовывалась на фоне ночного неба жуткой угрюмой тенью, пугающе-мрачной в бледном лунном свете.

— Так… Обувай мои сапоги! — велел он непререкаемым тоном. — Велики, правда… Но хоть не босиком. Пойдём!

— Куда? — испуганно отодвинулась Эйлит.

— Отведёшь меня в башню к милорду, — полукровка уже ждал у порога.

— Я не пойду! — затрясла головой девчонка. — Ни за что не пойду! Там страшно! Я боюсь!

— С призраками я справлюсь, — заверил рыцарь.

— И хозяйка меня убьёт, если прознает! — у девчонки заблестели слёзы на глазах.

— Не убьёт, я не позволю. Я — рыцарь королевы, не забыла?

— Я очень боюсь, милорд Элиол, — жалобно пропищала рабыня.

— Знаю, Эйлит, — вздохнул полукровка. — Но кроме тебя некому. Мне очень нужно попасть туда и увидеть милорда Форсальда. Обувайся!

— Не надо… И так не замёрзну, — проворчала девчонка. — Я привыкла босиком. А то шаркать буду, ещё услышат…