Люди молвят: «Весна». Пишет так календарь.

Разве это весна, коли двор побелел?

Зря готовишь соху в эту слякоть и хмарь.

Да и аист, как на смех, сюда прилетел.

Журавли уж летят с криком звонким своим,

Юг покинул кулик, чайка где-то кричит.

Только ветер все бьет по полянам пустым.

«Еще лету не быть!» — стон повсюду стоит.

Ой ты, доля моя! Ты — как эта весна,

Не приходишь ко мне, хоть давно бы пора.

Чарку горя, как пил, так и пью я до дна,

И заря не горит, только брезжит с утра.

Где же ты? Отзовись! За тобой я пойду,

На край света пойду. У какой ты межи?

Отзовись соловейкой в зеленом саду,

Ясной звездочкой глянь. Где ты, доля, скажи?!

Что за голос, тоскливый и звонкий,

Облетел все поля и леса,

Поднялся над родимой сторонкой

И со стоном ушел в небеса?

Может, ветер рокочет унылый,

Может, старые сосны скрипят,

Может, совы — спаси и помилуй! —

На погибель кому-то кричат?

Может, мать над могилой рыдает,

Где лежит ненаглядный сынок,

Может, девушка к богу взывает,

Потерявши заветный венок?

Стон звучит, как набат, — это значит,

Что он грудью рожден не одной:

Весь народ наш в отчаянье плачет

Над несчастной своею судьбой.

Руки сильные есть, и охоты,

Чтоб трудиться, хватало всегда,

Да нигде не найти нам работы,

Нет ни хлеба, ни соли — беда!

Мало деды оставили наши,

Поделили наследство сыны,

И сегодня всего нашей пашни —

Два шага ширины и длины…

Нас калечили паны —

Их дворянством звали —

Нынче сукины сыны

Нас за горло взяли.

Что есть этот, что был тот —

Никакого толка,

В деньги наш рабочий пот

Превратят — и только.

Долго ль будем ждать добра,

Кланяться злодеям,

Подпевая, как вчера,

Панским их затеям?

Время всем парням сейчас

Собираться кучей,

Если много будет нас —

Обернемся тучей.

Опрокинемся дождем

На свои невзгоды,

Дружно духом в рост пойдем,

Словно в поле всходы.

Будет славная гроза,

И панам из тучи

Молния сверкнет в глаза

Смертью неминучей!

От хат своих, от тихих нив,

От братьев всех, кто только жив,

Несу слезу, несу я стон,

Несу глухой кандальный звон.

У нас там ночь, у нас там стук,

Устали мы от страшных мук,

С нас льется пот, и сохнут груди,

Нас пытают! Знайте, люди!

Где вы, братья? Руку дайте!

Мы — родные, правду знайте:

Мы и в доле и в недоле

Рядом с вами встанем в поле,

Друг за друга, брат за брата,

За свободу против ката.

Верю я: людьми мы станем,

Сгинет наш постылый сон.

Широко на свет мы глянем,

Век напишет нам закон.

Пишет он не на бумаге,

Не сдает его в архив, —

Льет он пот людей в сермяге

На скупую почву нив.

Землю поит. Зерна всходят

И дают насущный хлеб.

Голос слышится в народе:

«Поднимайся тот, кто слеп!»

Верю, братья, в нашу силу,

Знаю: воля есть у нас.

Кровь огнем бежит по жилам

Ждем, когда придет наш час.

Мы ведь крепкие, что камень.

Мы из самой твердой стали.

Закалил нас в горне пламень

Чтоб еще мы крепче стали.

И теперь мы из гранита,

А душа из динамита.

И могучими руками,

Братья, сбросим цепи сами!

Ой вы, милые сестрицы!

Как цветочки в зной жестокий, —

Так увяли ваши лица,

Восковыми стали щеки.

Точно град трясет калину,

Точно гром каменья рушит, —

Так и вас гнетет судьбина,

Красоту забота сушит.

Не узнаешь в вас, подруги,

Девушек звонкоголосых.

Истомили вас недуги,

Серебро сверкает в косах.

Вам награда — бугорочек

Да безвестный крест сосновый.

Безутешных ваших дочек

Ждет такой же труд суровый.

Вы увянете, сестрицы,

Как трава в жару без тени…

Ах, бескрылые вы птицы,

Бессловесный цвет весенний!