То, что пятая часть моих соотечественников в Пятнадцатом полку при первом же удобном случае попыталась скрыться в дебрях, было невероятно обидно, но в каком-то смысле этого следовало ожидать. Подавляющее большинство дезертиров были новобранцами виселиц, так как преступникам предоставлялся выбор между петлей и пятью годами службы в Легионах.

Это также означало, что в западном Кэллоу было около сотни закоренелых преступников с легионерской подготовкой, но сейчас это не было моей проблемой. Генерал Афолаби был тем, кто должен был держать регион вместе после того, как мы присоединились к фронту, и я пожелала ему удачи с этой задачей. Последние несколько дней он намекал, что присутствие Пятнадцатого в Саммерхолме нарушает общественный порядок, и хотя он не ошибался, меня все еще раздражало, что после того, как я вытащила его задницу из огня, сонинке пытался прогнать меня. Верес предупредила меня, что, действуя так своевольно, я не заведу друзей… Дьявол его раздери, если бы он мог смириться с тем, что я взяла на себя ответственность за то, чтобы положить конец беспорядку, что он позволил случиться.

Если это продолжится, рано или поздно мы поссоримся. Во всяком случае, когда дело касалось генералов Империи, он находился в самом низу иерархии: он был самым младшим среди них и одним из наименее доверенных у Башни.

— Это риск, Кэтрин, — хрипло произнес мой адъютант. — Я не буду отрицать, если это сработает, они будут полезны, но если это не сработает…

— Это повредит моему авторитету среди легионеров, — кисло признала я.

Мой возраст был на удивление незначительной проблемой, когда дело касалось уважения к моему авторитету: я предполагала, что у меня были столетия молодых героев и злодеев, ведущих армии, чтобы поблагодарить за это. Кроме того, согласно переписи, которую я провела, среди моих легионеров не было ни одного старше двадцати пяти. Что само по себе вызывало тревогу. Не столько потому, что у меня не было ветеранов, которые могли бы мне что-то посоветовать, хотя Верес выражала личные опасения по этому поводу, но если бы я могла устроить все так, как сейчас, я бы это сделала.

Это будет не последняя война, в которой я буду участвовать, и то, что ядро Пятнадцатого будет следовать за мной с самого начала моей карьеры, только побудит их подчиняться моим собственным приказам, а не приказам Башни дальше по линии. В очередной раз, Блэк знал это. И все же он все устроил. Более того, почти половина моих солдат была из Кэллоу. Мой учитель облегчал мне задачу, и у него не было привычки давать мне ненужные преимущества.

Если уж на то пошло, он твердо верил в то, что я должна научиться справляться с проблемами с позиции слабости. Так в какую же игру ты играешь, о мой учитель? Нет смысла слишком долго думать об этом прямо сейчас. Разум Блэка и в лучшие дни был лабиринтом порочного ума. Кроме того, несмотря на то, что колода была сложена в мою пользу, когда дело дошло до этого, мне еще предстояло завоевать доверие рядовых Пятнадцатого.

Мой возраст и отсутствие опыта, возможно, не были спорными вопросами, но мое рождение, безусловно, было. Даже имея Имя и опеку Бедствия, я не могла зайти так далеко. Если я облажаюсь, если совершу очевидную ошибку, которую можно будет приписать симпатиям кэллоу… Эта забота превратила решение судьбы тех ста заключенных дезертиров в проклятую занозу в моем боку. Верес предлагала распять их всех и повесить на крепостных валах Саммерхолма в назидание остальным, но это ничего не решало.

Откровенно говоря, я была гораздо менее оптимистична, чем мой Легат, при мысли о том, чтобы небрежно приказать организовать сотню ужасных смертей. И все же, я не могла просто реинтегрировать их в ряды. Не было никакой гарантии, что они не побегут снова, если представится такая возможность, и у меня на руках будет мятеж, если они отделаются без наказания.

Кроме того, существовала разница между желанием, чтобы они не умерли жестокой смертью в течение нескольких дней, и желанием, чтобы они легко отделались. Я мало сочувствовала этим ублюдкам: пока остальные мои солдаты выполняли свою работу и умирали при исполнении служебных обязанностей, они пытались бежать.

Трусость была отвратительна, независимо от обстоятельств их зачисления. Я все еще пребывала в дурном настроении, когда мы прибыли на открытую поляну, где дезертиров согнали, заставили встать на колени и окружили вдвое большим числом верных легионеров. Конечно, они были обезоружены и лишены доспехов. Нет смысла идти на ненужный риск. Я прошла мимо них к деревянному ящику, который мой адъютант установил в ожидании моего обращения, и мы оба проигнорировали шепот Мёртвая рука, который распространился, когда Хакрама узнали. Орк приобрел кое-какую репутацию, выжив в битве не с одним, а с двумя героями, потеряв лишь руку.

Я вскарабкалась на ящик, возмущаясь абсурдностью происходящего, но болезненно осознавая, что даже стоя на коленях, некоторые заключенные доставали мне до подбородка.

— Молчать, — приказала я, и шепот был вырван прямо из их ртов.

Я подавила желание откашляться и глубоко вздохнула. Уроки Блэка по повышению моего голоса, чтобы он мог далеко разноситься, не превращаясь в крик, раньше казались потерей времени, но теперь я была рада им.

— Вчера вечером были созваны военные трибуналы и вынесены приговоры, — объявила я.

Странно было стоять перед более чем двумя сотнями людей, одетой в доспехи и закутанной в темный плащ, подаренный мне учителем. Я чувствовала себя фальшивкой, как будто тот факт, что я так часто думывала об этом, должен был быть очевиден для всех, но мой взгляд скользнул по заключенным, и я увидела только страх на их лицах. В этом было что-то мрачное, удовлетворяющее, как и в том, что меня тревожило.

— За дезертирство, предательство и пренебрежение долгом, пока Империя находится в состоянии войны, вы все приговорены к смерти, — сказала я.

Раздалось несколько испуганных криков, и некоторые заключенные попытались встать. Мой гнев вспыхнул.

— Сидеть, дьявол вас раздери, — сказала я, и мой голос зазвенел, как сталь.

Словно от удара, дезертиры повалились на землю. Так же, как и многие из моих легионеров, отметила я, хотя, поскольку они не были целью моего обращения, эффект Речи на них был намного слабее.

— Мне было настоятельно рекомендовано сделать из вас пример, — проворчала я.

— Повесить вас на сотне крестов в назидание следующим дуракам, которые захотят сбежать.

Я справилась с раздражением и глубоко вздохнула.

— Но это было бы пустой тратой времени. Вы обязаны военной службе Башне, и я полностью намерена получить её.

Смятение и немного надежды, но большинство просто насторожились. Ждут, когда упадет второй ботинок. Как и ожидалось. В конце концов мне пришло в голову, что я пытаюсь решить проблему кэллоу средствами праэс. Это был неправильный набор инструментов для работы. В Королевстве Кэллоу были свои военные традиции, и не только в ныне распущенных рыцарских орденах. Моя героиня детства Элизабет Албан, Королева Клинков, однажды попыталась вторгнуться в герцогство Даоин, хотя тогда оно было независимым королевством. Прекрасно понимая, что Стража неминуемо уничтожит любые войска, которые она пошлет, чтобы прорваться в их крепости, она основала новую дивизию в войске Кэллоу: Несчастная Надежда. Преступники, предатели, дезертиры — она призывала всех подонков со дна бочки, вооружала их и при каждом удобном случае отправляла первыми в мясорубку. Используя худшее в Королевстве, чтобы сделать лучшую работу Королевства, как она выражалась. И вот я здесь, впереди тяжелые бои и целая рота дезертиров. Есть уроки, которые можно извлечь из прошлого, если вы готовы искать в нужных местах.

— По состоянию на сегодняшнее утро отряд Безнадежное Дело внесен в списки Пятнадцатого. Поздравляю с возвращением в Легионы Террора, — объявила я. — Я помолчала, оглядывая толпу. — Я вижу, некоторые из вас радуются. Сотрите улыбки с ваших лиц. Не заблуждайтесь, дезертиры: это не милосердие. Теперь вы принадлежите мне.