— Хочешь перекусить?

Сильвия перевела взгляд на счастливого добродушного рыцаря. Захари смотрел на нее, широко улыбаясь. Он казался таким открытым и откровенным человеком, из-за чего Сильвии совершенно не хотелось ему отказывать. А уж если в деле была еда, тогда причин для отказа было еще меньше.

Закрыв глаза, девочка усмехнулась и ответила:

— Естественно.

Захари и Клод переглянулись. Пока Сильвия не видела, они подмигнули друг другу, явно радуюсь успешной поимке своей цели в ловушку.

Предложение не оказалось шуткой. Сильвия в сопровождении трех парней прошла вглубь лагеря, практически к самому его центру. Так как на улице уже была ночь, а в самом центре лагеря горел огромный костер, его насыщенный оранжевый свет освещал всю округу. Под светом пламени плясали тени людей, готовилась еда для всех рыцарей, а также проводились различные мелкие поединки от карточных игр и до армрестлинга.

Сильвия вместе с остальными была вынуждена ждать приготовления пищи. Все это время, между ответами на вопросы Клода и его товарищей, она думала лишь о том, как этот лагерь выглядел в ее глазах. Все, абсолютно все рыцари улыбались. Звучал смех, звучали и грозные крики. Все это так смешивалось между собой, что порой разобрать слова того или иного голоса было невозможно. Тем не менее атмосфера была приятной.

Улыбнувшись, Сильвия подумала:

«Они все выглядят довольно бодрыми для тех, кто сражается на войне. Возможно это потому, что войны и жестокость в этом мире обыденность?»

Когда настало время получать еду, все начали расходиться за посудой и вставать в очередь. Сильвия была одной из тех, кто самым первым прошмыгнул к деревянной посуде, а затем и к повару, разливавшему горячий мясной суп.

Тарелки всего она взяла две, и, нет, она не собиралась есть обе порции. Одна из заготовленных тарелок ей совсем не принадлежала. Заботясь о состоянии еще одного человека в лагере, Сильвия с самого начала задумала отнести ему ужин, что и отправилась делать сразу после получения еды.

Клод же, потерявший малышку из виду, продолжал стоять в очереди и как-то взволнованно оглядываться. В какой-то момент Захари и Петар, заметившие в толпе своего командира, также подошли к нему.

— А где Сильвия? — первым делом спросил Клод.

Захари и Петар задумчиво переглянулись. Когда объявили о приготовлении еды все они как-то быстро и не нарочно разделились, из-за чего теперь они также не знали, где находилась Сильвия.

— Уже ушла?

Сильвия же была уже далеко от центра лагеря. Ступая в ночной темноте, девочка не без помощи своего внутреннего зрения следовала между шатров и палаток, прямо к новому хорошему знакомому. Когда она приблизилась, из темноты ночи ей навстречу сразу прозвучал громкий радостный голос

— О, малышка малы…

— Ты обещал так меня не называть, — резко прервала Сильвия. Приблизившись к Индгарду, все еще стоявшему возле оружейной, она подняла голову вверх и решительно взглянула в его глаза. Благодаря технике ей не составляло труда видеть широко улыбавшееся лицо мужчины. И, казалось, у него самого с видением в темноте не было никаких проблем.

— А это у тебя… — задумчиво протянул Индгард, смотря на то, что Сильвия удерживала в своих руках.

— Еда, — уверенно ответила девочка. Руки Индгарда сами потянулись к одной из тарелок, будто бы уже предчувствуя ее предназначение, однако Сильвия быстро отодвинулась. — И одна миска может стать твоей, если правильно назовешь мое имя.

Индгард сначала удивился, а затем усмехнулся. Уверенно он ответил:

— Сильвия.

— Держи. — Сильвия протянула левую руку, в которой находилась одна из деревянных тарелок, а также плотно прижатая к ней ложка. Как только Индгард принял еду, девочка спокойно развернулась и прошла в шатер.

— Почему ты не осталась с остальными? — спросил мужчина, ступая следом. — Не нравятся шумные компании?

— Не уверена. Скорее всего, так и есть.

Сильвия прошла к небольшому столу, на котором лежали записи Индгарда и с совершенным спокойствием запрыгнула на него. В это же время мужчина, приблизившись к ней, спросил:

— Переживаешь из-за того, что твоя сестра ушла?

— Не очень. — Сильвия поставила тарелку на ладонь левой руки, а правой ухватилась за ложку. Зачерпнув ею немного супа, она поднесла ее ко рту. — Последний год мы даже не виделись с ней, так что я не завишу от нее. К тому же Вивьен может за себя постоять. А если что-то случится… — Сильвия положила ложку супа в рот и с удовольствием распробовала мясной бульон. — Я просто пойду и спасу ее вновь.

Индгард улыбнулся, но ничего не ответил. Он знал, что в жизни ситуации бывали разными, порой и безвыходными, поэтому подобные суждения как никогда напоминали детскую беззаботность.

Индгард и Сильвия приступили к трапезе. В тишине ночи лишь стук посуды, плеск бульона и чмокающие звуки разносились по шатру. Только когда с едой было покончено, а тарелки оказались отставлены в сторону, Индгард заговорил:

— Кстати говоря, коса, которую ты показала мне…

— Ты понял, что это такое?

— Это один из тех предметов, который впитывает в себя энергию умерших. — Индгард серьезно посмотрел на девочку. — Думаю, что в какой-то момент в этой косе скопилось слишком много энергии, из-за чего она и приобрела необычные свойства.

— А эту энергию, — с интересом спросила Сильвия, — можно выпустить или впитать?

— Думаю, да, но тогда она уже не будет живой.

Девочка недовольно нахмурилась. Сама того не заметив, она в отвращении скривила свое лицо и тихо пробормотала:

— Тогда не стоит. Мне нравится она живой.

— Почему? — удивленно спросил Индгард, заставляя Сильвию вновь поднять взгляд. С широкой улыбкой на губах девочка ответила:

— Это же так круто, когда твое оружие может запугать врага простым подмигиванием.

— Странный ты ребенок.

— А вы странноватый взрослый, как я погляжу. Все время думаете только об оружии, да еще и силу имеете не дюжинную. Скажите честно, в какой академии учились? В Академии духа?

Индгард улыбнулся. С прищуром он посмотрел на Сильвию, которая практически не отрывала от него взгляда во время этого диалога.

— Как ты догадалась?

Сильвия хитро улыбнулась. Щелкнув пальцами, она ответила:

— Никто кроме духовника не может скрывать свою ауру так хорошо. Другие академии даже о понятии ауры не слышали, а тут появился кто-то, кто умеет ею управлять. Все логично.

— Нашлась малышка-логичность.

Сильвия и Индгард отчего-то засмеялись. Эти их голоса не просто наполнили собой шатер, они начали разноситься далеко за его пределы. Лишь когда оба успокоились, Сильвия устало произнесла:

— Ладно. День был долгим и муторным. Думаю, мне стоит отдохнуть.

— Хорошо. Если станет страшно спать одной, можешь вернуться сюда ко мне.

Брови Сильвии удивленно приподнялись. Она явно чувствовала в этих словах попытку надавить на ее возраст.

— Даже не знаю что ответить, — загадочно протянула девочка. — С одной стороны, хотелось бы разозлиться, а, с другой стороны, твое предложение звучит, как хорошая причина для того, чтобы устроить ревизию всего оборудования.

— Ишь что удумала! — возмущенно вскрикнул Индгард, уже представляя, как Сильвия переворачивает весь этот шатер верх дном.

Вновь прозвучал громкий смех. Сильвия и Индгард, не скрывая своего приподнятого настроения, начали хохотать от души. Постепенно их смех затих, и тогда, сквозь него, до уха начали доноситься странные посторонние звуки.

Сильвия и Индгард услышали их почти одновременно. Они резко замолчали и насторожились. Тихие стоны, подобные жалобным мольбам, доносились со стороны улицы прямо в шатер. Помимо них слышались: грохот, зловещее рычание, скрежет металла.

Нахмурившись, Сильвия недоверчиво спросила:

— Что это за странный звук?

***

Клод, оставшийся возле костра в центре лагеря, Сильвию так и не нашел. Стало ясно, что девочка уже давно покинула это место, и из-за этого на душе было как-то не спокойно. Сильвия будто проводила между ними грань, и пусть даже Клод знал, что она делала это со всеми, кроме своей сестры, от этого все равно было как-то неприятно.