Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

1839

* * *
Я помню, ты стояла
В слезах, любовь моя,
Но губ не разжимала,
Причину слез тая.
Не о земном уроне
Ты думала в тот миг.
Красой потусторонней
Был озарен твой лик.
Мне ныне жизнью всею
Предмет тех слез открыт.
Что я осиротею,
Предсказывал твой вид.
Теперь, по сходству с теми,
Мне горечь всяких слез
Напоминает время,
Когда я в счастье рос.

1840

МОЯ МОЛИТВА
Отец небесный, снизойди ко мне,
Утихомирь мои земные страсти.
Нельзя отцу родному без участья
Смотреть на гибель сына в западне.
Не дай отчаяться и обнадежь;
Адам наказан был, огнем играя,
Но все-таки вкусил блаженство рая.
Дай верить мне, что помощь мне пошлешь.
Ключ жизни, утоли мою печаль
Водою из твоих святых истоков.
Спаси мой челн от бурь мирских пороков
И в пристань тихую его причаль.
О, сердцевед, ты видишь все пути
И знаешь все, что я скажу, заране.
Мои нечаянные умолчанья
В молитвы мне по благости зачти.

1840

* * *
Что странного, что я пишу стихи?
Ведь в них и чувства не в обычном роде.
Я б солнцем быть хотел, чтоб на восходе
Увенчивать лучами гор верхи;
Чтоб мой приход сопровождали птицы
Безумным ликованьем вдалеке;
Чтоб ты была росой, моя царица,
И падала на розы в цветнике;
Чтобы тянулось, как жених к невесте,
К прохладе свежей светлое тепло;
Чтобы существованьем нашим вместе
Кругом все зеленело и цвело.
Любви не понимаю я иначе.
А если ты нашла, что я не прост,
Пусть будет жизнь избитой и ходячей —
Без солнца, без цветов, без птиц и звезд.
Но с этим ты сама в противоречье,
И далеко не так уже проста
Твоя растущая от встречи к встрече
Нечеловеческая красота.

1841

* * *
Мужское отрезвленье — не измена.
Красавицы, как вы ни хороши,
Очарованье внешности мгновенно,
Краса лица — не красота души.
Печать красы, как всякий отпечаток,
Когда-нибудь сотрется и сойдет,
Со стороны мужчины недостаток —
Любить не сущность, а ее налет.
Природа красоты — иного корня
И вся насквозь божественна до дна,
И к этой красоте, как к силе горней,
В нас вечная любовь заронена.
Та красота сквозит в душевном строе
И никогда не может стать стара.
Навек блаженны любящие двое,
Кто живы силами ее добра.
Лишь между ними чувством все согрето,
И если есть на свете рай земной,
Он во взаимной преданности этой,
В бессмертной этой красоте двойной.

1842

МОГИЛА ЦАРЯ ИРАКЛИЯ

Князю М. П. Баратаеву

Перед твоей могильною плитой,
Седой герой, склоняю я колени.
О, если б мог ты нынешней порой
Взглянуть на Грузию, свое творенье!
Как оправдалось то, что ты предрек
Пред смертию стране осиротелой!
Плоды тех мыслей созревают в срок.
Твои заветы превратились в дело.
Изгнанников теперешний возврат
Оказывает родине услугу.
Они назад с познаньями спешат,
Льды севера расплавив сердцем юга.
Под нашим небом эти семена
Дают тысячекратный плод с десятка.
Где меч царил в былые времена,
Видна рука гражданского порядка.
Каспийское и Черное моря —
Уже нам не угроза. Наши братья,
Былых врагов между собой миря,
Из-за границы к нам плывут в объятья.
Покойся сном, прославленный герой!
Твои предвиденья сбылись сторицей.
Мир тени царственной твоей святой,
Твоей из слез воздвигнутой гробнице.

1842

МЕРАНИ
Без дорог меня неистовый конь Мерани мчит.
Черный ворон ненавистливо
мне вослед кричит…
Мчись, мой конь! Преград не ведает гордый твой полет!
К мрачным тучам взвей мятущихся
дум водоворот!
Ветер разрывай, волны рассекай!
Через пропасти и перевалы
Молнией лети, дерзкий путь черти,
где доныне нога не бывала.
Торопись, бегун, — не страшись, скакун,
ни лавины, ни стужи, ни зноя, —
Ведь, неутомим и неукротим,
всадник слит воедино с тобою!
Пусть с отчизной я буду разлучен,
пусть оплачут скитальца друзья.
Пусть любимую не увижу я,
пусть меня позабудет семья.
Там, где ночь падет, там и день взойдет,
там и родина будет моя!
Звездам лишь ночным — спутникам моим —
тайну сердца открою я!
Стон души поверю шумному морю одному!
Прах любви предам безумному
бегу твоему!..
Мчись, мой конь! Преград не ведает
гордый твой полет!
К мрачным тучам взвей мятущихся
дум водоворот!
Пусть умру вдали от родной земли,
буду чуждой рукой погребен!
Пусть любимой взор не блеснет слезой
в час безвестных моих похорон.
Черный ворон мне яму выроет
в нелюдимом просторе степном.
С воем яростным, с плачем ураган
занесет мои кости песком.
Вместо слез живых капли рос ночных
упадут на могиле пустынной.
Отпоют меня, помянут меня
вихрь небесный да клекот орлиный.
Мчись, Мерани мой, к дальней грани той,
за которой не властна судьба!
Кто ярмо судьбы сбросил и разбил —
не смирится с уделом раба!
Пусть погибну, всеми брошенный,
на путях борьбы!
Пред мечом судьбы не дрогну я —
кровный враг судьбы!
Мчись, мой конь! Преград не ведает гордый твой полет!
К мрачным тучам взвей мятущихся
дум водоворот!
Нет! Не пропадет в мире без следа
взлет души моей — пусть
обреченный?
В дальние года ляжет навсегда
путь, моим скакуном
проторенный, —
Чтоб тебе стократ, будущий Собрат,
на пути было легче жестоком,
Чтоб — могуч и смел — конь твой пролетел
высоко над поверженным роком!
Без дорог меня неистовый мой Мерани мчит.
Черный ворон ненавистливо
мне вослед кричит.
Мчись, мой конь! Преград не ведает гордый твой полет!
К мрачным тучам взвей мятущихся дум водоворот!
81
{"b":"248468","o":1}