Ют завизжала от восторга и тут же помчалась искать это здание. Искала, искала. И чуть не свалилась со скалы, потому что открыла на ходу дверь, а там — пропасть, ветер выбивает наружу. К счастью, девочка схватилась за ручку и устояла на ногах. Голова закружилась, а сердце дико застучало. Совсем нет дна, а внизу — сплошной туман. Домик над пропастью висел прямо над Ют. К нему шли ступеньки, выдолбленные в скале. Девочка хотела забраться по ним, но страх сковал ее. Нет, наверняка, есть другой вход. И Ют его вскоре нашла.

Домик оказался только коридором между расщелиной — даже дверей не было. Старые деревянные доски на полу, на стенах — фиолетовая потрескавшаяся волнами краска. И так тихо. Только сердце колотится. Девочка подошла к границе скалы и коридора и замерла. Вдруг Ют ступит и всё обрушится? Вдруг эта пристройка — лишь иллюзия, а идти вперед — значит идти на смерть?

Ют закрыла глаза. Нужно быть смелой. Смелой, как Анико — ее отец, вождь. Она шагнула — доски заскрипели. Девочка отбежала назад, но потом еще раз ступила ногой на деревянный пол. Затем придвинула вторую ногу. Не ломается. Шаг вперед и еще один. Ют перебежала на другую сторону и только тогда успокоилась. Ей стало аж жарко от таких переживаний, она сняла кофту, повесила ее на вешалку и пошла дальше. За первым же поворотом был выход.

Яркий свет забил в лицо девочке. Крики птиц, теплый ветер. Пахнет чем-то сладким. Ют потирала глаза и брела по дорожке. Деревья в листве, зеленая трава под ногами, бабочки. Не сон ли это? Ют увидела большой колодец — он почти полностью утонул в земле, стенки заросли мхом, а вода позеленела. Внутри плавали кувшинки и плескались лягушки. Над колодцем возвышался странный холмик. Ют долго не могла понять, что же это за холмик такой, пока не заметила, как он шевелится. Девочка подошла ближе. Так это не холмик. Это кто-то живой и зеленый. Похож на ящерку, только больше Ют в два раза. Тоже весь во мху, с травянистыми глазами. Существо увлеченно наблюдало за чем-то в колодце и не обращало внимания на девочку. А Ют стало любопытно, что могло вызвать любопытство у этого странного зверька.

Малышка присела на край колодца, наклонилась к воде, но ничего не увидела. Она посмотрела на существо, проследила за его неподвижным взглядом и тоже нашла — маленькое насекомое бегало прямо по воде. Как в сказке! Ют аж разинула рот.

— Так букашечка танцует! — воскликнула она после пары минут тишины. Существо удивленно уставилось на девочку. Зверек и не заметил, как она — рыженькая, с глазами цвета неба и темно-синими сапожками — появилась здесь. — Видишь, букашка скользит по воде, а по земле так не может — таракашка маленький, и кусочки почвы, камни и трава представляют для него слишком большую преграду.

— Да, — согласилось существо. У него был голос мальчика. — Земля слишком неровная, чтобы скользить. А вот по пленке на поверхности воды маленькая букашка это легко делает.

Ют подняла на незнакомца глаза. Он смутился, а потом снова посмотрел на Ют. На ее лице появилась хитрая улыбка, и девочка стала аккуратно пододвигаться к незнакомцу — сапожки то и дело воды касались. Ют села рядом со зверьком, а он слегка попятился. Ют осторожно протянула к нему руку и, убедившись, что существо не против, погладила его по голове. Незнакомец улыбнулся. Ют убрала руку и тоже улыбнулась.

— Ты странный, — сказала она. — Я таких не видела. Кто ты?

— Я леший. И ничего странного во мне нет. Просто выгляжу иначе, не как вы, нимфы.

— Но я не нимфа. Я девочка!

— Глупая, — рассмеялся леший. — Можно быть и девочкой, и нимфой. Эти понятия друг другу не противоречат.

— Ладно, — смутилась Ют, опустила глаза и стала водить сапожком по воде. — Меня Ют Майерс зовут. А тебя?

— Меня — Макки.

— У тебя странное имя.

— Ничуть! Просто ты такого еще не слышала. Оно не странное, а редкое.

Дети разговорились. Ют рассказала Макки про летающих кошек. Макки объяснил, что кошки могут летать, но тело у них будет чуточку другое, более обтекаемое и легкое, а еще с крыльями. Ют рассказала Макки и про Гретель. Леший предположил, что, раз она маленькая, должна высоко прыгать, как насекомые, и быстро бегать, потому что ей не мешает лишний вес. Затем Ют призналась, что впервые в этой части леса, и Макки повел ее по хорошим местам. Сначала они пришли к огромному дереву с дуплом. Ют предположила, что в нем живут какие-нибудь тролли. Макки залез внутрь и заверил, что там пусто. «Значит, — заключила Ют, — тролли на работе». Потом Макки подвез Ют на большую яблоню, и они поели фрукты. Девочку очень удивляло то, что здесь, в горах, намного теплее, чем внизу. Макки сказал, что климат в горах и на равнине всегда отличается.

В конце дня Макки и Ют уже стали лучшими друзьями. Они договорились встретиться завтра утром на том же месте и расстались. Девочка поскорее побежала домой. Ей не терпелось обо всем рассказать маме. Ют в семь шагов преодолела домик над пропастью — старые доски заскрипели, но не провалилась — и помчалась дальше. Где-то на полпути в туннеле Ют почувствовала, что ей немного холодно, и вспомнила про шаль на крючке, кинулась обратно.

В итоге в деревню она вернулась поздно. Солнце заходило за горизонт. Ют ворвалась в дом, разбудив мать. Та лежала на кушетке с мокрой тряпкой на голове.

— Не надо так громко, — прошептала Ивонет сквозь сон. Глаза оставались закрытыми, мышцы лба сжались.

— Я уже пришла! — восторженно объявила Ют.

— Молодец.

Девочка нахмурилась. Маму совсем не интересовало, где гуляла ее дочь, сколько всего повидала. Ют замерла в дверном проеме, не зная, что делать. Ей так многое хотелось рассказать.

— А ты знаешь, — Ют перекатывалась с пяток на носки и держала руки за спиной, — я, оказывается, нимфа.

— Кто? Нимфа? Что за глупости? — произнесла мать, пробуждаясь ото сна. — Не называй себя так. Ты — человек.

— Но я нимфа! Ты просто не понимаешь, можно быть и девочкой, и…

— Ты хоть знаешь, кто такие нимфы? — перебила ее мать. Она села на край кушетки своим тяжелым телом. Голова раскалывалась и, чтобы не упала, Ивонет придерживала ее рукой, локтем упиралась на ногу.

— Да. Это я, это ты, — ответила Ют.

— Я лично не нимфа. — Ивонет посмотрела на дочь раздраженно.

— Как хочешь, — обиженно сказала ей девочка, — тогда только мы с папой нимфы.

— Не кричи на меня, — строго произнесла Ивонет. — И хватит нести чушь. Тем более что... папа не может быть нимфой. Нимфы только девочками бывают.

— Вот я нимфа!

— Хватит! Замолчи! — Ивонет встала с кушетки и подошла к дочке. — Нимфы — это чудовища, которые заманивают нас в ловушки и убивают. Они только похожи на людей, но они не люди, они монстры! — Ют глядела со злостью на кричащую мать. — Монстры, — продолжала Ивонет, — покрытые мхом, сквозь их гадкую кожу прорастают сорняки. Ты правда хочешь быть нимфой? Быть этой тварью? — Ивонет вцепилась ногтями в плечи дочери и затрясла ее. Воспаленные глаза женщины кипели яростью, а полупрозрачная кожа натянулась на черепе так, что виднелись жилки. Ют испуганно глядела на мать и была готова разреветься. Внезапно Ивонет схватилась за висок, у нее закружилась голова. — Прости, Ют, я не хотела на тебя кричать. — Женщина отпустила дочь, и Ют расплакалась. В глазах у Ивонет потемнело, и она отошла в сторону, держась за голову и повторяя: — Прости, Ют, я не хотела…

Ют и Макки каждый день гуляли, общались, ели фрукты и ягоды. Впервые после того, как отец ушел, девочка чувствовала себя кому-то нужной, знала, что ее слышат. Мама никогда ее не слушала. Ют ей рассказала о чудесной пещере, о доме, который парит над землей, о танцующих насекомых, о зеленом друге, о вечном лете и других потрясающих штуках. Но Ивонет не верила. Не верила! А Раймунду она верила. Хотя из него плохой рассказчик.

Как-то раз Ют и Макки обсуждали свои семьи.

— Я устал от внимания, — говорил Макки. — Мне порой ступить в доме не дают. Мартин постоянно хочет поиграть со мной. Взрослый человек, отец семейства, а еще не наигрался! Каталина вечно на что-то жалуется: муж не помогает по дому, Лаура даже постель за собой не убирает — все против нее, столько бед, столько дел. Лаура, конечно, милая, я ее люблю, но иногда она бывает такой приставучей, тискает меня, целует, еще просит, чтобы я спал с ней в обнимку.