— А я и не говорю за спиной, — возразил Михаил. — Я ей это и в лицо высказывал. Я не такой человек, чтобы скрывать свою неприязнь. Уж Динка моя столько раз ей вдалбливала, как правильно себя вести — любой бы выучился. А эта крыса или притворяется, или реально не... — Богомир наградил Михаила таким взглядом, что тот сразу осекся: — Ладно, ладно. Простите. Я — тупая деревенщина, болтаю, что на ум взбредет.

Мужчины вышли на поляну, где Королева собиралась отмечать свой день рождения. К празднику было уже почти всё готово. Под шатром находился стол с приборами и салфетками. Певцы и официанты выстроились в несколько рядов под деревьями и безмолвно ждали своего часа.

— Как-то это тоскливо, — пробормотал Богомир и посмотрел на Михаила. Тот поморщился.

— Завтра будет веселее. Идем, я должен кое-что тебе показать.

Вдали виднелись руины древнего замка — Королева оставила их от прежнего варианта клетки. Как Богомир понял, Королева не любила создавать новое и просто доводила детали до совершенства.

Богомиру не хотелось идти на этот день рождения. Особенно завтра — во вторник. Обычно в этот день старик играл в шахматы на клетке D4. Гигантские фигурки на гигантской доске, ты сидишь в высокой башне и смотришь, как пешки врезаются в коней, те с грохотом падают и рассыпаются. А в другой башне за тобой внимательно следит чудик в черно-белую клетку — Шахматист — выдает несмешные шахматные каламбуры и хочет обыграть тебя в игре, помимо которой ничего не знает о мире. Раз в неделю (только во вторник!) вместо него появляется некто, тоже в черно-белую клетку, но с другими мозгами. С ним можно поговорить о жизни, пофилософствовать, он слышит тебя и хочет слышать. Король проговорился, что Лжешахматист — это Серый. Серый, смеясь, сказал, что Король лукавит. Королева подтвердила позицию мужа. Дина же сказала, что Лжешахматист — это точно Король.

Богомир даже не сомневался, что Лжешахматист — это Михаил, и каждый вторник приходил к нему на игру. Старик чувствовал межу ним и собой зарождающуюся дружбу и тянулся к Михаилу.

Они прошли мимо руин старого замка в сторону леса. Богомир напрягся.

— Ты потом снова с ним пойдешь? — спросил Михаил. — Ну, с пацаном — гонять по играм.

— Да, я договорился с Серым посмотреть сегодня несколько уровней. — Богомир на мгновение задумался. — Ты бы мог пойти с нами.

Михаил поморщился.

— Нет, спасибо.

— Не хочешь найти выход?

Король рассмеялся.

— Я не хочу играть в дурацкие игры этого мальчишки. Я тебя не виню, ты не подумай. Серый лучше других изучил Игру, весь такой веселый и всё тебе показывает, но… ведь он пришел сюда раньше всех нас, разбирается в уровнях лучше всех и… Он лжет нам. Нутром чую — знает гаденыш, как из Игры вылезти, и молчит.

Михаил всё дальше заводил Богомира в лес. Как-то резко стемнело, и они оказались в кромешной тьме.

«И куда же это мы идем? — грустно думал Богомир и смотрел на Короля. — Сначала ты поливаешь грязью Дину, потом Серого. И с такой уверенностью…» Внезапно у Богомира по спине пробежались холодные мурашки. Он испугался Михаила.

Из всех игроков Король казался самым обыкновенным. Ну мужик. Ну женат. Ну пьет. Он самый неподозрительный и это подозрительно. Рассказал трагическую историю и думаешь втереться в доверие?

— Долго еще? — пробормотал Богомир, но Михаил его не услышал. Тогда Богомир сказал громче: — Почему ты так уверен на счет него? Почему, например, не Дина?

— Я эту желтоглазую тоже подозреваю, — сразу ответил Михаил. — Но Дина больно глупа, чтобы такую схему придумать. Скорее, она — соучастница. И ведь, смотри, они самые старшие игроки здесь.

Богомиру не понравилось, что Михаил мыслит его фразами. «Порядок ничего не значит, — решил про себя Богомир. — Дух легко мог притворяться одним игроком, потом сделать вид, что умер, вернуться в Игру под видом другого игрока». Он пробормотал:

— А почему ты сам э-э-э… как Дина, ничего не придумываешь и редко выходишь из замка?

Михаил прокашлялся. Богомир заметил, что у собеседника тоже мурашки.

— А сам-то ты как думаешь?.. — спросил он и нервно растер руки. — Ух как холодно! — рассмеялся. — Просто-о не люблю я это всё. Эти игры и выдумывать что-то. Знаю, как это смотрится. Я в мире, где исполняются мечты, — торжественно произнес он и проглотил: — но я несча… Когда я жил с Венерой, нужно было постоянно что-то делать, придумывать. Но здесь это не имеет смысла. Зачем что-то создавать, если всё уже есть? Это наводит тоску. Вот как бы я ни любил Динку, ее замки, дурацкие сады — ну кому это надо? В реальном мире у меня была цель — я жил ради семьи, детей. Жить надо, чтоб быть полезным людям. А так… бессмысленно. И эти игры — ну только время занимать. И то, что Серый бегает, всякие награды, очки получает — ведь это же тьфу, ерунда. Он как вошел в Игру босым мальчишкой, так им и остался. Ты спрашиваешь: почему? Я отвечаю: потому. Осточертела жизнь в этой бессмысленной Игре.

Богомир слушал его и мысленно соглашался с каждым словом, уже забыв свои опасения.

— Мы тут даже… детей завести не можем. А какой тогда смысл? Ведь мы не вечны. Даже в Игре. Только я бы хотел оставить после себя человека, а не цветочки в саду. Кому они нужны?

Внезапно Богомир уткнулся в черный железный забор, которого не было мгновение назад.

— Вот где оно! — обрадовался Михаил. — Хотел тебе показать, раз такой любопытный. Кладбище кошмаров.

Богомир тревожно взглянул на Короля и присмотрелся. Туман и кромешная тьма стояли за забором, а дальше простиралось огромное мертвое поле, конца которому не было. Трава там не росла, птицы не летали. Посреди поля возвышалась черная овальная башня с железной дверью.

— Я сам туда не ходил, — сказал Михаил, — но рассказывают, что, если тебя мучают кошмары, нужно запереться в башне до полуночи и лечь спать. В это время снаружи появятся монстры, чтобы испугать тебя. Но если выдержишь до утра, твой кошмар окажется на кладбище и больше не будет тебя мучить.

Богомир внимательно слушал Михаила. Чужие кошмары — это хорошо. Это то, что нужно. Что, как ни страхи, позволяет заглянуть вглубь души человеческой? И день рождения Королевы как раз кстати…

Золотокрылые бабочки порхали над темно-синим озером. Длинными языками к ним тянулись змееныши на ножках. Богомир сидел на террасе у лачуги Серого, ждал, пока мальчик принесет чайник. В руках старика лежал стакан с маленькой птичкой, нарисованной акварелью. Сам Богомир глядел во мрак леса. Тоска в синем бархате часто навещала его в этом месте и никогда не объясняла, зачем пришла.

Внезапно птица чихнула огненным пламенем, и лесные обитатели всполошились. Вороны взмыли черной воронкой в небо, скрывая свет луны и звезд. Из норок повылезали звери. Даже рыба в пруду была недовольна всеобщим переполохом и баламутила воду. Встрепенулся и Богомир. Какой все-таки живой мир Серого — мир вечной ночи, наполненный столь чудными тварями.

Богомир не хотел, чтобы мальчик возвращался — старику нравилось сидеть на террасе, слушать тишину доисторического леса. Он устал. Если дворец Короля с Королевой — это дом, где можно жить, то клетка Серого — игровой уровень, где постоянно надо куда-то лезть и что-то делать.

На прошлой неделе они ходили смотреть коллекцию призов мальчика. Сначала поднимались на гору, потом проползли сто метров, искали ключи в песочной ловушке... Коллекция призов у Серого оказалась внушительной. Костюм, который позволяет на легком уровне проходить игру. Дополнительная жизнь. Кисть, с помощью которой можно отменить изменения на игровом уровне. Одноразовая кисть, чтобы вносить эти изменения, и другие вещи. Но зачем столько испытаний, чтобы добраться до наград? Серый хочет их от кого-то спрятать?

— Понравилась кружка? — сказал мальчик, выйдя из хижины. Он подсел к Богомиру и положил ногу под себя. — Это мне подарили. Если хочешь, можешь взять себе.

— Не нужно, — сказал Богомир и убрал кружку на стол.