II В небе пурпур и багрянец, Скоро утро к нам заглянет, Только можно ль нам помочь? — Пуля рядом пролетела, Падает без стона тело, Словно тень, уходит в ночь. III Встречал ли ты зарю со всеми? Слыхал ли голос колокольный И звуки, полные веселья? — То Песня утра льется вольно! Подслушав рабства звон кандальный, Узнав своей могилы гнилость, Моли скорей, чтоб там, за далью, Святое утро зародилось! БУРЯ Жаркий день. Нещадно солнце Греет сквозь сермяги. За трудами позабыли Отдых работяги. Сенокос пришел, не время Кое-как трудиться, Скоро жатва подоспеет, Медлить не годится! Старый, малый грабли взяли, Не стоит работа; Ворошат, сгребают, носят, Обливаясь потом. Вдруг негаданно-нежданно Небо потемнело, Это с запада внезапно Тучка подоспела. Будет буря… Каждый знает: Торопиться нужно; Сено скошенное в копны Собирают дружно. Все работают, и каждый Думает: «Обидно, Снова сено дождь намочит, Не успеем, видно». Солнце скрылось, тучи плотно Небо застилают. Грома слышатся раскаты, Молнии сверкают. Тихо стало. Только ветер Налетел без спроса, Раскидал, развеял сено И по лугу носит. ГИМН БОРЦОВ Для тех, кто бессилен отбросить оковы, Светильник свободы погас; Кто сам палачу покорится без слова, Тот злейшего хуже врага. Мы прежде боролись и боремся снова За утро свободного дня… Мы страха не знаем, мы равно готовы И гибель и славу принять. Врагам наша слабость не станет отрадой, Их злоба сжигает дотла: — Вперед же, о братья! Разрушим преграду Неверия, страха и зла. 1914 * * * В стихах бывает глубина, но не дана Их тайна мне; Лишь только стоит мне услышать, как струна Звенит во тьме, Я различаю потаенный стон Людской беды, И вместо радости мне оставляет он Свои следы. И тени бледные стоят передо мной, Построясь в ряд, И в сердце страждущее горести толпой Войти спешат. 1915
БАЛИС СРУОГА (1896–1947) МЫ ПРИХОДИМ, СЛОВНО ТЕНИ… Мы приходим, словно тени, Петь над бездной, на краю: Тех, кто умер, к бытию Возвращает песнопенье. Вечности туманны дали, Жизни смысл от нас сокрыт, Серп над колосом дрожит, Колокол немой в печали. Как колосья, ждем беду мы — Ждем, что нас сразят серпом И собьются в жалкий ком Нами сотканные думы… Как легко нам заблудиться Здесь, под стражею тоски… Все же мы — как мотыльки: Суждено нам вновь родиться. * * * Рута у дома. В лугу полевица. Дремлет на солнце девушка в белом. Ярко сияют росы, ресницы, Тщетно тревожась в лугу онемелом — Дремлет на солнце девушка в белом, Помня, как тихо пылают ресницы, Помня, что к телу прильнет полевицы Стебель несмелый. 1917 ИЗ ЭСТОНСКИХ ПОЭТОВ ФРИДРИХ РОБЕРТ ФЕЛЬМАН(1798–1850) * * * …Счастием был я покинут. Пришлось бы рыдать безутешно, Если бы помощи не было в памяти мне и в надежде. Небо надежду дарит мне, А память — места дорогие. Милые сердцу места, привет вам, привет! Не однажды Вы могли созерцать, как был я счастлив когда-то! Слышал я здесь соловья И видел, как плещется рыба. О, возвратись, возвратись, та пора, для души дорогая, Счастья былая пора, отраду дававшая сердцу! Я за мгновенье одно Мог отдать бы всю жизнь, не жалея. Божья звезда, ты меня туда призываешь, Надежда, Где не одна уж душа, ликуя, вкушает блаженство. Здравствуй! Ты снова со мною, О милая родина, здравствуй! КРИСТЬЯН ЯАК ПЕТЕРСОН (1801–1822) ЛУНА |
