Появившийся неподалёку «санитар» выглядел как беглец из посредственного аниме. В первую очередь в глаза бросались его красные короткие волосы и угловатые черты лица. Потом становилось понятно, что одет он в какие-то странные одежды землисто-зелёных оттенков. И довершал этот образ меч, висевший в ножнах на поясе. Я не совсем понял способ, каким этот хлыщ прибыл сюда, но почувствовав его прибытие, я обернулся и внимательно осмотрел «посетителя». А вот тот не обратил на меня особого внимания. Его глаза намертво прикипели к ритуальному кругу, завораживающему своей неземной красотой.

— Логрус? Что тут делает лабиринт хаоса?

Лабиринт? Я посмотрел на своё творение и с некоторой долей вероятности признал, что его можно считать лабиринтом.

— Это ты создал его. — Следующая фраза «санитара» был не вопросом, а утверждением, но всё-таки в голосе была слышна неуверенность.

— Конечно я. — Хвастливо подтвердил я своё авторство. — А ты кто вообще такой? — Спросил я в ответ, желая потянуть время. До полуночи оставалось совсем немного.

— Я Брэнд, сын Оберона. — Представился мужик.

— А-а-а… Бред, сын Йог-Сототха. — Признал я телепатический слепок, который пришелец транслировал одновременно с произнесением слов. Я слышал упоминание этого имени раньше во время одной из встреч с Игроками.

— Откуда тебе известно это имя? — Удивился Бред.

— Мне много что известно. — Загадочно улыбнулся я.

— Так ты… Читер! Что ты тут делаешь? Тебя вообще не должно быть в этом мире.

Бред сделал шаг в мою сторону и остановился, когда из темноты наперерез ему вышел Берсерк. Это со мной он мог говорить на повышенных тонах. А вот сила Гаттса была такова, что даже сынок Бога Порядка не смел вести себя опрометчиво.

— Меня привело сюда Существо. Когда увидишь его в следующий раз, скажи, что та демонстрация конца света, которую оно мне устроило, сильно помогла мне с подготовкой ритуала и созданием вот этого лабиринта, которому ты так удивляешься.

Пока Бред ошарашенно переводил взгляд с меня на ритуальный круг, я посмотрел на Гаттса и отдал ему телепатический приказ. Берсерк слитным движением вытащил огромный меч из-за спины и вознёс его в небо. Увидев это движение, Бред отскочил назад, потянувшись за своей зубочисткой. Но достать её он не успел.

С громким рёвом Берсерк опустил меч… втыкая его себе в живот. Бессмертная плоть демона Хаоса раздалась в стороны и выплеснулась наружу чёрной дымящейся кровью. Подобное ранение нельзя было бы вообще считать ранением для кого-то вроде Гаттса, но этот удар был ритуальной формулой… принесения себя в жертву Азатоту. Берсерк опять завопил, пока его тело превращалось в туман и затягивалось в огромный водоворот, возникший в центре «лабиринта». Этот водоворот не был таким уж большим, но в первую очередь пугала именно его глубина. Жизненная и магическая сила моей жертвы вступили во взаимодействие с ритуалом и… открыли прямой путь отсюда до личных покоев Азатота.

А всего через секунду я увидел, как Пожиратель Вселенных буквально выпрыгнул из портала, поглощая весь мир. Это было событие масштаба Большого Взрыва, но только наоборот. Проникнув в мир Амбера, Азатот одновременно пожрал его, уничтожив на всех планах бытия. А вместе с миром он поглотил и меня.

Я плыл в бесконечной тягучей тьме, что окружала меня со всех сторон. В ней не существовало ничего, и в то же время было всё. Это был тот самый первозданный Хаос, один лишь проблеск которого мог свести с ума величайших магов. Но я не ощущал исходящего от него давления. Хаос лишь благосклонно взирал на меня как отец на сына. А потом, наваждение исчезло, и я ощутил, что стою в уже знакомом мне тронном зале Азатота, а тот сидит на своём троне и с усмешкой смотрит на меня. Не знаю, как это нагромождение щупалец и ртов могло усмехаться, но впечатление у меня было именно такое.

— Что ж, Читер. Ты опять удивил меня и немало порадовал. Никогда ещё со времён возникновения мироздания никому не удавалось принести мне в жертву мир Первого Отражения. Он был неприкосновенен. Его защищали лучшие ангелы Порядка и Света. И всё-таки ты нашёл способ призвать меня, да ещё и не в виде проекции, а лично. Ах, сколько вкусных и великих душ я пожрал в тот момент. Амбер — тюрьма богов.

Пока Азатот распинался на тему вкусовых достоинств сожранного мироздания, я подумал о том, что слова «никогда со времён возникновения мироздания» означают слишком большой промежуток времени, чтобы даже Азатот мог осознать их реальный смысл.

— Ты преподнёс мне великий дар. И в ответ на него я хочу дать тебе награду. Чего ты хочешь?

Азатот замер, заинтересованно глядя на меня, а я осмотрелся, глядя на бесчисленные толпы всемогущих демонов, что глазели на меня со всех сторон.

— Я доверяю тебе в этом вопросе. Подбери мне что-нибудь. — Ответил я через несколько секунд размышления.

— Ты доверяешь мне? — Голос Азатота был полон удивления. — Ты веришь в мою доброту?

От этих слов по рядам демонов прошёл едва слышимый гул шока и трепета. Они и представить себе не могли, что кто-то предположит, что Азатот добр.

— Разве мы говорим о доброте? — Задал я встречный вопрос. — Мне казалось, что мы говорили о награде. Награда не нужна получающему. Она не нужна дающему. Она нужна всем тем, кто смотрит на церемонию награждения. Нужна для того, чтобы все они стремились угодить тебе — великому Пожирателю Миров, по чьей воле раздаются награды и наказания. Ты сам признал, что я смог совершить нечто, чего не мог сделать до меня никто. Так пусть же это будет награда, которая заставит всех твоих последователей мечтать о том, чтобы сделать ради тебя что-то хоть в сотню раз менее великое. Чтобы их преданность тебе была беззаветной. Чтобы они и помыслить не могли о том, что их старания не будут достойно вознаграждены.

— Твои слова полны ереси и гордыни. — Улыбнулся Азатот всеми своими пастями. — Мне это нравится. Что ж, я выбрал свой дар для тебя! За уничтожение Амбера, мира Первого Отражения я дарую тебе каплю Амриты!

По рядам демонов пронёсся слитный стон. В нём смешались восторг и разочарование, зависть и любовь, неукротимая жажда и бесконечное отчаяние. Капля Амриты была высшей наградой, которую только можно было себе вообразить. Не было ничего выше неё. Всё мироздание меркло по сравнению с даже самой крохотной каплей этой божественной субстанции. Лишь единицы во всём мироздании смогли получить её. Бессчётное количество Игроков мечтали о ней. Но только я смог получить этот дар, а все они остались не у дел.

Азатот взмахнул тентаклей, и светящийся шар непостижимой энергии влетел мне в грудь. Энергия влилась в моё ментальное тело, и я ощутил нечто, чего никогда не ощущал до этого. Я почувствовал свою душу, потому что в этот момент наслаждалась именно она, а не ментальное и прочие тела. И это ощущение было непередаваемым. Оно длилось и длилось, и казалось, что ему не будет конца. Я естественным образом достиг «просветления», осознав себя душой, которая была привязана к материальному миру. И вместе с тем, я осознал, что связь моя с этой реальностью крепка, и разорвать её сложнее, чем поработить всю бесконечность мироздания и стать Азатотом и Йог-Сототхом одновременно.

Пока я «фтыкал», находясь в подобии наркотического транса, Азатот продолжил раздачу слонов.

— Также, моя часть в твоей душе ещё тысячу лет будет служить тебе верой и правдой. Она не будет мешать тебе, и твоя воля будет для неё священной. Я не буду вмешиваться в твои отношения с Существом, но отправлю тебя в нейтральный мир, где твои магические способности смогут проявиться со всей силой. Такова моя воля. А теперь, иди.

Меня словно подхватило могучим ветром. Перед моими глазами промелькнул тронный зал Азатота, вечноголодные небеса, бесчисленная череда вселенных, и, наконец, я остановился в каком-то мире. Я осознал себя стоящим посреди бескрайней степи в своём теле Вритрас. Я всё ещё ощущал невероятное наслаждение от поглощённой капли Амриты, а потому реагировал на окружающий мир с некоторой задержкой. Но даже если бы я был бодр и резв, мне вряд ли удалось бы избежать встречи с Существом, которое нашло меня буквально через пару секунд.