Граф склонился над зеркалом и увидел в нем Геновефу, стоящую возле повара. «Не вижу ничего предосудительного», – сказал граф.

Но ведьма продолжила свое колдовство и все-таки сумела заморочить графу голову, так что он выбрался из подвала вне себя от ярости и приказал Голо немедленно скакать в Трир и предать смерти Геновефу и ее отпрыска, не дожидаясь его возвращения.

Гофмейстер помчался в Трир. Но он по-прежнему опасался широкой огласки и пришел к старухе-кормилице посоветоваться, каким образом погубить графиню. Этот разговор услышала дочь кормилицы, любившая Геновефу. Девочка пробралась к темнице несчастной графини и с горьким плачем встала под окном. Геновефа спросила девочку, о чем она плачет. Услышав, что ее хотят погубить, графиня впала в отчаяние, но затем собралась с мужеством и попросила девочку принести из своей комнаты перо, чернила и бумагу. Она написала письмо мужу, все ему рассказала и поклялась в нерушимой любви и верности. Геновефа попросила девочку потихоньку отнести письмо в свою комнату, а за эту услугу взять себе там любые драгоценности.

На другое утро Голо призвал двух своих самых преданных слуг, сообщил им о приказе графа и распорядился отвести Геновефу с ребенком в лес и там убить, а в доказательство того, что приказ исполнен, принести ее глаза и язык.

Слуги тотчас пошли в темницу, обрядили графиню в нищенское платье, закутали лицо, чтобы никто ее не узнал, и, приказав ей молчать, повели в лес. И Геновефа пошла, крепко прижимая к себе ребенка и не смея рта раскрыть. Придя в лес, слуги выхватили из ее рук ребенка и обнажили мечи. Геновефа закричала: «Стойте, погодите, добрые люди, убейте сначала меня, чтобы мне не пришлось умирать дважды!» Слуги подступились к ней, она помолилась и сказала: «Добрые люди, я готова умереть, но знайте, что моя невинная кровь будет на ваших руках».

Слуги были глубоко смущены словами графини, им и без того не хотелось исполнять жестокий приказ. Они сказали: «Милая госпожа, мы бы с радостью оставили Вас в живых, но ведь управитель нас самих прикажет казнить. Пообещайте спрятаться в этом лесу и не показываться никому на глаза, а управителя мы постараемся обмануть».

Они убили бродячую собаку и принесли гофмейстеру ее язык и глаза. Тот даже не взглянул на них и приказал бросить дворовым псам.

А Геновефа с младенцем осталась в лесных дебрях. Первую ночь она не могла уснуть от страха. С рассветом она побрела дальше в чащу леса и отыскала там каменистую пещеру, возле которой журчал небольшой родник. В этой пещере она стала жить. Она устроила себе постель из веток и листвы. Питалась она ягодами и кореньями. От такой скудной пищи у нее пропало молоко, но из чащи пришла олениха и стала кормить младенца.

Так проходили год за годом. Летом их бедствия были еще переносимы, но зимой бывало совсем худо: чтобы напиться, надо было растапливать снег, коренья приходилось выкапывать из-под сугробов. А какими долгими были для покинутой женщины зимние ночи!

Ребенок подрастал, а одеть его было не во что. Вдруг пришел волк и положил перед Геновефой овечью шкуру. Она очень обрадовалась и поблагодарила зверя. С тех пор малыш зимой и летом ходил в овчине. Все обитатели леса дружили с бедными изгнанниками: птицы пели им песни и слетали прямо в руки, зайцы играли с маленьким Бедняжкой в салочки и в чехарду, на старом волке, принесшем шкуру, он частенько катался верхом, а олениха стала почти что членом их семьи.

Геновефа не говорила сыну, откуда они пришли в лес и кто они родом. Но однажды Геновефа тяжело заболела и собралась умирать. Мальчик со слезами просил не оставлять его одного в лесу. И она сказала ему, что за лесом в большом красивом замке живет его отец.

Граф Зигфрид, вернувшись домой, сначала одобрил все распоряжения своего управителя, но потом его стали терзать сомнения. Однажды он зашел в комнату графини и на столе среди бумаг нашел ее письмо к нему, написанное перед казнью. Прочтя письмо, он помчался разыскивать Голо, чтобы убить его на месте. Но хитрый управитель предусмотрительно скрылся и переждал, когда уляжется первый гнев графа. Затем он явился к нему и в ответ на упреки сказал: «Геновефа написала, что она невинна. А что еще она могла написать? Послушать преступников, то все они – честнейшие люди на свете!»

Так он успокоил совесть графа и опять вошел к нему в милость. Чтобы развеять печаль господина, он стал устраивать разные увеселения, танцы, скачки, замок вечно был полон гостей.

Тем временем страсбургская колдунья почувствовала близость конца. Перед смертью она сказала: «Много худого сделала я за свою жизнь, но больше всего меня мучает то, что я оклеветала невинную женщину, супругу графа Зигфрида. Я отрекаюсь от прежних слов и заявляю, что графиня и повар Драгонес были невиновны. Прошу вас передать это графу и сказать, что сделала я все по наущению гофмейстера Голо».

Графу передали все слово в слово, и горе его было безмерно. Ему не давали покоя мысли о том, что из-за коварства Голо он сам погубил любимую жену и единственного сына. От отчаяния он чуть не сошел с ума.

Голо, узнав про письмо из Страсбурга, скрылся из замка, жил в отдаленном имении, и граф не знал, как заманить обратно эту хитрую лису. Прошел год, и граф написал ему дружелюбное письмо, в котором выражал удивление, почему верный слуга его покинул, и звал его вернуться. Вдобавок граф велел распустить слух, что он собирается снова жениться, и друзья подыскивают ему молодую добродетельную супругу.

Чтобы развеять последние сомнения Голо, граф распорядился устроить в своих лесах большую охоту и созвать на нее множество гостей. В числе других получил приглашение и Голо, который должен был, как прежде, сопровождать на охоте графа. Граф дружески приветствовал его и всячески показывал, что рад его прибытию.

Граф решил добыть побольше дичи, чтобы как следует угостить приглашенных. Рано утром с многочисленной свитой он выехал в чащу леса. В пылу охоты все разбрелись по лесу, а граф увидел великолепную олениху, помчался за ней сквозь кусты и заросли и долго преследовал ее. Вдруг олениха прыгнула в сторону и исчезла. Граф спешился, заглянул в заросли и увидел пещеру. В полумраке пещеры он разглядел олениху, прижавшуюся к женщине, окутанной только собственными длинными волосами. Граф подумал, что перед ним призрак, испуганно перекрестился и сказал: «Выйди наружу и скажи, кто ты». У Геновефы давно порвалось и истлело ее старенькое платье, она застыдилась и сказала: «Дайте мне какую-нибудь одежду, тогда я выйду». Граф бросил ей свой плащ, она закуталась в него и вышла из пещеры. Граф изумился при виде исхудалой фигуры и снова спросил, кто она и как попала в лес.

Она ответила: «Господин, я бедная женщина, родом из Брабанта, семь лет живу в этом лесу, потому что меня с бедным ребенком без всякой вины хотели погубить».

Граф продолжал расспросы. Она сказала: «Я была замужем за человеком, который усомнился в моей верности и приказал своему гофмейстеру казнить меня вместе с ребенком, рожденным от любимого мужа. Но слуги пожалели меня и не стали убивать, а я обещала им жить в лесу, не показываясь людям на глаза, и с тех пор влачу здесь свою жизнь».

Графа поразила догадка, не Геновефа ли это, но как он ни вглядывался в ее исхудалое лицо, никак не мог различить ни одной черты прежней Геновефы. Тогда он прямо спросил ее: «Как твое имя и как зовут твоего мужа?» Она со вздохом ответила: «Моего мужа зовут Зигфрид. А я, несчастная, зовусь Геновефой».

Тут граф упал перед ней на колени. Потом он поднял голову и промолвил: «Геновефа, ах, Геновефа, неужели это Вы?» – «Да, любимый мой господин, это я». Граф зарыдал и долго не мог произнести ни слова, наконец, все еще на коленях, простонал: «Ах, моя милая, бедная Геновефа, как Вы исстрадались! Я не стою того, чтобы земля меня носила! Простите меня, если можете, дорогая Геновефа!»

Графиня была так взволнована, что не могла говорить. Наконец она сказала: «Не убивайтесь так, мой дорогой господин! Я давно уже простила Вас и говорю это от всего сердца». Она протянула ему руку и подняла с земли. Он глубоко вздохнул и робко спросил: «А где бедный ребенок, которого Вы родили в темнице? Его уже нет на свете?»