– Дошел до поворота, – раздался в пульте тихий голос, – стоит… Снова пошел… коридор с губчатым полом… оглядывается…

– Его уже ведут профессионалы отдела, – шепнул Пересвет на ухо Пинаеву. – Но у меня предчувствие, что это пустой номер, наживка.

– У меня тоже, – ответил Пинаев.

– Остановился у двери в какое-то помещение, – продолжал докладывать наблюдатель. – Достал из ранца прибор… ощупывает стену… вероятно, ищет вход… Оставил прибор на стене, отошел… О черт!

Из динамика послышался треск.

– Что случилось?! – подался вперед Захаров.

– Ничего особенного, он проломил стену. Это был не прибор, а устройство для направленного взрыва. Вошел… Пытаюсь подойти поближе…

– Ивар! – позвал Захаров. – Что у тебя?

– Подходы чисты, никто его не подстраховывает, и это сбивает с толку. В радиусе полукилометра нет ни чужих глаз, ни излучающей аппаратуры.

– Не одного тебя это сбивает с толку. – Захаров поправил эмкан, посмотрел на Косачевского. – Он один, без подстраховки… Однако брать все равно надо.

– Не надо, – сказал вдруг Пересвет из-за спин впереди стоящих. Захаров и Косачевский одновременно оглянулись. Никита пробился к ним. – Это не Салих, копия, робот, пусть делает свое дело, а мы посмотрим. Может, он выведет нас к хозяевам или хотя бы к тому, кто им руководит в данный момент. Взять его можно будет в любое время… если только удастся обезвредить самоликвидатор.

– Он в любой момент может сесть на «вепря» или в «прыг-скок», и поминай как звали!

– На «вепря» – да, в «прыг-скок» – вряд ли. Он явно запущен с отвлекающей целью и будет стараться держать нас «на привязи». Пустите за ним серию зондов «шмель» и не потеряете.

Захаров отвернулся, безмолвно принимая совет. Косачевский показал Никите на кресла, но тот не спешил садиться.

– Как эвакуация?

– Через час-полтора закончим. Ефремов занимается, сам изъявил желание. От Саввы – ни слуху ни духу. Второй Дайсон блокирован на всех мыслимых уровнях, муха не проскочит, но обнаружить базу с орбиты невозможно. Ждем, а чего?..

– Чужие тоже ждут – вот что главное. Напоминают, что время идет, а ждут. Начинаю верить, что они ждут появления на сцене еще кого-то, может быть, и в самом деле дайсониан, хозяев Сферы. Что с этими облаками в поясе ДЭУ?

– Глотают зонды. По словам специалистов, вакуум в этих областях пространства «кипит». Одно из облаков движется к орбите Дайсонов. Если проследить вектор, то часов через пять оно подойдет ко второму Дайсону.

– Так я и думал. Нам тоже пока ничего не остается, кроме ожидания. Впрочем… у меня идея. Будьте на связи. – Никита обернулся к Пинаеву. – Ждан, ты мне поможешь.

Пинаев молча последовал за Пересветом.

В каюте Никиты они проверили экипировку, не задавая друг другу вопросов. Оба были в белых комбинезонах спасателей с комплектами инструментов и разного рода приспособлений. Взяли НЗ, аппараты «динго» и пистолеты, кроме того, Никита прихватил фонарь. Пинаев не знал, что затеял инспектор, но спрашивать не стал, понимая, что все будет сообщено ему своевременно.

Он оглядел не слишком уютное помещение и обратил внимание на две рваные дыры в дверях шкафа и холодильника. Никита коротко пояснил:

– «Глаза» Чужих самоликвидировались. Остальные два ребята Ивара ухитрились выколупать целыми и невредимыми.

– Он вышел, идет к лифту, – прогнусавил динамик рации голосом Захарова. – В помещении, куда он входил, остался непонятный предмет. Пробуем исследовать дистанционно.

Никита, тоже вслушивающийся в писк раций, махнул рукой: «За мной».

Вышли в коридор, залитый теплым золотистым светом люминесцентов, утопая в пружинящем покрытии пола, проследовали мимо каюты Уве с листом пластпапира «Капустники отменяются», мимо дверей с номерами и указателя «К лифту». Никита вдруг остановился и вернулся к предпоследней двери, остановился, в задумчивости потирая лоб.

– Это каюта Фло, – сообщил он негромко. – Флоренс Дженнифер… Вот бы войти… – Он не договорил, отпрыгивая в сторону с пистолетом в руке.

Дверь каюты Флоренс открылась рельефным узором и скользнула вверх, открывая вход.

– По-моему, нас приглашают войти, – сказал Пинаев, опуская свой «универсал».

Никита был уже у двери, заглянул, постоял несколько мгновений, словно прислушиваясь к чему-то, и бесшумно скользнул внутрь.

– Зайди-ка, – пригласил он через минуту.

Пинаев проводил взглядом оперативника из захаровского отделения, не обратившего на них внимания, и переступил порог жилища мисс Дженнифер, произведшей на него в свое время глубокое впечатление.

Комната была круглой, с конусовидным потолком фиолетового цвета, в центре стояла комплексная стойка «Иван-да-Марья» – кровать-шкаф-холодильник-видеоприставка, а рядом, на полу, знакомый перстень. И все. Ничего лишнего, говорившего о том, что здесь жила женщина, любившая красиво одеваться и умело следившая за собой.

– Однако! – сказал озадаченный Пинаев. – Никогда не поверил бы, что это каюта Флоренс! А как ты вошел? Она что же, дала тебе код распознавания своей двери?

Никита нагнулся и поднял перстень.

– Нет, дверь открылась сама, как только я пожелал войти. – Он повертел в руках перстень. – Неужели она предугадала мой приход? Честно говоря, я тоже не ожидал увидеть здесь… такой демонстративный аскетизм.

Камень перстня на его ладони высветил ало-желтую гамму и вдруг заговорил голосом девушки:

– Никита, мне некому довериться, и, хотя вся моя техника говорит мне обратное, хочу тебе верить.

Пересвет взглянул на изумленного Пинаева, открывшего рот, и жестом остановил его попытку заговорить.

– Не знаю, что это, как оно называется и откуда пришло… не верила, что может прийти ко мне… но если все получится, как я задумала, ты объяснишь мне, что со мной происходит. Правда, думаю, что эта запись не понадобится, но привычка рассчитывать на худший вариант сработала и на этот раз. Не объясняю ничего, поймешь сам… если ты не тот, за кого я тебя принимала все время до последнего момента. Если же я ошиблась, это не повредит никому, кроме меня, а я… всего лишь вещь, наделенная интеллектом, оформленная как женщина Земли и необходимая для решения одной-единственной задачи. Но к делу. Если я не появлюсь до девяти часов вечера в центре, то попробуйте прочесать квадрат северной климатической зоны второго Дайсона с координатами: сто один градус северной широты и девятый градус долготы в радиусе двухсот километров.

Перстень умолк, сверкнув гаммой сине-зеленых переливов света.

Пинаев машинально глянул на браслет видео: без четырех десять. Флоренс не вернулась к девяти, как задумывала.

– Почему она назвала себя вещью, наделенной… – начал Ждан, но Пересвет прервал его, подняв руку.

В стене каюты неожиданно открылся тоннель, протянувшийся куда-то далеко-далеко. Запахло озоном, электрические искры короной одели устье тоннеля.

– Примите подарок, – снова заговорил перстень. – Вы еще плохо знаете работу оборудования Д-комплекса, вернее, ваше мнение о предназначении помещений и коридоров ошибочно. То, что вы называете «коридорами», – бывшие оранжереи и спортивные площадки станции, если пользоваться земной терминологией, а комнаты и залы, кроме занятых оборудованием, – лечебно-оздоровительный центр, работавший вплоть до ухода дайсониан в созданный ими континуум. Из любого помещения можно попасть в любое другое место станции без кабин и пузыря «вепря», зная электрокод этого места. Коды я вам записала, если понадобится, с помощью обычного тестера вы попадете куда надо.

Никита подождал, пожал плечами.

– Спасибо. Это все?

– Не разговаривай с ним, как со мной, – улыбнулся Пинаев. – Этот «перстень» – всего лишь интеллект-система, нечто вроде компьютерного банка данных.

– Ты прав, я, кажется, заговариваюсь. Но этот тоннель… Не мы же его включили?

– И не перстень.

– Может, Фло запрограммировала порядок знакомства?

– Давай проверим. Куда направимся отсюда?