Было видно, что Ломоносов нервничает и еле справляется с многочисленными ударами Кел’Зорана, держать барьер под напором полубога — что-то из разряда невозможного. Справившись с приступом кровавого кашля, Ваня вновь обратился к умирающему.

— Он не вылечит тебя, Рустам, эта тварь ненавидит Артёма всей душой. Уж кому как не мне об этом знать. Такие дела, дружище, — вытирая рот рукавом, мрачно подвёл он итог. — Ты спросишь, зачем я дурак полез, если так и так не спасу тебя? Ещё не всё кончено, слышишь? — он нагнулся и обхватил пятернёй голову умирающего. — Хочешь отомстить этому ублюдку даже после смерти?

Вспыхнувшие яростью глаза Беса стали лучшим ответом.

— Тогда повторяй за мной, как хочешь, но повторяй, — ободряюще зашептал Ваня и вместе с бухарцем слово в слово произнёс клятву верности Барятинскому как Повелителю смерти.

Это было сложно, это было чудовищно больно, но Бес справился, даже сейчас в нём чувствовалась неиссякаемая воля.

— … Anima pactum, — закрепил он последние слова каплей маны, растворившейся в воздухе, и испустил дух.

— … Anima pactum, — так же поклялся Ломоносов и получил целую серию отборных ругательств от Клирикроса.

Их сознания в последнее время так тесно переплелись, что Ваня получил доступ к некоторым вещам, о которых ему не следовало знать. Бог света особо не беспокоился об этом, потому что Ломоносов для него всего лишь тело и он планировал избавиться от него в случае неудачи, либо полностью поработить при помощи артефактного цветка.

Так называемый «Пакт души» — это договор с конкретным Девятым, добровольное вверение чужому человеку самого сокровенного. Он даровал абсолютную власть. Как только Бес умер, на его лбу отпечатался рисунок капли.

Ваня уступил своё место Клирикросу и тот усилил барьер божественной магией. Барятинский вот-вот должен был добраться до них, мощные завихрения его мана-ауры двигались с поражающей скоростью.

Несмотря на ненависть к Кел’Зорану и ко всей остальной шайке детей Обскуриана, бог света понимал, что его нынешних сил не хватит на полноценную схватку. Тело-донор не выдержит и придётся опять сотни лет ждать рождения нового избранного с манаболезнью. Но что ещë хуже, Кел’Зоран в состоянии уничтожить и его божественную сущность! Это не входило в планы Клирикроса, потому он всеми силами держал защиту.

«Дрянной мальчишка, ты втянул меня в этот фарс так невовремя! Погоди как всë закончится ты у меня будешь сидеть на задворках сознания, забудешь как тебя звали, я опущу тебя до уровня животного!»

Однако Ваня всë ещë сохранял возможность видеть и осознавать происходящее. Пока Клирикрос ослабевал в драке с могучим врагом, надежда продолжала тлеть в сердце измученного человека.

— Выходи, — теневой монстр поманил мага пальчиком, неожиданно поняв, какую удачу поймал за хвост. Ведь если сейчас убить бога света, то теневые печати камелии разрушаться: отец и все остальные тут же освободятся!

Это подстегнуло гомункула действовать активней, но спустя десять минут тщетных попыток, он почувствовал расползающуюся ауру Девятого. Барятинский верхом на теневой змее разорвал пространство прямиком из глубин Потустороннего и мягко приземлился на снег.

Я был взбешён. Жизнь покинула тело моего друга. Вместо Беса лежал бездыханный труп. Я чувствовал это своей способностью распознавать живое и неживое. Сейчас его тело покоилось под барьером Клирикроса, истратившего почти все накопленные силы. Мне это сразу показалось странным — после нашего последнего расставания тот чувствовал себя на коне.

— Убить, — приказал я своей девочке и змея ринулась в атаку на гомункула, заставив того прекратить атаки на барьер.

Мой путь в сотни километров прервался внезапным появлением Егорки и теперь насыщенная маной камелия лежала у меня во внутреннем кармане возле сердца. Я не жалел сил, чтобы облегчить жизнь Софи в этой ментальной тюрьме. По другому и не назовёшь.

Выпростав руку вперёд, я ударил по поляне чистейшим огнём который только существовал. С неба посыпались раскалённые лучи, уничтожая всё живое. Они врезались в землю и плавили её на пару метров вглубь, превращая территорию в сито. Эта магия по своей силе напоминала старого Аластора из прошлого мира. Абсолютная власть над стихией.

Гомункул попытался спрятаться в потустороннем мире, но и там я выжег всё дотла этаж за этажом до такой степени, что негде было ступить. Тотальное уничтожение жизни. Но что-то позволило врагу выжить. Точнее с него испарилась вся теневая грязь, оголив тело, и я увидел знакомую печать.

«Да ты сын Обскуриана!»

Не прекращая своего напора, я потянулся к теневому атланту. Обычная магия не наносила здесь вреда. Значит, разберусь с ним как и с остальной семейкой — ручками. Только не своими. Была идея получше. Есть тот, кто гораздо искусней меня владеет оружием ближнего боя.

Выйдя обратно в настоящий мир, я отогнал в сторону пелену поднявшегося дыма и прошёл внутрь барьера, где лежало тело Беса.

— Ты ему подсказал? — обратился я к Клирикросу и тот кивнул.

— Я пытался его спасти, но не получилось, — сидя на земле, бог устало вытирал нос от крови.

— Пытался значит, — кивнул я сам себе и присел возле погибшего друга, — посмотрим…

«Anima pactum» надо было только подтвердить, что я и сделал, коснувшись его руки, и следом влил в тело Рустама поток освежающей маны. Мышцы из деревянных снова стали подвижными и упругими, но грудь не колыхалась.

Это был зомби, мой личный раб. Бес встал с прилипшими к штанам кусками земли и снегом на волосах. Раны на животе зажили, но порванная одежда и засохшая кровь никуда не исчезли.

— Я слушаю, — коротко произнёс он, смотря перед собой.

Обычные зомби не разговаривали и уж тем более не проявляли эмоций, но этот… Я встал поближе, чтобы разглядеть хоть что-то во взоре старого доброго мечника и таки увидел искорку ярости. Как только я вложил в его руку атлант и пояснил, что нужно делать, изнутри будто всё возликовало. Похоже, он очень жаждал поквитаться со своим убийцей.

— Порви его, — приказал я перед тем, как помог своему спутнику войти в тень.

Почувствовал свободу, Рустам сорвался вперёд. На ходу я обволок его тело той же теневой плёнкой, что носил гомункул. Идея показалась мне великолепной и вот почему. Как только мечник приблизился к противнику, тот перепрыгнул на этаж ниже. Я, как обладатель стопроцентилевой стихии тени, с точностью знал, где именно находится цель и потому переместил Беса дистанционно.

Техника «Теневого костюма» оказалась рабочей и теперь враг не отвертится простым бегством. Зомби не нужно дышать, он вынослив, а ещё из-за «Пакта души» он сохранил все свои способности. Это был мёртвый маг, а не просто кусок мяса. Моя задача — всего лишь направлять его.

Бес наносил удары не соотносясь с анатомией своего тела. В левой руке у него был атлант, а в правой килидж. Он ломал сам себе суставы, выворачивая движения в самых неожиданных направлениях. Я же как кукловод с помощью маны всё это латал. Мы теснили гада. Попадания атланта отзывались вскриками боли, но противник продолжал драку.

В какой-то момент я посчитал, что с него достаточно и сбил с ног каменной глыбой. Драка вдруг остановилась и Бес, который должен был добить цель, застыл на месте. Посмотрев на меня, он отрицательно качнул головой и позволил сыну Обскуриана встать.

Кивнув другу, я перестал вмешиваться в ход сражения. По моим наблюдения куски тела, отрубленные атлантом не заживали. Рустам это тоже заметил и первой в сторону полетела правая рука врага.

Тот превращался в неуловимую плоскость, даже разделял себя пополам, но бухарца это не остановило — он кромсал и кромсал тварь, загнанную в угол, даже безо всякого теневого скольжения. Родной ветряной скорости и усилившихся мышц вполне хватало.

В этом сражении он показал всего себя. Внутри меня проснулась одновременно гордость и тихая грусть за столь красивое зрелище. Бес оправдал своё прозвище, вернувшись из преисподней, чтобы убить врага. В конце он лишил его рук и ног и подтащил ко мне ослабшее тело полубога за волосы.