— Я сорвался. БТР, ребят взял — побережье заодно прошерстить. До сих пор деток из того лагеря забыть не могу. Потом волна эта, наводнение… Ну, я ребят оставил, хорошие ребята, без меня справятся. А сам — сюда. Где Сергеич-то?

— На острове.

— Что? — Котов моргнул белёсыми, как у лошади, ресницами. Его круглое простое лицо выражало искреннее недоумение.

— Я говорю, он с острова не появлялся. Как уплыл вчера, так и… всё.

Захлестнуло чувство вины. Я ведь всё это время о шефе почти не вспоминал! Разве что, в молитвах неизвестно какому божеству о том, чтобы Алекс задержался подольше…

Шепотом матерясь, Котов достал телефон и принялся нажимать кнопки.

— Ты кому звонишь? — я привык, что если шеф ушел — бессмысленно его искать. Без телефона, оставалось только ждать, когда он соизволит появиться.

Честно говоря, тревоги у меня его отсутствие не вызывало. Не в первый раз… К тому же, с ним Владимир. А два дознавателя класса «архангел» — это вам не баран начихал. Если им припрёт, то и весь остров разнесут по камушку. Во всяком случае, молот московского дознавателя на это точно способен.

— Да тебе же, тебе! — раздраженно вскричал майор. — Раз он мне с твоего номера звонил, значит, труба у него при себе. Какого хрена, в конце концов!.. У меня дел выше головы, а он всю воду замутил и в кусты…

Наверху послышался скрип двери, потом ломаные шаги по лестнице, и в кухню ввалился заспанный Чумарь.

Голый по пояс, в одних джинсах. Торс разрисован татухами, как дневник второгодника. Волосы вздыбленные, лицо опухшее.

Да нет, — не к месту подумал я. — Не может быть, чтобы Антигона с ним…

— Утречко, — небрежно поздоровавшись, бросив косой заинтересованный взгляд на Алевтину, рэпер прошлёпал к канистре с водой, зачерпнул полный ковшик и принялся пить.

На спине Чумаря красовался большой перевёрнутый крест, обвитый шипастыми плетями роз.

Мы все молчали. После отъезда Антигоны я просто не думал о Чумаре. Не то, чтобы забыл, но отложил эти мысли в долгий ящик — благо, что и других дел хватало… Что теперь с ним делать — не представляю.

— О, оладушки, — напившись, он подсел к столу, схватил самую пухлую оладью, и макнув её в сметану, запихал в рот. Прожевал, и будто впервые увидел Алевтину. — Извините, — вскочив, он карикатурно поклонился, схватил её руку и поцеловал. — Нас не представили. Николай. Можно просто: Аника.

— Алевтина, — она вежливо, но непреклонно отняла руку и отодвинулась подальше.

— И что тут за собрание? — Чумарь нисколько не смутился. — Где Антигона?

— Уехала, — мстительно поведал я. — В Питер. Надоело на природе прохлаждаться.

Кажется, он огорчился. Но считывать эмоции сквозь густую сеть татух было сложно. Я лишь заметил, как блеснуло кольцо в брови, и чуть приподнялись плечи.

— А вы что делаете? — голос его остался ровным, я бы сказал, равнодушным.

— Скажи-ка, Аника… хм… А шеф ночью не приезжал?

В конце концов, он здесь был всё время, а больше спросить было не у кого.

— Если бы появился, я бы знал, — рэпер начал что-то подозревать. Перевёл встревоженный взгляд с меня на Котова, на Алевтину, опять на меня… — А что случилось?

— Не знаем пока, — честно ответил я. — И случилось ли — тоже вопрос.

— Я могу дяде Вове позвонить, — Чумарь извлёк из широкой штанины смартфон последней модели, украшенный брелоком из брюликов. Брелок изображал сову. Активировав панель большим пальцем, он набрал номер и объявил: включаю на громкую.

Ничего не произошло. Ни гудков, ни даже голоса автоответчика.

— Связи нет, — объявил гопник, небрежно бросая телефон на стол.

Майор поднялся, прошелся по кухне и повернулся ко мне.

— Что делать будем?

Я прикинул: даже если шеф увлёкся поисками манускрипта, и залез в какие-нибудь подвалы… Почему-то казалось, что древние рукописи должны храниться именно в подвалах. Даже если он залез в какие-то подвалы, и там нет связи… То всё равно время вышло. Он сам просил майора быть как можно скорее, и учитывая, что на самом деле Алекс не отличается ни легкомысленностью нрава, ни привычкой не выполнять свои обещания…

Мысли были довольно путаными, и я не взялся бы объяснить их вслух. Но про себя я подумал: если он до сих пор на острове — там что-то стряслось.

— Я могу поворожить, — вдруг сказала Алевтина.

Я не сразу понял, о чём это она, а потом вспомнил об игле…

— Но э… оборудование осталось в тереме ведьмы Настасьи, — сказал я осторожно.

— Игла есть и у тебя, — улыбнулась девушка. — Между ними связь, как между тобой и твоим наставником. Можно попробовать через неё.

— О чём вы говорите? — спросил Котов.

Я махнул рукой.

— Трудно объяснить. Показать проще.

Взбежав по лестнице, я снял с крючка на двери спальни свою куртку — ту самую, в которой ходил по лесу. Осторожно ощупал воротник… Игла была вставлена мастерски, если бы я не знал, что искать — никогда бы не нашел. Она была просунута между швами таким образом, что даже если бы и вылезла, то наружу, а не мне в шею.

Держа в руках тонкую стальную иголку, я вернулся на кухню.

— Держи. Клубка ниток, к сожалению, предоставить не могу, — я помнил, что у ведьмы Настасьи слушательная игла была воткнута именно в клубок.

— Это не имеет значения, — Алевтина примерилась и воткнула кончик иглы прямо в дубовую доску стола.

Котов, Чумарь и я склонились над ней с огромным интересом.

Ведьма начала осторожно крутить иглу вокруг оси.

— Размер маловат, — шепотом сказала она, и наклонила голову к самому игольному ушку. — Поэтому звук очень тихий…

Мы услышали тоненький свист, как из неисправного радиоприёмника, помехи… И всё.

— Не выходит? — спросил я у заметно огорчённой ведьмы.

— Связь оборвана, — сокрушенно сказала та.

— Что это значит?

— Или игла обнаружена и сломана, или… носитель её находится в таком месте, где магические энергии не работают.

Я хлопнул себя по лбу.

— Остров окружен защитным магическим контуром! — Котов приподнял бровь. — Защитные маны, — пояснил я. — Их всё время, день за днём, час за часом читают монахи на колокольне… Отсюда, извне, на Валаам не может пройти ни одно волшебство.

На меня накатило облегчение. Ну конечно же! В этом всё дело.

— Когда мы были у сестры в тереме, то прекрасно слышали беседу твоего наставника с епископом Фотием, — напомнила Алевтина.

Я рухнул на табурет и свесил руки между колен. Опустил голову и закрыл глаза.

— Ну, тогда я не знаю…

— Надо плыть, — подал голос Чумарь. Я посмотрел на него с новым интересом. — Там не только твой наставник, но и мой, — сказал рэпер, и засмущался.

— Не думал, что ты о нём так волнуешься, — я никак не мог понять этого парня. Моё мнение о нём колебалось, как стрелка барометра в бурю.

— Ещё бы не волноваться! — Чумарь поднялся, зачерпнул ещё водицы ковшиком и начал пить. — Если дядя Вова осерчает, остров ведь и под воду может уйти… А там монахи. Божьи люди, они-то ни в чём не виноваты.

— У меня моторка, — Котов тоже поднялся. Видно было, как он устал — движения его были замедленными, словно к могучим рукам и ногам майора привязали пудовые гири. — Топлива нужно только взять — на обратную дорогу.

— Я щас! — рэпер огромными прыжками унёсся наверх.

Нет, всё-таки было, — мои мысли вновь скакнули к Антигоне.

Наверху было две комнаты: моя спальня, и Антигонина светёлка. Шеф квартировал на первом этаже, за горницей у него были отдельные трёхкомнатные апартаменты…

Если Чумарь спал наверху, и я точно знаю, что не в моей спальне, то… остаётся лишь Антигонина.

— Что ты о нём думаешь? — прервал поток моего сознания майор. — Стоит брать? Или свалим по-тихому… — он как бы извиняясь посмотрел на Алевтину.

— А давай возьмём, — решение пришло неожиданно.

И немаловажную роль тут играло то, как рэпер смотрел на мою Алевтину.

Конечно, может оказаться, что он на всех женщин так смотрит. Вплоть до глубоких старух. Но мне-то от этого не легче… К тому же я помнил, как он легко, одной кашей во рту, подчинил себе толпу. Почему-то казалось, что это может пригодиться.