Шульте Дале в то время имел необычайно сильного батрака, за которым во время сенокоса никто не мог угнаться. Поэтому перед началом работы косари втихомолку собирали для него по грошу, чтобы он косил помедленнее.

В тех же краях обитал Гринкеншмид, который был богачу-крестьянину чем-то обязан, и потому тоже присылал своего слугу помогать во время страды. Слуга этот был тоже очень силен. Когда батрак Шульте перед сенокосом снял шапку, чтобы собрать в нее гроши и подошел с нею к слуге Гринкеншмида, тот ответил, что не собирается платить, он может работать с ним наравне.

Работа началась. Батрак богача шел впереди, за ним слуга Гринкеншмида. Как ни мощно косил передний, идущий следом не отставал, а когда первый останавливался, чтобы достать оселок и подточить косу, слуга Гринкеншмида весело поглядывал кругом, словно ему не нужно было делать того же, и посвистывал. Так продолжалось до завтрака.

После завтрака борьба началась снова и продолжалась до самого обеда. Слуга шел за батраком вплотную и чуть ли не подреза́л ему пятки.

Когда обед закончился, батрак Шульте ушел в кустарник, чтобы, как все думали, немного подремать. Но шло время, а он не появлялся. Наконец косари пошли за ним и нашли его лежащим под кустом. Он был мертв. Скорость работы оказалась для него слишком высока. Слуга Гринкеншмида его победил.

В окрестностях деревни Вальд[114] в старину обитали дикие люди. Они избегали общаться с жителями деревни, но если такое случалось, вели себя вполне дружелюбно и, случалось, даже приходили на помощь.

Однажды пастух из деревни Вальд пас свое стадо в горах. Одна из коз забралась на высокую скалу, пастух полез ее снимать, сорвался и разбился насмерть.

Вечером в деревню пригнал стадо незнакомый человек огромного роста и дикого обличья. Он не пошел в деревню, а остался за околицей. Утром, когда выгоняли скот, он опять ждал поодаль.

Сначала жители дивились ему, потом привыкли к своему необыкновенному пастуху, у которого никогда не пропадала ни одна коза. Еду ему выносили за деревню и оставляли на камне, и он забирал ее оттуда. Жители были очень довольны своим пастухом, но не стремились вступать с ним в разговоры. Диковинный пастух никогда не требовал платы за работу, – словом, был не пастух, а находка.

Так продолжалось около десяти лет, и за это время необычайный пастух ни разу ни с кем не заговорил. Обитатели Вальда тем временем заметили, что одежда у него поизносилась, а когда изъяны стали совсем уж вопиющими, крестьяне решили, что пора подарить ему новую одежду, он ее вполне заслужил.

Деревенский портной на глазок снял мерку и сшил все, что требовалось. И в один прекрасный день рядом с едой положили новую рубаху, шляпу, жилетку, куртку, штаны, чулки и крепкие башмаки на грубой подметке. В почтительном отдалении столпились мужчины Вальда, предвкушая, как дикий человек будет радоваться новому одеянию.

Тот пришел, увидел и обомлел. Потом начал по частям стаскивать с себя старую одежду и напяливать новую. После некоторых усилий он справился с этим и стал оглядывать себя, по-видимому, с большим удовольствием. Крестьяне услышали хриплый ликующий вопль, и дикий человек запел:

Повернул к лесу, и только его и видели.

Пониже общины Вальд, у подножия гор Карресберге, находится маленькая деревушка из четырех домов под названием Лесная. Туда тоже нередко приходил дикий человек, грубый и неотесанный, но не такой нелюдимый, как козий пастух из Вальда. Он заходил во дворы и общался с людьми дружески и миролюбиво.

Но была в нем одна особенность, которая очень не нравилась крестьянам, – его неутолимая постоянная жажда. Ему нельзя было даже дать учуять запах какого-либо питья, потому что ему было все равно, что пить, вино, водку, пиво, воду. Да, если не было ничего другого, он пил воду из шлифовального корыта, в котором лесорубы точили топоры, и приговаривал: «Железная вода делает сильным». Он не обращал внимания на то, что вода в корыте была грязная и полна каменной пыли. Рабочих раздражала его неумеренная жажда, потому что до воды было не так-то близко, и если корыто оказывалось пустым, они не могли точить инструменты. Поэтому они ломали головы, чем таким напоить назойливого дикаря, чтобы ему больше не хотелось пить, или как отвадить его от деревни.

Однажды они наполнили корыто вином и надеялись, что он опьянеет и они заставят его допить все остатки. Но дикий человек с полным удовольствием осушил целое корыто и сказал: «Сегодня вода пахнет как лесное яблоко», и стал веселеньким. В другой раз они наполнили корыто брантвейном, тамошней водкой, и дикарь тоже осушил его, но ничего не сказал, а свалился пьяный возле корыта и спал как убитый.

Было уже поздно, рабочие хотели идти на танцы. Они сказали: «Теперь он до утра не проспится, оставим его лежать тут». Но когда они наутро возвратились, дикого человека уже и след простыл. Однако когда пришло время выпить, он снова явился тут как тут. Рабочие были вне себя от досады, что им никак не удается избавиться от лесного дикаря.

В это время в долине появился чужеземец, по роду занятий художник, немного сведущий в тайных искусствах. Местные жители извинились, что не могут принять его с должным гостеприимством, потому что дикий человек отправил в свою бездонную глотку все их винные запасы.

«Этому горю можно помочь», – сказал пришедший, распаковал свою кладь, загрунтовал волшебным мелом переднюю стену дома и нарисовал там дикого человека, как живого, к изумлению притихших мужчин.

Когда появился дикарь и увидел свое изображение, он громко вскрикнул, топнул ногой с такой силой, что отпечаток ноги виден был и сотню лет спустя, и воскликнул:

повернулся и бросился бежать прочь, только его и видели.

С той поры много художников приходили в горы, и всегда они были желанными гостями.

В Гальтюре[115] в долине Пацнауэрталь жили-были брат с сестрой. Однажды в долине начался голод, у них в доме не осталось ни кусочка, ни крошки, и они ушли в лес, питаться травами и корешками.

И им попалась колдовская трава. Они ее поели и оба стали такими сильными, что одолеть их не мог ни один человек.

Брата звали Кристли Кухаут. Однажды они с сестрой пришли на деревенскую площадь, когда там собралось много парней и девок, и для потехи разогнули подкову, каждый взялся одной рукой за свою половину подковы, и железо разогнулось, как мягкий воск, в прямую линию.

Тогда один парень принес из ближайшей кузницы совершенно новую подкову, большую, крепкую, для лошади-тяжеловоза. Брат с сестрой точно так же схватились за нее и разогнули с той же легкостью, как и предыдущую.

Обладая такой силой, брат с сестрой работали за шестерых, и жизнь их заметно улучшилась, работа доставляла им хлеб насущный. У Кристли стал полон карман денег, и они с сестрой пошли из Гальтюра вниз по долине в Висберг. Сестра взяла с собой огромный крепкий пододеяльник, и брат сказал ей: «Туда его несешь ты, а обратно понесу я».

В Висберге брат с сестрой пришли к богатому крестьянину, и тот их спросил, что они хотят сделать с пододеяльником.

«Купить хлеба, насыпать, отнести», – был ответ.

«Что?! – воскликнул крестьянин, – этот пододеяльник, полный зерна, нести семь часов?! Вы сами понесете?! Ну, если вы без посторонней помощи и без отдыха сможете такое сделать, я подарю вам всю эту рожь!»