— Это серьезно. Ладно, Адриана, спасибо за вечер. До завтра!
— До завтра! — попрощалась с ним Ариадна и, не обращая внимания на Тая, ушла.
Ну то есть как ушла. Она проследила за ними до еще одного дома. Охране на входе сказала, что слегка опоздала, и заглянула внутрь. А там уже на цыпочках подкралась к Оливеру. Он недовольно посмотрел на нее. Ка тоже был в комнате, встревоженный.
— Обелиск здесь? — спросил Оливер у него.
— Тебе Тай не рассказал, да? Не совсем...
— В смысле не совсем? Вы его убили? Это ведь не проблема для Гриффина. Живым или мертвым этот подонок ему нужен. Где он?
— Обелиск в соседней комнате. — Ка сделал глубокий вдох, подошел к двери и открыл ее. — Зайди, пожалуйста.
Из темноты вышел мальчик лет восьми. Черные, аккуратно подстриженные волосы, карие глаза, бледная кожа, хорошенький черно-белый костюм с кружевами.
— Здравствуйте, — произнес ребенок абсолютно спокойно.
От его рук и ног в соседнюю комнату тянулись цепи. Но мальчик не выглядел напуганным. Его лицо вообще не выражало эмоций.
— Приве-е-ет, — протянула Ариадна. — И что это значит? На кой черт кому-то пятилетка?
— Вы кого привели? — рассердился Оливер.
— Мое имя — Бхут Обелиск, — представился мальчик, затем пододвинул стул и сел. — Сын Лилит и Инкуба Обелисков. Позволите узнать ваши имена, чтобы я мог обратиться и к вам.
— Зачем вы его похитили? — прошептал Оливер.
— Разведка ошиблась, — ответил Ка. — В карете оказался сын. Я не хотел его брать, но он… защищаться начал. — Ка на мгновение замер. — Я никогда не видел столь сильной магии.
— Это ребенок, — возразил Оливер.
— Тебя там не было. И, поверь, ты не знаешь, на что он способен, — произнес Тай зловеще. — Я думаю, это и есть Инкуб. По крайней мере, о нем ходят такие слухи. Мол, нет у него сына. Никто не видел, как мальчик рождался. Говорят, Инкуб сам превращается в ребенка, чтобы своим могуществом запугивать. А вообще есть легенды, что первый Обелиск душу продал и все его якобы потомки — это один и тот же человек. Это бы объясняло силу Инкуба и… мальчика. Потому что дети не могут так колдовать!
— Он вас слышит, — сказал Оливер и посмотрел на Бхута. Ребенок внимательно наблюдал за взрослыми. — И видел наши лица. Имена вы упоминали? А дорогу он подсматривал?
— Не волнуйтесь так по этому поводу, — сказал мальчик. — Карета, в которой меня везли, была без окон. И мне не ясно наше местонахождение. Кроме того, я могу только делать предположение, кем вы являетесь. Мне известно о многих феверийских и элевентийских бандах, которые могли бы совершить попытку похищения Инкуба Обелиска по заказу Гриффина, так что я не могу точно утверждать, к какой вы себя относите.
— Поговорим снаружи, — сказал Оливер Ка и Таю.
— Мне бы не хотелось, чтобы вы обсуждали мою судьбу, не учитывая моего мнения по данному вопросу, так как считаю, что являюсь самым заинтересованным в этом деле. Мне было бы неприятно, если бы вы лишили меня возможности знать, что меня ожидает, и возможности найти компромисс в сложившийся ситуации.
Все на мгновение замерли от этого заявления. Оливер первым опомнился, выбежал из комнаты, приказал стражнику следить за мальчишкой в оба и не разговаривать с ним. Вся компания перешла в другой дом.
— Меня от него жуть берет, — признался Тай. — Я говорю: не может быть он ребенком. Это Инкуб притворяется невинным мальчиком. Предлагаю, отдать его Гриффину, как и планировали. А уж живым или мертвым — не важно. Лучше мертвым. Больно жуткий он. И мы должны помочь свершиться мести Гриффина.
— А если пацан — сын Инкуба? — возразил Ка. — Что тогда? Отдадим мальчишку на растерзание? Я на такое не подписывался. Согласен, Инкуб заслуживает смерти и даже большего. Но сын-то невиновен. Он просто ребенок.
— Виновен или нет, — сказал Оливер, — дети повязаны с родителями. Тебе ли не знать!? Здесь другой вопрос. Нужно срочно решить, как нам выйти из этой ситуации. Без личных предубеждений и чувств. Просто надо всё обдумать логически.
— Предлагаешь убить мальчика? — спросил Ка. — Отлично — давайте убивать детей, насиловать женщин! И будем, как этот ублюдок король или Инкуб. Ради власти ведь на всё можно пойти.
— Да продайте пацана. В чем проблема? — спросила Ариадна. — Или Гриффину, или самому Инкубу. Думаю, за Обелиска много кто заплатит. Наверняка есть и другие родственники или враги.
— Инкубу не вариант, — задумчиво произнес Тай. — Либо мальчишка и есть нужный нам Обелиск, либо же Инкуб нас всех убьет из-за похищения сына.
Они долго спорили. Ариадне надоело, и она сказала, что ей надо срочно выйти. Парни не возражали. Девушка подошла к охраннику. «Мне поручили проверить, как там Бхут», — сказала она и взяла у него саблю. Так… на всякий.
Ариадна зашла в комнату. Мальчик еще сидел на стуле в цепях. Он молча устремил взгляд в сторону гостьи. Снова безэмоциональное лицо. Но Ариадна знала, что это лишь маска. А за ней —тот, кого испугался Тай, тот, кто разговаривал с Оливером по-взрослому, тот, кого хотел спасти Ка. Девушка подошла к мальчику. Он всё еще не сводил с нее пустых глаз. Ариадна положила руки ему на плечи.
Бхут издал резкое «ссс».
— Я не разрешал вам прикасаться ко мне, — отчеканил он.
— Вот как? — Ариадна с силой сжала его плечи. На этот раз Бхут не отреагировал на ее действие. — Ты слишком умен для шестилетки, — наконец сказала девушка и опустила руки. — Да и дети себя так не ведут. Сколько тебе лет на самом деле? Ты Инкуб? Какому демону продал душу за удлинение жизни? И что ты знаешь об этом демоне?
— В марте мне исполнилось девять, — спокойно ответил мальчик. — Мое имя — Бхут Обелиск. Я не тот человек, что продаст душу. Я знаю ей цену. Но я понимаю, о каком демоне вы спрашиваете. Демон Обмана. Он заключает сделки с людьми. Вечная жизнь, богатство, слава и так далее. Отличительный признак демона Обмана, который и позволил ему стать таким могущественным, — это использование для сбора душ людей-жнецов. И то, что это мне известно, никак не зависит от моего возраста, лишь от образования. В четыре года я читал не азбуку, а эзотерику. Я ответил на все интересующие вас вопросы или что-то упустил?
— А ты хорош, — усмехнулась Ариадна.
— Вы спрашивали про демона не из любопытства, — сказал чуть погодя мальчик. — Вы заключили сделку на жизнь-смерть. И хотите узнать, как разорвать ее.
Ариадна побагровела.
— Откуда знаешь?
— Вы бы не стали спрашивать, не будь это важным для вас. Я предположил, что вы или кто-то из ваших знакомых могли совершить сделку. Но, так как, по моему личному опыту, человека больше волнует собственная жизнь, я озвучил самый правдоподобный вариант.
Ариадна задумалась.
— Что, если эта сделка была странной? — спросила она.
— Конкретней.
— Я не знаю условия. Помню лишь, как, обращаясь в человека, он спросил: «Хочу ли я жить?». И я ответила: «Да». И я не умерла, но изменилась. Обрела новые способности: стрелять из лука, драться. И внутри тоже. Стала злее. А однажды перестала себя контролировать. Будто чужие чувства стали сильнее моего разума. Я хочу знать, что со мной.
— Это обращение в высшее существо. Наподобие превращения в оборотня. По крайней мере, то, что вы описываете, это напоминает. Но я не могу сказать точно, не используя своих способностей, а они временно заблокированы оковами против магии.
— Думаешь, я так глупа? Хочешь, чтобы я тебя выпустила и дала шанс убить себя?
На лице у Ариадны появилась злорадная ухмылка. Девушка сжала в руке саблю. Мальчик это заметил.
— Нет, — сказал он. — Мне и здесь хорошо.
— Играешь со мной? — Ариадна вдруг выхватила нож и приставила к горлу Обелиска, когда он вдохнул. Мальчик интуитивно сжался, даже не дыша, и попытался отстраниться от лезвия. — Если умрешь, тебе тоже будет хорошо?
Бхут, пристально смотря ей в глаза, начал расслабляться. Кончик ножа утонул в складке его кожи.
— Нет. Смерть в любом случае хуже жизни, — ответил он.