Вновь дома для королей, но в которых живут рабы. Вновь грязные руки попрошаек у ресторанов. Вновь странные люди. По дороге пара встретила девушку с большим черным чемоданом на спине. Незнакомка попросила подростков поднять упавший наземь сверток. «Некогда, некогда», — ответил ей Юджин и быстро прошел мимо. «Он весь грязный», — сказала Элеон. Знакомые улочки, дома…

Элеон и Юджин вновь поднялись по винтовой лестнице. Имена. Сколько бы их ни закрашивали, они появлялись снова и снова. Раздражает, конечно. Знакомая комната в конце коридора. А там внутри новенькие — две девочки с косичками, Антуанетта и Клариса. Они тут же побежали встречать соседку, расспрашивать ее что да как. Элеон со всей учтивостью спровадила обеих на базар — попросила взять цветы для комнаты. Пусто. Спокойно. Элеон облегченно вздохнула, а затем заметила ногу в рваном чулке — та свисала с верхней полки кровати. Постель всё еще должна принадлежать Марфе — ей осталось сезон учиться. Поэтому Элеон пошла и пощекотала соседку за неприкрытую пятку. Недовольное пробуждением одеяло начало медленно вырастать, затем перевернулось по-черепашьи и показало свое личико, Марфино, с поблекшими серовато-зелеными глазами. Девушка долго не могла узнать Элеон, а потом внезапно бросилась на нее с объятиями и попутно упала с кровати. Элеон залилась смехом, а Марфа, будто еще не проснувшаяся, вздыхала и потирала висок.

— Ну как ты здесь? — спросила девочка.

Они сидели на полу. Рядом лежало уже неживое одеяло. Марфа почти не изменилась. Те же длинные русалочьи волосы, сорочка та же. Только вот взгляд ее из сдержанно-дерзкого стал каким-то уставшим.

— Нормально, — чуть улыбнулась Марфа. — Ты прости, я сегодня немного не в форме. — Она снова потерла висок. — Вчера отмечали последний сезон в Академии. Не нужно было мне… Сама-то как?

— Я просто рада, что вернулась, — звонко ответила Элеон. Затем глаза ее в тоске опустились и резко поднялись, приправленные натянутой улыбкой. — Как вообще дела? Что нового?

— Ну как, — вздохнула Марфа. Она перебирала тонкие черные пряди в руках. — Я начала встречаться. С парнем. А-а-а. С Ноэлем. Он прекрасный человек. Да, прекрасный. Я познакомлю вас. Ноэль тебе понравится. Затем что? Ах да. Ячейку купила в Академии, чтобы вещи хранить. Ну, знаешь, около базарной площади. — Элеон кивнула. — Еще у нас новенькие появились. Летом заехала Армель. Чумовая девчонка. На все вечеринки ходит, в боях участвует. При этом сердце золотое. Вот сегодня, например, пошла вещи относить бедным. А у тебя как?

— У нас всё хорошо, замечательно даже, — чуть качая головой, говорила Элеон. — Сегодня мы идем на ужин к нашим друзьям. Денис и Джорджорджина наконец в Академию приехали отдыхать. У Джорджорджины здесь парень учится — Гастон. Они хифи-парочка.

— Ага, как и вы с Юджином.

— Да. Потом пойдем в яму. У Гастона там бой.

— Тебе же не нравились эти битвы.

— С чего ты взяла? Нам нравятся бои, — возразила Элеон. — Как не поболеть за любимых бойцов? Не знаю, что еще сказать. Вроде, остальное всё так же. Хотя… со здоровьем... Рука дрожит, писать не могу, буквы расплываются.

— Это от нервов. Могу достать отвар один…

— Да нет. — Лицо Элеон стало каким-то злым. — У меня всё нормально с нервами. Я счастлива, — повторила она. — Наверное, отморозила или еще что-то. Не важно. С каких пор ты стала такой щедрой, кстати? Раньше, что не попросишь: «А ты мне взамен что?»

— Просто много в последнее время экспериментирую, — ответила Марфа и рассмеялась. — Ты будешь моим экспериментом.

— Экспериментируют они тут. Срам-то какой — развалились на полу, двери даже не закрыли. Экспериментируют, — услышала Элеон голос у двери.

— А, привет, Армель! Да я с кровати упала. Ничего более. Это и есть Элеон, соседка наша.

Элеон обернулась и увидела девушку. Светлые ежиком волосы, голубая объемная рубашка вместо платья, зашнурованные ботинки до колен и большой черный чемодан. Черт.

— А-а! — воскликнула Армель, глядя на Элеон. — Госпожа ВАШ СВЕРТОК СЛИШКОМ ГРЯЗЕН ДЛЯ МОИХ ЧИСТЕНЬКИХ РУЧЕК.

Элеон опустила глаза, а потом дерзко посмотрела на Армель.

— Из лужи мне было доставать его?

— Нет, конечно, — иронично произнесла Армель и забросила пустой чемодан под кровать.

— Кстати, — сказала Марфа, залезая к себе с одеялом. — Элеон, у тебя давно эта татуировка? Звездный кот, если не ошибаюсь?

Девочка взглянула на свою левую руку. У кисти красовалась родинка в форме зверя. В памяти вспыхнули воспоминания: старуха, разговоры про семью, брат.

— Это метка, — сказала Элеон, удивляясь тому, как долго не вспоминала причитания Ядвиги. — Такая у б-брата была.

— Я подобную штуку не на человеке видела. — Марфа улеглась на кровать. — Не помню где точно. То ли на шкафу каком-то. Или на стене. Недавно буквально. Не могу вспомнить. Если увижу, я тебе сообщу.

— Да не надо, — сказала Элеон и спрятала метку под рукав. — Это неважно.

На обеде у Джорджорджины и Дениса Коэнов все веселились благодаря Гастону. Из парня просто сочилась энергия. Он носился по залу и постоянно придумывал развлечения. То шутил, то высмеивал слугу за прыщи — «веснушки», то вдруг вскочил на стол. Закричал: «Да будут танцы!» — и вместе с друзьями ушел отжигать. Элеон сначала не хотела идти с ними. Еще переживала, что разбила чашку в гостях. Но Денис сказал ей: «Бить посуду — это нормально, чашек у нас завались, а вот не танцевать со своим парнем — уже дурной тон».

У Джорджорджины и Гастона были образцовые, почти идеальные отношения. Ребята никогда не спорили, Гастон всегда соглашался с Джорджорджиной. К любым проблемам относились с юмором. Да и оба родились с ноткой безумства. Элеон старалась вести себя с Юджином так же.

После обеда ребята пошли на бои. Яма походила на концертный зал Академии: большая круговая арена, над ней возвышались зрительские ряды — но она была выдолблена в земле. Кроме того, хотя по кругу арены горели факелы, там оставалось довольно-таки темно и как-то неуютно. Во время боев Элеон всё время держалась за Юджина. Она не разжимала руку, даже когда вскакивала вместе с болельщиками и кричала под их общий гул.

Ребята провожали Гастона на бой в раздевалке. Он, как всегда, был навеселе, бегал на месте не в силах сдержать энергию, глаза его горели. Джорджорджина скакала рядом и подавала ему по очереди склянки с зельями — для силы, выносливости, бешенства. В первом раунде их еще можно использовать. Гастон всё выпил, обнял Джорджорджину, поцеловал ее и выбежал на арену. Бой прошел удачно. Вечер — весело.

На следующий день начались первые занятия. Юджин и Элеон спешили на урок к Гаспару. По дороге к ним подскочил молодой человек, высокий, светловолосый, подтянутый. Он кого-то напомнил девочке.

— Эй! — воскликнул парень. — Давно не видел вас двоих. Привет, как поживаете?

Тут Элеон осенило.

— Лукас, ты, что ли? — удивилась она. И как можно настолько повзрослеть за лето!

— Собственной персоной!

Они разговорились. Теперь Лукас вел уроки у самых маленьких детей и ему-таки удалось покорить сердце Марлен — они пара. Что сказать! Кто-то умеет добиваться целей. Затем поговорили об учебе. Лукас поинтересовался, какую стихию ребята выберут в этом сезоне. Элеон, кротко посмотрев на Юджина, ответила, что, скорее всего, продолжит старые способности развивать. Лукас начал убеждать ее, что необходимо нечто другое...

— Только представь: летишь такая в небе, ветер развивает волосы, капли дождя. И вокруг молнии шарахают — дыщ, дыщ. И ты ими управляешь. Красотища!

Элеон это, конечно, позабавило — то же самое ей как-то сказал Гаспар. Но она не считала, что управится с подобной стихией — одной из самых сложных, между прочим. Для молнии надо владеть и воздухом, и водой, а у Элеон не особо получалось. Лукас согласился, что этой стихией обычно овладевает меньше половины группы. Тут вмешался Юджин. Он предложил возлюбленной все-таки попробовать. Если что, всегда можно бросить. Элеон расплылась в улыбке и чмокнула жениха в щеку.