В ветряном потоке появилась фигура девочки, вышедшей на дорогу прямо перед торговой гильдией. Следом появилось несколько сцен совместных обедов, встреч и обсуждений. Каждое слово начало воспроизводиться в ветряном потоке в виде цепочки текста где-то внизу. Благодаря этому тексту можно было понять даже то, о чем говорила Магнолия с Сильвией.

Следом за этими мирными сценами появилась сцена сражения с бандитами, а после и продолжение путешествия.

Сильвия, следившая за этим, увидела знакомую дорогу, ведущую к злополучному отдаленному городу. Следом за этой дорогой шли сцены, обустройства торговцев в городе, еще один разговор Сильвии и Магнолии, а затем и внезапное возникновение теневого зверя.

Во время той сцены, когда теневой зверь появился, Магнолия увидела убегающую от него Сильвию. Зверь, пусть и не живой ныне, вселял ужас. Зрители, участники суда, а также сама королевская семья ужаснулись при виде этого страшного создания. Казалось, будто от самих воспоминаний Магнолии исходила та темная энергия, которая принадлежала этому созданию.

В своих воспоминаниях Магнолия закричала, зверь заметил ее и бросился на нее. Следом она уже видела перед собой спину Сильвии, вставшую на ее защиту, и ее кровь, стекающую из пронзенного острыми клыками девичьего тела.

Картины вновь начали сменяться одна другой. Сражение, попытка дать отпор, вновь падение, вновь Сильвия пытается закрыть ее собой. Кровь, страх, зловещее пугающее существо и четкое желание бежать. Бросить все и бежать со всех ног.

В какие-то моменты внизу, где появлялся текст во время разговоров, начали появляться и сами мысли Магнолии. Мысли, которые она даже не успевала озвучивать, просто проносились в ее сознании и раз за разом кричали ей то убегать, то вставать и сражаться.

Сэм, наблюдавший за всем этим, удивленно опустил взгляд на сцену, на которой стояла Сильвия. Девочка смотрела на эти воспоминания с полным спокойствием и даже каким-то безразличием. Будто бы в этих воспоминаниях сражалась не она вовсе.

— Сильвия… — с болью в голосе протянул Сэм, уже просто не желая продолжать смотреть на все это.

«А со стороны я выглядел совсем жалко, — думала Сильвия, опустившая голову в этот момент. — С этим нужно что-то сделать. Не могу же я вечно оставаться таким слабым?»

Когда воспоминания Сильвии закончились, зал все еще был погружен в тишину. Множество взглядов, до этого момента направленных на магию Вероники, переместились на Сильвию.

— Вам еще нужны какие-то доказательства? — неожиданно спросила девочка, поворачивая голову к Рунне.

— Я… — протянул мужчина, начиная хмуриться. — Признаю, что тьма была получена тобой не от сделки с темным богом.

— И на том спасибо.

— Но я все еще не могу понять, — решительно продолжил первосвященник, все больше начиная распаляться, — откуда у такого ребенка, как ты, такая сила? Не может же быть, что у нулевой есть такие способности? Что это? Откуда?

— Откуда? — повторил голос поблизости. На пьедестал, на котором стояли Оскар и Драгош, вышел Му Дзен. Парни при виде старейшины почтительно поклонились и отступили. — Вы не вправе задавать ученику другой академии подобные вопросы. Или мне стоит напомнить вам о неприкосновенности методик обучения?

Рунне нахмурился. Все его спокойствие будто испарилось и сменилось злостью. Так и не придумав ответа на этот вопрос, мужчина замолчал. Тогда голос неожиданно донесся с балкона самого короля. Люди замолчали и с волнением посмотрели на своего правителя.

— Очевидно, — произнес Ирнес, не отводя взгляда от сцены, на которой стояла Сильвия, — что сила, полученная в ходе этого сражения, не связана с этим делом. Сильвия Роллан в этой ситуации показала доблесть и помогла представителю другой академии. В данном сражении ради другого она была даже готова пожертвовать своей жизнью. Прошу учитывать это в дальнейшем расследовании.

Воран кивнул, Сильвия улыбнулась, а Рунне недовольно нахмурился. Еще пару секунд гримаса раздражения была видна на его лице, но затем, взяв себя в руки, он вновь спрятал все свои эмоции глубоко в душе.

— В любом случае, — неожиданно заговорила волшебница Минерва, все еще продолжавшая стоять на пьедестале за спиной первосвященника, — остальные доказательства остаются действительными. У нее есть мотив, у нас есть свидетели, а также доказательства ее вины.

— У нас тоже есть свидетели, — заговорил в ответ Му Дзен, — и доказательства ее непричастности.

Минерва усмехнулась. Поставив руку на бедро, она перенесла вес тела на правую ногу и насмешливо произнесла:

— У вас нет доказательств.

Сильвия задумчиво сощурилась. Приподняв взгляд на постамент, на котором стоял Му Дзен, а позади него и Оскар с Драгошем, девочка начала размышлять:

«Оскар ждет, да? По первоначальному плану он еще в начале суда должен был настоять на проверке моей памяти, но в итоге сейчас он почему-то тянет. Сомневается? Неужели догадывается, что я буду против?»

Между тем взгляд Оскара опустился на лицо Сильвии. Серьёзный, настороженный взор парня с первых секунд будто намеренно сообщил Сильвии обо всех сомнениях, которые сейчас скрывал в себе Оскар. Более того, выражение лица Оскара выглядело так, будто бы он ей не доверял.

«М-да, — девочка опустила голову, стараясь избежать этого проницательного мужского взора, — как всегда, догадливый. Вообще было бы неплохо предупредить их с самого начала обо всех моих планах, но тогда они подняли бы панику».

— Ваше Величество! — решительно произнесла Минерва, оборачиваясь к королевским особам. — Очевидно, что в данной ситуации чаша достоверности перевешивает в нашу сторону. Мы готовы даже пригласить товарищей погибшей волшебницы в эту комнату в качестве свидетелей.

Ирнес был готов тяжело вздохнуть. Вместо этого, прикрыв глаза, он спокойно ответил:

— Не нужно.

Сильвия, не смея поднимать головы, все больше погружалась в собственные мысли. Голоса в округе, шепот и восклицания будто становились для нее тише с каждой секундой.

«Я уже думал над тем, что я буду делать, если меня признают виновным. В этом случае, в зависимости от приговора, через несколько дней после суда меня должны будут казнить или отправить на каторгу. Ни тот ни другой вариант меня не устраивает. У меня и без того слишком мало времени, чтобы тратить его на страдания. Так что, скорее всего, я бы попытался сбежать сразу после суда».

Взгляд Сильвии опустился на толстые цепи, соединявшие собой ее кандалы. Этот рассеянный взгляд то фокусировался на цепях, то и вовсе растворял их во множестве образов.

«Именно поэтому, — продолжала размышлять Сильвия, — когда на меня надели цепи, и когда поместили в башню, я пытался понять хватит ли мне сил сбежать из этого места».

Сильвия развела руки, заставляя цепи натянуться. В данный момент от них, как и от самого тела девочки, исходил мощный поток бушующей энергии. Это были и тьма и свет, как сказали бы другие, однако для духовника что тьма, что свет были по сути одинаковы, ведь в глазах духовника всякая невидимая сила была аурой.

Цепи заскрипели. Со стороны они казались довольно прочными, но лишь те, кто могли чувствовать истинную природу энергии, могли понять, что цепи уже не выдерживали такого напора силы. Они впитывали в себя все больше и больше ауры, а она, скапливаясь, постепенно изнашивала их.

От осознания того, что эти цепи вот-вот могут развалиться на составляющие, Сильвия зловеще усмехнулась. Из-за опущенной головы это никому видно не было, однако лицо девочки выглядело в тот момент так, будто в ее голове уже созревал какой-то зловещий план.

«Что я буду делать потом? Пожалуй, у меня не так много вариантов. Однозначно могу сказать одно: оставаться в империи Флоренц было бы опасно».

— Что ж, — неожиданно для всего зала заговорил король, своим голосом вновь погружая зал в тишину, — если никто со стороны Сильвии Роллан не хочет предложить этого, — Ирнес Фелинче медленно поднялся со своего места и, спустившись к ограде балкона, остановился возле нее, — предложить вынужден я сам. Сильвия…