Но когда через много лет в очередной раз фрау Ута появилась в долине, чтобы выбрать счастливую пару, ее оскорбил один грубый, неотесанный парень. Он с угрозами пытался ее заставить сосватать ему в жены самую красивую и лучшую девушку. Люди вступились за нее и защитили от негодяя, но она очень испугалась. После того, как она, как всегда, выбрала девушку и вручила ее самому красивому и хорошему юноше, она сказала:

И действительно, с тех пор больше ни разу фрау Ута, или Гута, в этих краях не появлялась.

Шел однажды через Богемские горы стекольщик с тяжелой ношей на спине. Одолев перевал, он очень устал и оглянулся вокруг в поисках какого-нибудь пня, чтобы присесть и отдохнуть. Рюбецаль, озорной горный дух, решил подшутить над ним и обернулся деревянной колодой. Стекольщик увидел возле дороги удобную колоду и присел на нее. Вдруг колода резво выкатилась из-под него, стекольщик упал, и все стекло разбилось.

Стекольщик поднялся с земли и поискал взглядом злополучную колоду, но ничего похожего поблизости не было. Растерянный и огорченный, он побрел прочь, бросив разбитое стекло. Тут опять его встретил Рюбецаль в образе прохожего, поздоровался и спросил, чем он так расстроен. Стекольщик рассказал ему о том, что случилось, – как он присел на чурбан отдохнуть, а чурбан вдруг укатился неизвестно куда, он упал, все стекло разбилось, а стекольщик рассчитывал получить за него хорошие деньги, талеров восемь, и теперь не знает, как выйти из положения, ведь он едва сводил концы с концами. Горный дух пожалел его и признался, что это он над ним подшутил, но хочет возместить ему убыток: он превратится в осла, а стекольщик должен будет отвести его на мельницу у подножья горы и продать мельнику, но после этого ему нужно сразу, не задерживаясь, уйти. Через мгновение, к изумлению стекольщика, вместо прохожего перед ним оказался рослый осел.

Стекольщик привел его на мельницу и предложил мельнику купить осла за десять талеров. Мельнику понравилось великолепное животное, он предложил за него восемь талеров. Поторговавшись, сошлись на девяти, стекольщик забрал деньги и, не мешкая, ушел.

Осла отвели на конюшню, слуга стал насыпать ему в кормушку овес. Вдруг осел сказал человеческим голосом: «Сам лопай свой овес, а мне подавай колбасы и пирогов!» У слуги волосы встали дыбом, он побежал за хозяином, но когда оба вернулись, в стойле было пусто. Мельник схватился за голову, восклицая: «Где мои девять талеров?»

Так Рюбецаль наказал его за то, что он часто обсчитывал бедняков.

Это случилось в 1512 году. Жил тогда один помещик, жестоко тиранивший своих крепостных. Он приказал одному из крестьян доставить из леса к замку огромный дуб. В помощь он никого не дал, и крестьянину ничего не оставалось, как везти дерево на своей лошаденке, запряженной в старую телегу. «И смотри у меня, – пригрозил помещик, – если не выполнишь приказ, пожалеешь, что родился на свет!»

Крестьянин понимал, что с такой работой ему не справиться, но делать было нечего, и он поехал в лес.

Там ему встретился Рюбецаль в человеческом облике и спросил, отчего он такой невеселый. Мужичок рассказал о своей беде. Рюбецаль усмехнулся: «Не волнуйся, езжай себе домой. Я привезу дуб твоему хозяину прямо на его двор».

Не успел крестьянин добраться до дому, как Рюбецаль выворотил громадный дуб чудовищной толщины и целиком, с огромными ветвями и мощными корнями, швырнул к воротам замка. Ворота оказались накрепко приперты. Отодвинуть дуб в сторону было невозможно, ни пиле, ни топору он не поддавался – его древесина оказалась прочнее, чем сталь. Пришлось помещику делать пролом в ограде замка и строить новые ворота.

Пришел однажды Рюбецаль в соседний городок Хиршберг и нанялся к одному горожанину в дровосеки. За свою работу он запросил только вязанку дров. Бюргер обрадовался, потому что на дворе у него скопилось несколько возов дров, а он все выжидал, кто наймется подешевле. Он привел работника во двор и спросил, не нужен ли ему помощник. Дровосек ответил, что сам справится. Хозяин поинтересовался, где же его топор. Работник сказал, что за топором дело не станет, схватился за левую ступню, выдернул ногу из бедра и, ухватив ее, как топор, начал крушить чурбаки, только щепки полетели. Стоял он при этом на одной ноге, словно аист. За несколько минут двор покрылся ворохом поленьев.

Хозяин увидел, что дело нечисто, перепугался и поднял крик: «Остановись! Прекрати сейчас же, ты мне весь двор разнесешь!» Но Рюбецаль отвечал: «Нет, хозяин, уговор дороже денег, я не уйду, пока не покончу с делом и не получу обещанного». Под эту перебранку необыкновенный дровосек покончил с дровами, сунул ногу на место и увязал все поленья в огромную вязанку. Хозяин закричал: «Караул, грабят!» – а дровосек взвалил дрова на плечо и ушел, предоставив хозяину плакать и ругаться, пока не надоест.

Рюбецаль проучил бюргера за жадность: дрова ему привозили бедные крестьяне из соседних деревень, и он всегда норовил обмануть их при расчете или не заплатить совсем.

У подножия гор, отделяющих Богемию и Моравию от Силезии, лежит ничем не примечательный городок. Во второй половине XVII века здесь жил один городской писарь, которого судьба щедро одарила детьми, но поскупилась на прочие земные блага. За тринадцать лет супружества его жена родила ему семерых мальчиков и четырех девочек и как раз готовилась довести число детей до дюжины, когда господин Килиан Брустфлек (так звали писаря) был срочно вызван в соседнее имение к знакомому дворянину. Молодую супругу дворянина так замучила зубная боль, что она решила обратиться к помощи господина Брустфлека, который подрабатывал удалением зубов и благодаря прилежанию и постоянной практике достиг в этом деле заметного мастерства.

Господин Брустфлек, как обычно, нуждался в деньгах, так что приглашение помещика оказалось кстати. Помещик был его хорошим знакомым, даже крестил у него ребенка, до имения было недалеко, около часу езды. Писарь поручил свою охающую жену заботам повивальной бабки и не мешкая тронулся в путь.

В замке ждали его с нетерпением. Он взялся за дело и с блеском продемонстрировал свои таланты зубодера. Обрадованный дворянин щедро наградил его и, невзирая на протесты, усадил за стол, уставленный бутылками вина. Они так усердно пили по случаю успешного исхода операции, что вскоре господин Брустфлек едва ворочал языком, однако собрался идти домой.

«Кум Килиан, – сказал помещик, с улыбкой похлопав его по плечу, – Вам нельзя сейчас пускаться в дорогу! Вино ночью плохой друг! Послушайтесь меня, переночуйте у нас!»

«Ни в коем случае, господин кум, – возразил Килиан, – у меня рожает жена, она ждет меня, бедняжка. А заблудиться я никак не могу, ведь каждый кустик на этой дороге я знаю не хуже, чем вы своих вороных и гончих. Поэтому уж позвольте мне попрощаться с Вами».

Он поблагодарил дворянина за щедрость и направился к воротам, веселый и довольный. На свежем воздухе Килиан почувствовал, что действительно перебрал. Покачиваясь, он раздумывал, не вернуться ли назад, но он столько раз хвастался перед кумом помещиком, что хмель его не берет, что возвращаться было стыдно, и Килиан решительно двинулся в путь.

На небе сияла луна, освещая дорогу, по которой господин Килиан и с закрытыми глазами мог бы дойти до своего дома, однако вскоре он обнаружил, что стоит, уткнувшись в дерево, которого вовсе не должно было быть на его пути. Он понял, что свернул с дороги, но что она где-то рядом. И все же, как ни старался, дороги отыскать не мог.