— Откуда Корнелия знает столько слов? — спросил Анджелос у Элеон. — Пенелопа ведь недавно ее учит. Так откуда?

Юноша задумался и ушел в себя. Элеон же напряженно глядела на сцену. Неужели Анджелос прав и скелет — это человек? Неужели он пытался предупредить девочку о доме...

— Я боюсь это говорить, — прошептала Корнелия девушке под маской. Тогда скелет что-то агрессивно показала Балерине. Корнелия удивилась и взглянула на царицу. — Хозяйка, позвольте дать голос вашего джинна этой кукле, чтобы она могла закончить рассказ.

— Хорошо, — согласилась госпожа. — Джинни! Исполняй.

Балерина вернулась на место. Анджелос словно и не заметил этого. Напротив скелета появился бледный призрак. Он протянул выступающей руки, и девушка прикоснулась к ним своими ладонями. В зале воцарилась тишина. Скелет не решалась продолжать.

— Я, — вдруг раздался неуверенный мужской голос. — Я могу говорить.

Сшитые губы духа не двигались, закрыт был и рот скелета. Только из пустых глазниц, казалось, кто-то смотрит, не отрываясь, в пустые глаза напротив.

— Ну же! Продолжайте, — нетерпеливо произнесла Кукольник.

— Жили-были две проклятые сестры, — говорил джинн от лица скелета. — Они попали в страшный дом с куклами-монстрами. Эти чудовища хотели убить сестер. Но девочки разгадали тайну поместья. Дом был средоточием зла, но также и тюрьмой для него. Лишь заблудшим душам удавалось попасть в жуткое царство...

— Какая интересная сказка, — прошептала Кукольник Маргарит. — Любопытно, спасутся ли девочки. Надеюсь, что да. Люблю счастливые концы.

Маргарит удивляло, как царица не понимает, что главный злодей этой истории — она сама. Элеон не сводила глаз с выступающей. Скелет знает, как им спастись?

— Однажды, — передавал джинн зрителям слова девушки, — в руки к чудовищу попала лампа с пленным ифритом, а точнее, — он сделал паузу, — самым могущественным светлым духом. Боги создали его в дар человечеству! — Голос джинна задрожал. — Дух охранял людей, исцелял болезни, спасал умирающих. — Элеон показалось, что глаза джинна засияли. Он почти кричал. — Но его заперли в лампе. Духа обязали не помогать нуждающимся, а исполнять прихоти уже и без того имеющих всё людей! Он бы мог освободить и жителей этого дома... Надо было лишь снять порчу с царствующего в поместье человека. Но хозяин желал быть проклятым, желал проклинать других. И с помощью джинна, позабывшего о своей сути, чудовище стало творить еще большее зло. Но две девочки, а звали их София и Настасия Майерсы, увидели в этом джинне свет…

— Почему артист назвал это имя? — встревожилась Маргарит и затеребила рукав Кукольника. — Кто там еще на сцене? Кто рассказал ему это историю?

— Но, к сожалению, только одна девочка смогла спастись. Настасия.

— Почему он говорит о ней? — продолжала Маргарит.

— Потому что сестру ее, Софию, еще прежде забрал Кук… монстр, сделал своей слугой. А Настасия убежала, когда пробудила духа…

— Снова назвал это имя… — прошептала Маргарит.

—…Ведь она назвала его имя! — чуть ли не кричал голос на сцене.

Безмолвный джинн светился, глаза его наконец ожили.

— Его звали… — начал было дух.

— Мама! — вдруг воскликнула Маргарит и вскочила с места.

Скелет тут же кинулась к девочке:

— Марга…

Голос угас, когда девушка отпустила руки джинна. Свет духа тоже потускнел, глаза его омертвели.

— Ну-ка сядь! — разозлилась Кукольник на Маргарит, схватила ее за руку и одернула назад.

Девочка упала на кресло, ушиблась головой. Тогда скелет спрыгнула со сцены, ударила Кукольника в челюсть и завела себе за спину Маргарит. Анджелос, который до того не следил за представлением, вдруг очнулся.

— Человек! — заорала царица и указала на скелета с девочкой.

Зрительный зал тут же поделился на два лагеря. Одни куклы начали защищать ребенка и девушку. Другие, казалось, хотели ее разорвать, срывали с нее одежду и маску. Подростки и Балерина пытались пробраться к ним. Элеон снова почувствовала, что ее давят в толпе, раскрыла крылья, взлетела в воздух, схватила девушку и — вверх.

— Джинн! — вскричала Кукольник. — Поймай мне скелета!

Дух, прежде сверкающий солнцем, вновь стал бездушным оружием и кинулся на Элеон. Она понеслась к потолку, там заметила чуть отходящую от стены деревяшку — то ли отсек для вентиляции, то ли чердак — и влетела в нее на полном ходу. Пробила перегородку, упала в горизонтальный коридорчик. Скелет тоже. Джинн схватил женщину за ноги, потащил вниз, она упиралась. Затем дух дотянулся до лица незнакомки, которое уже еле держалось. Элеон осенило. Она сорвала со скелета маску — под ней оказалась светловолосая девушка лет двадцати пяти. Дух отпустил Настасию и взглянул на Элеон.

— Тебе нужен скелет? — спросила девочка, смотря в пустые глаза. — Возьми, забирай! — Элеон вручила маску джинну. Он взял ее, сделал поклон и удалился. Настасия удивленно посмотрела на свою спасительницу. — Я слышала, что духи опознают людей по лицам и именам, и просто дала ему лицо скелета. Ты — Настасия Майерс, мама Маргарит?

Элеон разглядывала Настасию. Женщина оказалась такой обыкновенной: серые глаза, веснушки у носа, морщинка вниз от уголка губ. И этот человек отыскал проклятое царство, а потом ударил в челюсть саму Кукольник — поразительно.

— Я думала, скелет убил моего кучера и меня хотел. Но ты…— говорила Элеон, словно не зная, что сказать. — У тебя на маске кровь была. Я посчитала, что это Бенедикта. — Элеон заметила, что нос у Настасии чуть перебит, а под ним на волосках застыли черные капли. Женщина пожала плечами, усмехнулась. Элеон это смутило. — Ты за дочерью пришла. Точнее… вернулась. В это жуткое место? То есть… я бы, наверное, не смогла. Это страшно. — Элеон поглядела в глаза Настасии: а женщина и боялась. — Всё ради Маргарит. Да… — Элеон опустила голову, вся внутри сжалась. — Но а если это бессмысленно? Если ты не сможешь…— Настасия посмотрела на девочку серьезно и даже с осуждением. Элеон замолчала. — И как ты будешь ее вытаскивать? — спросила она неуверенно. — Тебя ведь прошлый раз спас джинн? — Настасия кивнула. — И он может помочь нам? — Кивок. — Нужно назвать имя. Какое оно? — Настасия показала его по буквам жестами. — Прости. Ничего не понимаю.

К несчастью, Настасия не умела писать, а только знала язык жестов. Элеон наоборот. Спускаться было опасно — там еще бушевали куклы. Так что девушки продолжили общение. Элеон задавала вопросы, а Настасия либо кивала, либо мотала головой. Девушка оказалась не глухонемой, просто сорвала голос. «Когда?» Настасия посмотрела на девочку презрительно: «Будто не догадываешься!» — «Когда твоего ребенка похитили?» — «Бинго!»

Постепенно в голове у Элеон сложилась история Настасии Майерс. Настасия всегда жила с мыслью, что семья ее проклята, и относилась к этому не так болезненно, как могла бы. Родители ее рано погибли, но она знала, что выживет и у нее родится ребенок. Ведь род их проклят не на вымирание, а на страдания. После царства Кукольника девушка подалась в театр. Ей нравилось выступать, шить костюмы. Она мыслила нестандартно, была артистична, при этом словно не слышала свою интуицию. Да, за удар Кукольнику Настасии можно только аплодировать, но сама она точно не понимала, как это рискованно. Уже в юности девушка решила посветить всю себя театру и не заводить семью, чтобы не подвергать детей страданиям. Но родилась Маргарит. Настасия подтвердила, что муж ее умер. Элеон в это не поверила. После молодая мать бросила сцену и стала искать способ снять проклятие. Но джинн, что когда-то спас Настасию, выкрал у нее дочь. Девушка проникла в лес, где находится царство Кукольника, встретила Элеон — пыталась ее предупредить. Не вышло. И вот теперь она здесь.

Примерно через час зал опустел. Элеон и Настасия спустились. Нужна была новая маска, и они пошли за кулисы. Элеон нервно перебирала одну коробку за другой. Ей хотелось поскорее воссоединить мать с дочерью. Девочку в какой-то мере восхищала Настасия, ее дерзкий характер и самоотверженность. Лишь бы эта жертва оказался ненапрасной. Так что нужно скорее найти маску и…