Я нахмурилась.

— Ты подразумеваешь, что то, что удерживает их вне Творения, по сути, является порогом, — догадалась я.

— Вот именно, — улыбнулся Подмастерье.

— Есть обширные записи, показывающие, что дьяволы более чувствительны к порогам, чем любое существо, рожденное Творением, и даже фейри, — сказал Килиан. — Демоны — это другое дело, но теоретически здесь применимы те же самые рассуждения.

— Главный принцип дьяволизма как магической дисциплины заключается в том, что достаточно сильные привязки могут заставить что угодно подчиниться вашей воле, — сообщил нам Масего. — Даже демоны, хотя это справедливо сравнивают с ездой на тигре с уздечкой из соломы.

— Значит, мы можем превратить отдельные дома в крепости, которые будут держать дьяволов подальше, — нахмурился Хакрам.

— Этого недостаточно для последовательной защиты, Подмастерье.

— Ты думаешь о мелочах, мой друг, — весело ответил темнокожий парень, поправляя очки. — Я ведь говорил, что мы собираемся что-то создать, не так ли?

У меня перехватило дыхание.

— Вы хотите установить порог, охватывающий весь Марчфорд, — ухватилась за мысль я.

— Удивительно точная догадка для человека, не имеющего магического образования, — одобрил он.

— Только не говори ей о магической теории, она заснет быстрее, чем если бы выпила зелье, — пробормотал Килиан.

— Это было единожды, — возразила я. — И у меня был тяжелый день.

— Если отбросить упрямое невежество Кэтрин, — продолжал Масего, игнорируя мои возражения, — то, связав достаточное количество очагов ритуалом, я смогу установить порог, закрывающий границы города.

— Сколько их нужно связать? — спросил Адъютант. — Для этого нам понадобится сотрудничество с местными властями, а оно в лучшем случае неоднозначно.

— Двадцать четыре, — оценил Подмастерье.

— Мы могли бы связать больше, но мы обменяем силу на точность.

Я не думала, что это совпадение, что Двадцать Четвертая Преисподняя ознаменовывала переход от демонов к дьяволам.

— Этот узор, — сказала я. — Что тебе нужно, чтобы привести его в действие

— На начальном этапе мне понадобится полдюжины магов на очаг и я сам в центре, чтобы руководить работой, — ответил Масего. — После этого нам нужно будет поддерживать огонь в каждом очаге.

— Звучит достаточно просто, — нахмурилась я.

— Это не то, что мы можем себе позволить, Кэтрин, — ответил маг в очках. — Ритуал — это не постоянная защита, и огонь будет тем компонентом, который позволит ему продолжать функционировать. Если хоть один очаг перестанет гореть хотя бы на мгновение, весь ритуал рухнет.

— И если это произойдет, — тихо спросил Хакрам. — Что произойдет с магией, которая была в ритуале?

— Любой другой очаг взорвется и сожрет все в радиусе тридцати ярдов, по крайней мере, — признал Масего. — Я мог бы сделать это более стабильным со временем, но объединение ритуала в последний момент всегда несет определенные проблемы.

Я молчала, сжимая и разжимая пальцы.

— И этот порог будет держать дьяволов снаружи? — поинтересовалась я.

— Да, — согласился он, глядя мне прямо в глаза.

— Тогда сделай это, — приказала я. — Но я хочу, чтобы ты оставил одну часть города незащищенной.

Я провела пальцем по карте города прямоугольник, обращенный к холмам, где обитал демон.

— Мне понадобится больше магов, чтобы установить искусственные границы, но это можно сделать, — нахмурился Масего. — Могу я спросить, для чего?

Я слегка улыбнулась.

— Ты когда-нибудь читал «Комментарии к походам Императора Ужаса Второго Потрясателя?»

Хакрам усмехнулся.

— Армии подобны воде, — процитировал высокий орк. — Они идут по пути наименьшего сопротивления.

— Это наш переулок убийств, — проворчала я. — Там они нападут, и там мы пустим им кровь.

Глаза Подмастерья сверкнули чем-то вроде дикой радости. — Я думаю, что могу сделать кое-что получше. Но сначала мне нужно проверить расчеты, чтобы мы могли обсудить это позже.

Я кивнула.

— Есть один последний вопрос, — сказала я.

Никто за столом не выказал ни малейшего удивления, что вызвало у меня удивленно поднятую бровь.

— У тебя такой вид, будто ты на чем-то сидишь, — сказал Хакрам.

Ха. Мне нужно было поработать над этим, это было что-то вроде ответственности.

— Когда ты впервые встретил Хакрама, то сразу понял, что у него скоро появится Имя, — сказала я Масего.

— На моих очках есть несколько зачарований, — объяснил он. — Работа отца.

— И что говорят тебе эти зачарования, когда ты смотришь на меня?

— Что ты на грани своего третьего аспекта, — ответил Подмастерье.

— Я так и думала, — проворчала я. — Но я не могу позволить себе ждать. Блэк сделал в Лауэре то, что заставило меня погрузиться в осознанное сновидение.

— Ах, это, — поморщился Масего. — Да, я могу вызвать прозрение раньше. Однако я бы не рекомендовал этого делать. Одно дело дать раннее пробуждение Имени, другое — форсировать аспект. Он будет слабее, чем если дождаться его своевременного проявления.

— В прошлый раз, когда я сражалась с дьяволами, я сломала руку и ногу, — сказала я. — Демон будет принадлежать к совершенно другому классу. Неважно, буду ли я слабее в долгосрочной перспективе, если я не доживу до долгосрочной перспективы.

— Есть риск, Кэтрин, — предостерег меня маг. — Если мы уже пострадали от разложения, неудача в твоем сне может быть не чем иным, как катастрофой.

— Я уравниваю шансы, Масего, — честно ответила я. — Один из моих аспектов. Это талант, который дало мне это Имя в первую очередь.

Очкастый маг пошевелился.

— Такие разговоры, — мягко проговорил он, — меня беспокоят.

— Наша жизнь не для слабонервных, — напомнила я ему.

— Риск меня не слишком беспокоит, — терпеливо ответил он. — Но это не злодейский риск. Ворваться без плана и довериться своей силе, чтобы довести дело до конца, — так действуют герои. Злодеи выжидают, накапливают силу и вступают в бой, когда им это наиболее выгодно. Иначе мы проигрываем.

— Если мы будем действовать осторожно, если станем робкими, мы проиграем, — сказала я. — Не обольщайся, Масего: при нынешнем положении дел мы в полной заднице. На нашей стороне все еще численное превосходство, но не намного — и мы столкнулись с существом, которое издевается над тем видом войны, в котором мы обучены. Если мы не будем хвататься за каждое преимущество в пределах досягаемости, мы умрем. И уж точно не красивой, благородной смертью. Наши трупы станут марионетками для мерзости, которая попытается распространиться по поверхности Творения, прежде чем достаточно людей вмешаются, чтобы убить ее.

— Развеять, — машинально поправил он. — Я не говорю, что не сделаю этого, Кэтрин. Но это безрассудство.

Я провела рукой по волосам.

— Я знаю. Поверь мне, я знаю. Но у нас заканчиваются карты, а враг не показал и половины своих.

— Он вздохнул. — Прекрасно.

— Я знаю, что у тебя нет меча, — сказала я. — Так что можешь воспользоваться моим.

— Он моргнул. — Меч? Зачем бы он мне понадобился?

— Чтобы… ранить меня? — неуверенно проговорила я.

— Дядя Амадей ударил тебя мечом, — догадался Масего, болезненно очарованный.

Я потерла переносицу.

— Ему не нужно было этого делать, не так ли?

— Одного физического прикосновения от другого Имени достаточно, — фыркнул он. — Боги, он всегда такой мелодраматичный.

— Расскажи мне об этом, — пробормотала я.

Я взглянула на Килиан, лицо которого было озабоченным. В этом было что-то трогательно прямолинейное. Здесь не было никаких сложностей, никаких мириадов различных интересов и привязанностей. Чем дольше мы оставались вместе, тем больше я находила его привлекательным. Я всё ещё не была влюблена в него и, честно говоря, не знала, буду ли когда-нибудь. Но он был… компаньоном. Кем-то, с кем мне было комфортно проводить время, доверяя свои секреты.