Теперь место действия переместилось на чердак. Только парочка захотела выбить стекло, как к ним ворвались Вельзи и его человек. Хаокин взял Ариадну на руки и выпрыгнул из окна, при падении оттолкнулся огнем от земли и снизил скорость падения.

Затем они бежали, их всё еще преследовали. Хаокин и Ариадна поймали мимо проезжающую карету, забрали лошадей. Для них это была словно захватывающая игра. Они не говорили друг другу ни слова, но точно знали, что делать. Они, не сговариваясь, свернули в лес, бросили лошадей и снова побежали.

Начался дождь, следы их терялись в темноте ночи. Им нравилось это: вместе драться, вместе убегать и понимать друг друга без слов. Они сворачивали одновременно в одну и ту же сторону, произносили одинаковые фразы и начинали петь одну и ту же песню.

Они бежали так долго, снова выбрались на дорогу. Лило как из ведра. И им это тоже нравилось. Они остановились и начали что-то кричать, прыгать по лужам, брызгаться. Внезапно они, мокрые и грязные, замерли. Смех их резко оборвался, оставив только мелодию дождя и тяжелое дыхание. Молния на краткий миг обнажила светом темную ночь. Они поцеловались. Мир вновь погас и скрыл их во мраке. Прогремел гром, и они вздрогнули.

Кое-как добрались до амбара поблизости. Хаокин выломал замок, прижал девушку к стене. Они снова набросились друг на друга. Внезапно он, прикоснувшись к Ариадне рукой, почувствовал резкую боль и отскочил назад, упал. Ариадна с непониманием глядела на него и судорожно поправляла платье на оголенном плече.

— Ты меня обожгла, — сказал Хаокин, так же с непониманием глядя на Ариадну.

— В смысле? Я тебя не обжигала.

— Нет же, обожгла, — настаивал он. — Вот смотри: на моей руке ожог. — Хаокин увидел, что он в оковах. — Что за черт, — прошептал он, а потом заметил, что под его ногами горят доски. Он резко вскочил и отбежал в сторону, но пламя было везде.

— Ты чего?

— Здесь повсюду огонь!

— Какой огонь? — Ариадна бросилась к парню, взяла его за лицо, пыталась поймать его взгляд. — Здесь пламени нет.

— Как же нет? — кричал он. — Всё горит! Везде огонь!

Ариадна смотрела в его глаза и видела в ужас. Хаокин вырвался от нее и стал перебегать с места на места, точно безумный. Девушка поймала его за руку, но сама обожглась о что-то металлическое. Она заметила на его пальце кольцо с красным камнем.

— Хаокин! Это всё от кольца, сними его!

Ариадна попыталась отнять проклятое украшение, но парень рвался и кричал. Она не знала, как его успокоить. Затем увидела корыто с водой и потащила Хаокина туда, еле как опрокинула его и начала топить. Он какое-то время сопротивлялся, но потом замер, последний пузырек воздуха вышел из рта, поднялся до самого верха и лопнул.

Ариадна тяжело дышала. С лица ее падали капли воды, а мокрые волосы прилипли к щекам. Она осторожно подняла руку Хаокина и резко сняла с его пальца кольцо. Тут же девушка почувствовала нестерпимую боль по всему телу и как чья-то рука, что сжимала ее пальцы со всей силой, вдруг ослабела.

Ариадна упала на пол без сознания. Кольцо выпало из ее ладони и укатилось к стене.

Юджин поправил подушку, на которой лежала его переломанная нога, и снова посмотрел на Элеон. Она бродила по комнате и мучительно сжимала пальцы. Стол давно накрыли на троих — на нее и родителей. Но их всё не было. Они уехали к королю. Сказали, будут скоро, но отсутствовали уже много времени. Юджина Элеон не замечала. Это устраивало мальчика — пусть привыкнет к его присутствию, воспринимает его как данность.

Так продолжалось уже пару часов. Юджин мирно сидел в кресле, а Элеон ходила по комнате, не находя себе места. Она всё повторяла: «Пора им вернуться, вернуться, вернуться домой… Они слишком долго, они слишком долго».

Вдруг девушка остановилась. Взгляд ее стал ошеломленным, словно она увидела призрака.

— Она ходила по комнате, не зная себе места. Она всё повторяла: «Нужно вернуться, вернуться домой… слишком долго, они слишком долго». — А затем подняла глаза полные ужаса на Юджина. — С ними что-то случилось.

Элеон сорвалась с места и выбежала из комнаты. Юджин попытался угнаться за ней на своей одной, кричал, чтобы она всё объяснила. Элеон не слушала. Она оказалась на улице, раскрыла крылья и метнулась вверх. Юджин приказал собрать карету и отправился следом. Он выпил заживляющий препарат и полдороги корчился от боли, стараясь не орать.

Юджин не сразу понял, куда летит Элеон, но затем увидел ворота Дюжинки. Его пропустили только из-за сломанной ноги и денег. Было уже поздно. Ночь всё больше пожирала город и его обитателей. Элеонора скрылась из виду, и кучер никак не мог ее найти. Внезапно послышался истошный крик. Юджин не знал, что его могло вызвать, но приказал ехать на звук.

Они прибыли к площади. На ней аккуратно в линию стояли четыре еще слегка дымящихся кострища. А в них под светом погасающих фонарей тлели обугленные тела. Юджин заметил Элеон. Его чернокрылый ангел лежала в пепелище. Рыжие кудри змеями вились в золе. Юджин подошел ближе. У деревянного стержня висели два трупа, из-за жара слившиеся в один. На одном из них мальчик заметил ожерелье и серьги. Такие носила покойная графиня.

Мэри и Николаса Атталей приказал сжечь за колдовство король, как и несколько других семей.

Ведьмы. Костер. В голове Юджина возникла картина из детства. Так же умерла и его мать. Он попятился и нечаянно врезался в фонарный столб. Тот от удара сначала полностью заледенел, а затем вспыхнул огнем так, что стекло взорвалось. Юджин снова попятился.

— Элеон, нужно идти, — прошептал он и пытался поднять девушку на ноги. — Нельзя, чтобы тебя кто-нибудь увидел в таком виде. Они и тебя убьют. Элеон, пожалуйста.

Юджин кое-как усадил ее, полуживую от горя, в карету.

Мир словно сошел с ума. Всё было на месте: слуги, мебель в доме, солнце за окном. А они умерли. Еще недавно разговаривали с ней, а теперь… Элеон продолжала всё видеть и чувствовать, но…

Они были такими молодыми, счастливыми, прекрасными. Элеон не знала людей лучше их. И их у нее отняли. Снова. Король приказал сжечь за колдовство. Наверняка причина была в другом, но это уже не имеет значения. Мэри и Николас мертвы. Их нет.

Тела разрешили забрать, но они были настолько искажены, что…

Это похоже на страшный сон, когда ты не понимаешь, как может быть так плохо, когда недавно было так хорошо. Как такое могло случиться? Это неправда!

Элеон стала беспомощной, будто ребенок. Она снова нуждалась в Юджине. И его это устраивало, но… уже начинало выбешивать. Элеон вела себя неестественно, неправильно. Как-то утром он почувствовал, что дом будто обворовали. Не было стражи. Мальчик спустился на первый этаж.

Элеон сидела в своем красивом черном платье на диване и безучастно глядела в угол.

— Где все? — спросил Юджин. — Где стража? Почему дом никто не охраняет? Элеон! — Он потряс ее за плечи. — Очнись, пожалуйста, и объясни мне всё!

— Их вчера ночью забрали. Люди короля.

— Какого черта?

— Я не знаю, — пробормотала она, — не знаю.

— Почему ты меня не разбудила? — заорал он. — Почему ты позволила им так поступить? Они убийцы твоей семьи. Как ты могла? — Он ударил ногой о табурет, и тот разлетелся. Элеон молчала. — Это неправильно! Ты не должна себя так вести! Они убили твою семью, ты должна их ненавидеть! Ты должна хотеть отомстить им, а не отдавать своих людей. В стране революция и нужно поддержать другую сторону, и…

— А КАКОЙ смысл? — произнесла она. Впервые после этого события глаза Элеон не были пустыми. В них сверкали слезы, а взгляд был настолько пронзительно сильным, что Юджин ненароком отступил назад. — Мои родители мертвы. Их нет. И это уже не исправишь. Ничем. Я скорблю. Мне больно. Что тебе еще от меня надо? — Она закрыла лицо руками.

Юджин хотела подойти к ней, обнять, утешить, но между ними будто выросла гигантская стена. Он вышел из комнаты.