Но сегодня Ариадна знала, что прекрасный князь придет. Он обещал. И сегодня праздник, можно как бы случайно быть очень красивой: белое платье, букет, венок. Оливер обязательно влюбится в нее.

Часа в четыре все пошли к реке, разложили большие покрывала, на них поставили еду. Мужчины готовили шашлык. Дети носились. Девушки беседовали.

Затем Тай затянул эту песню:

В воду мы венки запускали,

Праздником цветов называли…

Ее подхватили, заиграли на инструментах. Начались танцы. Ариадна тоже отобрала у кого-то гитару и запела лучше всех. Света сказала подруге, что, если бы Оливер ее услышал, точно бы влюбился. Но этой скотины, к сожалению, не было.

Темнело. Пришло время сплавлять по реке ландыши. А он всё еще не приехал.

В воду мы венки запускали,

Праздником цветов называли…

На лодочки ставили венок и зажженную свечу, а затем пускали в воду. Течение медленно уносило кораблики вдаль. Вся река засияла сотнями огоньков. Дети бежали им вслед. И всё звучала эта заунывная песня:

В воду мы венки запускали,

Праздником цветов называли…

На берегу сидели мужчины и женщины, молодые и красивые. Они держались за руки и смотрели на огоньки. Куда они плывут? Как долго будут сиять? Эти кораблики уже никогда не вернутся к месту, где начали свой путь. И момент этот не повторится. Тай кружил Светлану в воздухе, и у Ариадны на глазах слезы наворачивались. Это есть любовь. Почувствует ли Ариадна любовь?

Оливера всё не было.

Стемнело. На небе зажглись звезды — будто лодочки, отправленные по воде, нашли свою гавань. Родители с детьми засобирались домой. Тай и Света еще посидели у костра: малыш спал у матери на руках, она положила свою голову на плечо мужа.

Затем и они ушли. Осталась самая-самая молодежь — те, кто еще не имел детей, но и не был уже дитем. Они веселились — прыгали через костер, пели песни, выпивали. Ариадна старалась не чувствовать грусть и быть как все.

Быть как все. Разве она способна на это? Быть как все! Одеваться в дурацкие платья, держаться за ручки, готовить, воспитывать ребенка. Разве она когда-нибудь хотела такой жизни? Да, она мечтала найти мужа, но… что потом? Стать Светой? Которая советует оставаться покорной, даже зная, что муж шляется неизвестно где, и которая при этом скандалит с ним и мирится. Советует быть красивой — но для праздников, а сама обычно ходит с дерьмохвостиком. Быть дома кухаркой, уборщицей — слугой мужа, который может хоть весь день веселиться. А еще дети! Ариадна ненавидела детей. Поиграть с ними разок — это еще можно. Но каждый день возиться с маленьким эгоистичным чудовищем. Вот уж нет! А ведь ребенка еще нужно воспитывать. Дома Ариадна не занималась братьями. Когда спиногрызы появлялись, мать нанимала няню, потом отсылала их к своему отцу, куда-нибудь в школу. Ариадна вот музыке научилась благодаря этому.

Внезапно приехал Оливер. И Ариадна забыла обо всем, о чем думала. Он был таким красивым — эти волосы, лицо, фигура. Девушка смотрела на него влюбленно. А он сначала не понял, почему это на него так прекрасная незнакомка глядит. Такая женственная и милая. Адриана? Не похожа на себя. Из-за платья, что ли…

Ариадна раздобыла арфу, а Оливер взял гитару. Они исполнили пару мелодий вместе, затем по отдельности, затем начали соревноваться, затем… Им обоим нравилась одна песня, и они хотели ее исполнить сольно. Стали спорить. Ариадна твердила, что здесь лидирующий голос — женский, потому что он мелодичный и более красивый, а мужской — так, на втором плане, просто придает изюма. А Оливер говорил наоборот: должен звучать мужской сильный голос, а женский нужен для подпевки. Глаза у обоих горели: проигрывать они не любили.

Ариадна с Оливером шли по мостику над рекой.

— Я была лучшей среди других учениц. Стыдно сказать, но это не потому, что я так любила музыку. Любовь пришла ко мне потом. Я боялась, что, если буду плохо учиться, меня выгонят. Правда, глупо?

— Да нет. — Оливер улыбнулся.

Момент настал. Ариадна потянулась к парню губами, но он отстранился.

— Что не так? — прошептала она.

— Я думал, ты поймешь всё на счет нас той ночью.

— Что я должна была понять?

— Что ты мне не нужна.

— Но… почему? Я не понимаю… ты мне говорил тогда те слова… что ты в меня веришь и всё такое, что ты хочешь, чтобы я осталась. Почему же ты меня отвергаешь?

— При первой нашей встрече ты флиртовала со мной, чтобы обокрасть. Почему я должен к тебе относиться иначе?

— Но это же было тогда! — воскликнула Аридна. — Я же изменилась. Я люблю тебя.

— Любишь? Ты меня даже не знаешь! Вот это мне в тебе и не нравится. Ты слишком… непредсказуемая: непонятно, что скажешь, что сделаешь. А еще будто живешь в этой своей сказке, а что происходит вокруг — неважно. Есть только ты и то, что ТЫ хочешь! — рассердился он. — А что у других тоже есть чувства, тебе плевать. Тебе и дела нет до того, что мы здесь пытаемся построить. Ты здесь, потому что тебе так удобно. Ты живешь, как хочешь, пользуешься людьми. И, знаешь, я не хочу, НЕ ЖЕЛАЮ быть использованным тобой!

— Вот так, да? — закричала Ариадна. — По-твоему, мне дела нет до других? Ты прав. Мне плевать на твою войну, на этот город, мне было плевать, когда твои люди гибли. Плевать! Это жизнь. Люди умирают. Я не обязана оплакивать каждого умершего солдата, чье имя даже не знаю! Мне слез не хватит. Я устала притворяться, что я такая хорошенькая. С меня довольно этого! Но это не значит, что я бессердечная. Если что-то случится с тобой, я, наверное, умру от горя. Если кто-то из моих друзей найдет свое счастье, я буду рада за него. Я живу так, как я чувствую! Немногие и на это способны.

— Ты на что-то мне намекаешь?

— Да. Я тебе нравлюсь. Ты говорил мне это. Ты говорил, что веришь в меня.

— Вот именно. Верю. Не люблю. Я принял тебя потому, что увидел в тебе стремления — быть сильной, бороться. Я и сейчас верю в то, что ты многое можешь. Но, Адриана, пойми… Ты не мой человек.

Постоянно что-то случалось. Сначала была стычка с ворами. Но их Оливер быстро переманил на свою сторону при помощи Тая. Потом они обокрали одного придурка. Затем все пошли к морскому порту, и там захватили крепость, куда обычно стекались все деньги. И еще подожгли корабли! Да, весело было.

Ариадна узнала побольше об устройстве городского портала. Он открывает дверь в любую часть Терракотового леса, но им управляет не Оливер, а ведьма. Ариадна видела ее и раньше. Странная женщина с татуировками на лице, гнилыми зубами и в цепях. Обычно открыто несколько порталов днем. Как оказалось, ведьма их в определенные часы закрывала или меняла координаты при необходимости. Ариадна решила встретиться с этой женщиной, потому что, во-первых, ведьму от нее скрывают, и, во-вторых, Ариадна хотела убить колдуна.

Девушка выяснила, где эта женщина находится, и пришла к ней. Ужасное неуважение: какой-то пленной дали домик на дереве, а Ариадне — нет. Но, по правде сказать, помещение и выглядело как камера — темное, мрачное, грязное, цепи еще.

— Здравствуй, ведьма, — сказала Ариадна. — Нужна твоя помощь. Я ищу одного колдуна, который сделал что-то непонятное с моей жизнью.

— Что-о? — протянула ведьма.

— Сложно сказать. Но я умерла. А он меня оживил. И пару раз я вела себя в несвойственной манере. Как бы это объяснить? Колдун изменил меня. Это, как если бы я прежняя была лишь оболочкой, скрывавшей то, что у меня внутри. После смерти меня словно вывернуло наизнанку. Но это еще не совсем я, потому что обычно я не пытаюсь убить Ка и не умираю посреди сражения, а потом не воскресаю, вылезая из гроба, и…

— Чего?